Уничтожение пенсионеров было запланировано ещё два года назад
Власть решила уничтожить пенсионеров ещё два года назад. Это следует из интервью мрази директора НИФИ Министерства финансов, выпускника института Гайдара Владимира Назарова "Новой газете" ещё в 2016 году. Почитайте, там он полностью раскрывает стратегию геноцида пенсионеров в ближайшее время. Не говорит только об одном будут ли для народа вновь открыты печи концентрационных лагерей времён Освенцима, Собибора, Майданека? Я публикую отрывок из интервью, которое затрагивает пенсионную систему. Но там надо читать всё. Этот мальчик со своими кураторами никого щадить не будут.
- Социальное государство может стать тормозом развития в постиндустриальном мире?
- Конечно. Во-первых, оно диктует высокие налоги, подрывая одно из базовых условий экономического роста, особенно в случае догоняющего развития. К этому можно добавить иждивенческие настроения и дисбаланс бюджета, который пугает инвесторов. Раздутые госрасходы отнимают ресурсы у общества и, безусловно, являются тормозом для роста.
- Вы полагаете, что к середине столетия пенсионная система, в том числе и в России, будет ликвидирована?
- Это, конечно, громко сказано, но я действительно думаю, что потребность общества в классической распределительной пенсионной системе существенно снизится. Пенсионная система в том виде, в каком она сложилась, создавалась в раннем индустриальном обществе в Германии, и оно сильно отличалось от современного. Основным видом деятельности тогда был физический труд, и было четкое понимание, когда основная масса людей теряет способность к такому труду. Потом произошел бурный экономический рост, и на волне введения всеобщего избирательного права и соревнования с соцлагерем западные страны сделали из пенсий некий бонус для своего населения: у нас есть деньги, мы можем позволить себе выходить на пенсию 65 лет или даже в 60.
В послевоенный период, несмотря на рост продолжительности жизни, во всех развитых странах состоялась гонка понижения пенсионных возрастов. Но когда закончился демографический переход, когда рожать стали мало, а жить долго, стало очевидно, что эти системы безумно разбалансированы, и поддерживать их дальше невозможно, надо с ними что-то делать. Кроме того, резко сократилась сама потребность в такой системе, потому что когда люди в основном заняты не физическим, а умственным трудом, нельзя сказать абсолютно точно, кто и когда должен прекращать работать. Это решение в большей степени становится самостоятельным выбором человека. И я считаю, что актуальность пенсия как пособия, привязанного к возрасту, будет постепенно снижаться. Место классической пенсионной системы постепенно займут личные сбережения, инвестиции в свое образование и здоровье, чтобы дольше оставаться на рынке труда, а также страховка от бедности в случае нетрудоспособности без привязки к возрасту человека.
- Совсем отменить накопительную систему, по-вашему, более разумно, чем замораживать средства пенсионеров каждый год?
- Ещё 2-3 года назад я так не считал, но сейчас у меня сложное отношение к накопительной части. Может быть, нам надо сразу строить добровольную систему. Хотя, конечно, шарахаться из стороны в сторону неправильно. Особенно неправильны наши мотивы: мы отказываемся от накопительной системы не потому, что она неэффективна, а просто потому, что не хватает денег в распределительной системе. Вместо того, чтобы понять, что женщины в 55 лет массово работают, и поднять пенсионный возраст, чтобы направить эти средства тем, кто работать не может, мы ищем ресурсы в самых неожиданных местах.
Я скорее всего не стал бы создавать обязательную накопительную компоненту. Но раз уж она уже была создана, я бы продержал её хотя бы для одного поколения. Как Ли Куан Ю, который приучал население Сингапура копить на всё самостоятельно: на медицинские счета, на пенсии, на жильё - всё это было в едином пуле. До 2022 года надо было сохранить обязательную накопительную часть, а потом постепенно трансформировать её в добровольные накопления. У нас же возможная трансформация накоплений в добровольный формат будет проходить на очень плохом фоне: одна половина правительства кричит, что система себя не оправдала, 200 млрд рублей где-то пропали. Центральный банк и экономический блок эту точку зрения опровергают, но в результате подтачивается доверие и к накопительной компоненте, и к государству в целом.
- После демонтажа социального государства, кто станет выполнять его функции? Рынок ведь не везде вполне эффективен.
- Рынок неплохо работает в большинстве случаев: конкуренция на рынке образовательных услуг и в медицине ведет к радикальному улучшению качества. А потом придут те, кто были раньше и кого вытеснило социальное государство. Так, в XIX веке и в США, и в Великобритании существовало огромное количество различных сообществ по территориальному или конфессиональному признаку, профессиональных гильдий и так далее. Они занимались в основном страхованием от безработицы, помощью инвалидам, вдовам - и действовали очень успешно, покрытие людей превышало 50%. Они очень бурно развивались, пока государство не решило, что выгодно эту поляну занять. Ведь в отличие от добровольного объединения, государство может добиться абсолютного покрытия и заранее заданного изъятия ресурсов. Благодаря этому оно оказалось более убедительным и выбило эти институты. Но одновременно государство оказалось крайне неповоротливым, оно плохо воспринимает инновации и тяготеет к унификации в предоставлении социальных услуг. Если в индустриальном обществе плюсы социального государства могли перевешивать его издержки, то в разнородном постиндустриальном обществе отсутствие конкуренции, частной инициативы и частного интереса - это приговор качеству предоставляемых услуг.
- В ходе доклада вы говорили, что России пора уходить от системы страховых взносов.
- Мы могли бы об этом подумать. Грузия, например, ликвидировала все фонды социального страхования и ввела подоходный налог 20%. Это проще для предприятий, снижаются издержки администрирования. Быстро мы от этого не уйдём, не надо никаких радикальных перемен - только в этом году вступила в силу новая пенсионная формула. Но условия для этого всё равно сложатся, и варианты могут быть разные. Экономический спад может оказаться таким же глубоким, как в Грузии, когда это решение принималось, и тогда отмена страховых взносов станет экономической необходимостью. Всем пенсионерам нужно будет обеспечить прожиточный минимум, остальным нуждающимся - адресное пособие по бедности. Если экономическая ситуация будет резко ухудшаться, мы к этому придём очень быстро. Не факт, что это очень плохо, потому что это позволит экономике развиваться в дальнейшем. Если ситуация будет стабильной, то предпочтителен другой путь - эволюционный: индексируем пенсии по инфляции, постепенно повышаем пенсионный возраст и так далее. Но в голове мы всё равно должны держать тот факт, что систему нужно сворачивать, иначе она рано или поздно разбалансируется и съест те ресурсы, которые могли бы быть инвестированы в наше более обеспеченное будущее или потрачены на помощь наименее защищенным слоям населения.
- Социальное государство может стать тормозом развития в постиндустриальном мире?
- Конечно. Во-первых, оно диктует высокие налоги, подрывая одно из базовых условий экономического роста, особенно в случае догоняющего развития. К этому можно добавить иждивенческие настроения и дисбаланс бюджета, который пугает инвесторов. Раздутые госрасходы отнимают ресурсы у общества и, безусловно, являются тормозом для роста.
- Вы полагаете, что к середине столетия пенсионная система, в том числе и в России, будет ликвидирована?
- Это, конечно, громко сказано, но я действительно думаю, что потребность общества в классической распределительной пенсионной системе существенно снизится. Пенсионная система в том виде, в каком она сложилась, создавалась в раннем индустриальном обществе в Германии, и оно сильно отличалось от современного. Основным видом деятельности тогда был физический труд, и было четкое понимание, когда основная масса людей теряет способность к такому труду. Потом произошел бурный экономический рост, и на волне введения всеобщего избирательного права и соревнования с соцлагерем западные страны сделали из пенсий некий бонус для своего населения: у нас есть деньги, мы можем позволить себе выходить на пенсию 65 лет или даже в 60.
В послевоенный период, несмотря на рост продолжительности жизни, во всех развитых странах состоялась гонка понижения пенсионных возрастов. Но когда закончился демографический переход, когда рожать стали мало, а жить долго, стало очевидно, что эти системы безумно разбалансированы, и поддерживать их дальше невозможно, надо с ними что-то делать. Кроме того, резко сократилась сама потребность в такой системе, потому что когда люди в основном заняты не физическим, а умственным трудом, нельзя сказать абсолютно точно, кто и когда должен прекращать работать. Это решение в большей степени становится самостоятельным выбором человека. И я считаю, что актуальность пенсия как пособия, привязанного к возрасту, будет постепенно снижаться. Место классической пенсионной системы постепенно займут личные сбережения, инвестиции в свое образование и здоровье, чтобы дольше оставаться на рынке труда, а также страховка от бедности в случае нетрудоспособности без привязки к возрасту человека.
- Совсем отменить накопительную систему, по-вашему, более разумно, чем замораживать средства пенсионеров каждый год?
- Ещё 2-3 года назад я так не считал, но сейчас у меня сложное отношение к накопительной части. Может быть, нам надо сразу строить добровольную систему. Хотя, конечно, шарахаться из стороны в сторону неправильно. Особенно неправильны наши мотивы: мы отказываемся от накопительной системы не потому, что она неэффективна, а просто потому, что не хватает денег в распределительной системе. Вместо того, чтобы понять, что женщины в 55 лет массово работают, и поднять пенсионный возраст, чтобы направить эти средства тем, кто работать не может, мы ищем ресурсы в самых неожиданных местах.
Я скорее всего не стал бы создавать обязательную накопительную компоненту. Но раз уж она уже была создана, я бы продержал её хотя бы для одного поколения. Как Ли Куан Ю, который приучал население Сингапура копить на всё самостоятельно: на медицинские счета, на пенсии, на жильё - всё это было в едином пуле. До 2022 года надо было сохранить обязательную накопительную часть, а потом постепенно трансформировать её в добровольные накопления. У нас же возможная трансформация накоплений в добровольный формат будет проходить на очень плохом фоне: одна половина правительства кричит, что система себя не оправдала, 200 млрд рублей где-то пропали. Центральный банк и экономический блок эту точку зрения опровергают, но в результате подтачивается доверие и к накопительной компоненте, и к государству в целом.
- После демонтажа социального государства, кто станет выполнять его функции? Рынок ведь не везде вполне эффективен.
- Рынок неплохо работает в большинстве случаев: конкуренция на рынке образовательных услуг и в медицине ведет к радикальному улучшению качества. А потом придут те, кто были раньше и кого вытеснило социальное государство. Так, в XIX веке и в США, и в Великобритании существовало огромное количество различных сообществ по территориальному или конфессиональному признаку, профессиональных гильдий и так далее. Они занимались в основном страхованием от безработицы, помощью инвалидам, вдовам - и действовали очень успешно, покрытие людей превышало 50%. Они очень бурно развивались, пока государство не решило, что выгодно эту поляну занять. Ведь в отличие от добровольного объединения, государство может добиться абсолютного покрытия и заранее заданного изъятия ресурсов. Благодаря этому оно оказалось более убедительным и выбило эти институты. Но одновременно государство оказалось крайне неповоротливым, оно плохо воспринимает инновации и тяготеет к унификации в предоставлении социальных услуг. Если в индустриальном обществе плюсы социального государства могли перевешивать его издержки, то в разнородном постиндустриальном обществе отсутствие конкуренции, частной инициативы и частного интереса - это приговор качеству предоставляемых услуг.
- В ходе доклада вы говорили, что России пора уходить от системы страховых взносов.
- Мы могли бы об этом подумать. Грузия, например, ликвидировала все фонды социального страхования и ввела подоходный налог 20%. Это проще для предприятий, снижаются издержки администрирования. Быстро мы от этого не уйдём, не надо никаких радикальных перемен - только в этом году вступила в силу новая пенсионная формула. Но условия для этого всё равно сложатся, и варианты могут быть разные. Экономический спад может оказаться таким же глубоким, как в Грузии, когда это решение принималось, и тогда отмена страховых взносов станет экономической необходимостью. Всем пенсионерам нужно будет обеспечить прожиточный минимум, остальным нуждающимся - адресное пособие по бедности. Если экономическая ситуация будет резко ухудшаться, мы к этому придём очень быстро. Не факт, что это очень плохо, потому что это позволит экономике развиваться в дальнейшем. Если ситуация будет стабильной, то предпочтителен другой путь - эволюционный: индексируем пенсии по инфляции, постепенно повышаем пенсионный возраст и так далее. Но в голове мы всё равно должны держать тот факт, что систему нужно сворачивать, иначе она рано или поздно разбалансируется и съест те ресурсы, которые могли бы быть инвестированы в наше более обеспеченное будущее или потрачены на помощь наименее защищенным слоям населения.