89
Девушка стояла около куста сирени, так близко, словно погрузившись в облако. Закрыв глаза, она медленно и глубоко дышала ароматом, слегка кружившим голову. А в голове пели какие-то весёлые утренние птицы, гудел далёкий сухогруз на рейде и шаркал по щербатому асфальту метлой и сбитыми ботинками дворник Алим, гроза собачников, любимец дворовых бабушек. Мысли о том, что уже совсем утро, что мама увидит пустую нетронутую постель, что лабораторка не доделана, вспыхивали и растворялись в навязчивом запахе сирени. Девушка растянула в улыбке слегка припухшие губы и надавила на них пальцем, вспоминая ощущения. И не поверит ведь никто, что ничего не было, только неловкие быстрые, пружинистые поцелуи, сирень, сирень повсюду и всю ночь стихи, мечты, разговоры на набережной, под плеск волн, как в старых фильмах...
...- бааааа...бааа....да идём же уже! ты чё!
Девушка открыла глаза, удивлённо моргнула и увидела, что её за сухую, покрытую рыжими пятнышками давно наступившей, въевшейся в кожу старости, руку тянет вихрастый мальчишка, шестилетний моторный сорванец, да, всё верно, внук, нахалёнок и отрада. Грузно опершись на клюку (дочь с зятем называют ЭТО "элегантной тростью", что, впрочем, не меняет смысла и символа усталости от самой себя и возраста), Женщина ещё раз обернулась на куст вечной сирени. Бог с ней, с лабораторкой...
...- бааааа...бааа....да идём же уже! ты чё!
Девушка открыла глаза, удивлённо моргнула и увидела, что её за сухую, покрытую рыжими пятнышками давно наступившей, въевшейся в кожу старости, руку тянет вихрастый мальчишка, шестилетний моторный сорванец, да, всё верно, внук, нахалёнок и отрада. Грузно опершись на клюку (дочь с зятем называют ЭТО "элегантной тростью", что, впрочем, не меняет смысла и символа усталости от самой себя и возраста), Женщина ещё раз обернулась на куст вечной сирени. Бог с ней, с лабораторкой...