Про Улицкую и её "Зелёный шатёр"
Неделю назад один мой старый друг прислал ссылку на её новый роман: ЛЮДМИЛА УЛИЦКАЯ. ЗЕЛЕНЫЙ ШАТЕР. И я пропала -- не могла оторваться, пока не прочитала до конца. Потом для порядку пришлось ещё рецензии-отзывы посмотреть, на пару из них я ссылки тоже даю на всякий случай:
Татьяна Григорьева: Людмила Улицкая. Зеленый шатер
Зеленый шатер в Озоне (отзывы читателей внизу страницы)
От себя скажу, что начала я бодро, но примерно с середины стала уставать, причём, похоже, вместе с автором. А совсем в конце она ещё взялась писать про иностранцев и заграницу, по-моему, совершенно зря (по моим впечатлением, только в двух рассказах у неё получилось "про это" на высоте: про подруг, одну московскую, а другую нью-йоркскую, и - ещё лучше - про храм-день, где и когда причащали животных). Но это в общем мелочи.
Общая оценка - ну, наверное четыре, может даже с плюсом (по пятибалльной шкале). Рекомендую ли читать? Безусловно. По крайней мере тем, кто такое вообще любит (какое - чуть ниже): книжка интересная и полезная, а Улицкая хорошая рассказчица, увлекает. Правда, народу в книжке много, и в героях и впрямь можно запутаться (я вроде не запуталась, но напрягаться иногда надо было, чтобы вспомнить, кто есть кто, и кому приходится). А примерно с половины книги автор начинает несколько халтурить. Надеюсь, что в бумажном окончательном варианте ей помогли редакторы, а в интернетном бросаются в глаза всякие текстовые неряшества, повисшие концы и даже элементарные ошибки (включая употребление выражения "часовые пояса" в случае, когда люди едут с севера на юг). Это тоже мелочи, но через них выражается более важное: ощущение того, что у автора нет полного контроля над материалом, и в результате снижается удовольствия, которое получаешь, читая крепкую прозу высокого уровня.
Сначала про "Улицкую в моей жизни" :) В советское время я её пропустила. Когда приживалась в Штатах в 90-х годах прошлого века, дала себе зарок временно ничего не читать по-русски - пока не выучу английский до приемлемого уровня. И года два и впрямь ничего не читала, даже газет (это было тяжело, серьёзная такая депривация). И вот когда я уже созрела до ощущения, что могу себе позволить роскошь чтения на родном языке, тот же самый друг, который сейчас подбросил мне "Зелёный шатёр", прислал ссылку на "Весёлые похороны". И тут уж я не знаю, что сыграло роль, то ли эта вещица и впрямь совершенно замечательная, как мне тогда показалось, то ли с голодухи у меня было повышенный энтузиазм и пониженная критичность, но я Улицкую полюбила и накупила кучу всяких её книжек. Потом случился "Казус Кукоцкого", который тоже оказался на высоте, кроме куска про сны и видения, на который я просто решила не обращать внимания (ну, мало ли у кого какие есть пунктики, которые не совпадают с моими). Меня даже "Шурик" вполне удовлетворил, хотя я и заметила в нём некоторую шаржированность, "акцентуированность" характеров. Затем вышел "переводчик Штайн", а это книжка совершенно особенная, и если в ней и есть какие-то недостатки (люди говорят, что путались в героях и героинях), то я их не заметила (может, я тоже путалась, но это было совершенно неважно по сравнению с главными вещами). А ещё мне у неё нравятся некоторые рассказы. При этом мне совсем не понравилась знаменитая "Сонечка", благодаря которой Улицкая в своё время вышал в люди, в смысле, в писатели. Разочаровали повести типа "Медеи" и "Сквозной линии" (сама уже подробностей не помню, но претензии Зузлишки сейчас кажутся верными). Но я могу довольно легко "прощать" неудачи автору, который в главном хороший, симпатичный и резонирует со мной, с которым у меня affinity (близость), по выражению Лидии Дэвис.
Теперь "Шатёр". Что это вообще такое? Это литературное, художественное описание советской истории в чётких временных рамках: со дня смерти Сталина до дня смерти Бродского (который, честно говоря, появился в романе как-то ни с того, ни с сего). Более узко - история диссидентского движения, через людей, их характеры, обстоятельства и судьбы. Ну, как и положено в историческом романе. Люди там показаны и вполне реальные, с настоящими именами (они маячат на периферии), и такие, у которых, похоже, есть прототипы (допускаю, что те, кто в курсе, могут их опознать), и придуманные герои, которые тоже не высосаны из пальца, а собраны из узнаваемых и органических черт.
Я в то время тоже жила-была (родилась через год после смерти Сталина), правда, в диссидентстве не участвовала, хотя сочувствовала и интересовалась, по крайней мере, с какого-то момента и в какой-то степени. Даже самиздату немного помогала (одним пальцем на пишущей машинке морга областной больницы...). Поэтому мой интерес и мое отношение - особые; допускаю, что люди более молодые читают не такими глазами. И вот, как по мне, дух времени там веет, герои живые (ну, почти) и убедительные, а их поступки психологически обоснованные (тут не помешала бы и большая тонкость, но и так неплохо).
Улицкая в каком-то смысле продолжает дело Трифонова, но он писал в советское время, стало быть, с массой недомолвок и упущений, а главное, его выборка менее репрезентативная. Улицкая охватила "новую общность - советский народ" прямо по-толстовски. И если Толстой в своем зеркале показал русский народ от графьев до солдатиков, то Улицкая - от московских интеллигентов до старушек-крестьянок в забытых богом деревнях. Но и недостатки её тоже вполне толстовские. Главный - глобальный: замена обще-гуманитического и индивидуально-психологического подхода специфически-идеологическим и, скажем так, альтернативно-религиозным. Правда, в идеологию Улицкой входит гуманизм и отчасти даже индивидуализм, и в этом смысле она лучше Толстого (ну, для меня лучше), но есть в ней и "лишнее" и даже, я бы сказала, неполезное. Ну, толстовский же "фатализм" -- вера в то, что с людьми происходят всякие вещи, включая роковые встречи, не по случайности, а потому что им это на роду написано. Впрочем, это-то вполне невинно. А вот "мягкий сексизм" и нутряная неприязнь к феминизму уже вредно. Но тоже простительно - поскольку "общий гуманизм" всё же перевешивает.
(Если чуточку развернуть мои претензии по поводу сексзма, то так. В "женских линиях" существенная часть жизни либо полностью игнорируется, либо описана в качестве фона. Самосознание, поиск себя, вопросы, кто я, и что я тут делаю, решение задач, чем заполнить жизнь - этого всего у героинь-женщин Улицкой не существует (за редким приятными исключениями, коих в этом романе не случилось). Главное, чем они заняты - это поиск любимого мужчины и страдания, связанные с этим. Мужские образы более полнокровны, но поскольку в глазах автора личная и семейная жизнь - это сугубо женская сфера, то они тоже получаются кособокими: с "любовно-семейной" стороны они представлены в лучшем случае схематично и стереотипитчно.)
Но, повторюсь, что это всё же мелочи по сравнению с главным идеологическим "посланием" романа. Коротко его можно сформулировать так: люди в неволе прекрасно размножаются, но при этом они не созревают, не развиваются во взрослых особей, которых по определению отличает самостоятельность мышления и поступков, ответственность, сознательность, смелость, активность и прочее в том же роде. Это очень важное, удачное и верное наблюдение. Не знаю я других примеров, чтобы кто-нибудь его внятно, выразительно и убедительно артикулировал в нашей прозе. И оно, к слову, во многом перекликается вот с этими рассуждениями Про советских людей (две статьи в Огоньке).
Татьяна Григорьева: Людмила Улицкая. Зеленый шатер
Зеленый шатер в Озоне (отзывы читателей внизу страницы)
От себя скажу, что начала я бодро, но примерно с середины стала уставать, причём, похоже, вместе с автором. А совсем в конце она ещё взялась писать про иностранцев и заграницу, по-моему, совершенно зря (по моим впечатлением, только в двух рассказах у неё получилось "про это" на высоте: про подруг, одну московскую, а другую нью-йоркскую, и - ещё лучше - про храм-день, где и когда причащали животных). Но это в общем мелочи.
Общая оценка - ну, наверное четыре, может даже с плюсом (по пятибалльной шкале). Рекомендую ли читать? Безусловно. По крайней мере тем, кто такое вообще любит (какое - чуть ниже): книжка интересная и полезная, а Улицкая хорошая рассказчица, увлекает. Правда, народу в книжке много, и в героях и впрямь можно запутаться (я вроде не запуталась, но напрягаться иногда надо было, чтобы вспомнить, кто есть кто, и кому приходится). А примерно с половины книги автор начинает несколько халтурить. Надеюсь, что в бумажном окончательном варианте ей помогли редакторы, а в интернетном бросаются в глаза всякие текстовые неряшества, повисшие концы и даже элементарные ошибки (включая употребление выражения "часовые пояса" в случае, когда люди едут с севера на юг). Это тоже мелочи, но через них выражается более важное: ощущение того, что у автора нет полного контроля над материалом, и в результате снижается удовольствия, которое получаешь, читая крепкую прозу высокого уровня.
Сначала про "Улицкую в моей жизни" :) В советское время я её пропустила. Когда приживалась в Штатах в 90-х годах прошлого века, дала себе зарок временно ничего не читать по-русски - пока не выучу английский до приемлемого уровня. И года два и впрямь ничего не читала, даже газет (это было тяжело, серьёзная такая депривация). И вот когда я уже созрела до ощущения, что могу себе позволить роскошь чтения на родном языке, тот же самый друг, который сейчас подбросил мне "Зелёный шатёр", прислал ссылку на "Весёлые похороны". И тут уж я не знаю, что сыграло роль, то ли эта вещица и впрямь совершенно замечательная, как мне тогда показалось, то ли с голодухи у меня было повышенный энтузиазм и пониженная критичность, но я Улицкую полюбила и накупила кучу всяких её книжек. Потом случился "Казус Кукоцкого", который тоже оказался на высоте, кроме куска про сны и видения, на который я просто решила не обращать внимания (ну, мало ли у кого какие есть пунктики, которые не совпадают с моими). Меня даже "Шурик" вполне удовлетворил, хотя я и заметила в нём некоторую шаржированность, "акцентуированность" характеров. Затем вышел "переводчик Штайн", а это книжка совершенно особенная, и если в ней и есть какие-то недостатки (люди говорят, что путались в героях и героинях), то я их не заметила (может, я тоже путалась, но это было совершенно неважно по сравнению с главными вещами). А ещё мне у неё нравятся некоторые рассказы. При этом мне совсем не понравилась знаменитая "Сонечка", благодаря которой Улицкая в своё время вышал в люди, в смысле, в писатели. Разочаровали повести типа "Медеи" и "Сквозной линии" (сама уже подробностей не помню, но претензии Зузлишки сейчас кажутся верными). Но я могу довольно легко "прощать" неудачи автору, который в главном хороший, симпатичный и резонирует со мной, с которым у меня affinity (близость), по выражению Лидии Дэвис.
Теперь "Шатёр". Что это вообще такое? Это литературное, художественное описание советской истории в чётких временных рамках: со дня смерти Сталина до дня смерти Бродского (который, честно говоря, появился в романе как-то ни с того, ни с сего). Более узко - история диссидентского движения, через людей, их характеры, обстоятельства и судьбы. Ну, как и положено в историческом романе. Люди там показаны и вполне реальные, с настоящими именами (они маячат на периферии), и такие, у которых, похоже, есть прототипы (допускаю, что те, кто в курсе, могут их опознать), и придуманные герои, которые тоже не высосаны из пальца, а собраны из узнаваемых и органических черт.
Я в то время тоже жила-была (родилась через год после смерти Сталина), правда, в диссидентстве не участвовала, хотя сочувствовала и интересовалась, по крайней мере, с какого-то момента и в какой-то степени. Даже самиздату немного помогала (одним пальцем на пишущей машинке морга областной больницы...). Поэтому мой интерес и мое отношение - особые; допускаю, что люди более молодые читают не такими глазами. И вот, как по мне, дух времени там веет, герои живые (ну, почти) и убедительные, а их поступки психологически обоснованные (тут не помешала бы и большая тонкость, но и так неплохо).
Улицкая в каком-то смысле продолжает дело Трифонова, но он писал в советское время, стало быть, с массой недомолвок и упущений, а главное, его выборка менее репрезентативная. Улицкая охватила "новую общность - советский народ" прямо по-толстовски. И если Толстой в своем зеркале показал русский народ от графьев до солдатиков, то Улицкая - от московских интеллигентов до старушек-крестьянок в забытых богом деревнях. Но и недостатки её тоже вполне толстовские. Главный - глобальный: замена обще-гуманитического и индивидуально-психологического подхода специфически-идеологическим и, скажем так, альтернативно-религиозным. Правда, в идеологию Улицкой входит гуманизм и отчасти даже индивидуализм, и в этом смысле она лучше Толстого (ну, для меня лучше), но есть в ней и "лишнее" и даже, я бы сказала, неполезное. Ну, толстовский же "фатализм" -- вера в то, что с людьми происходят всякие вещи, включая роковые встречи, не по случайности, а потому что им это на роду написано. Впрочем, это-то вполне невинно. А вот "мягкий сексизм" и нутряная неприязнь к феминизму уже вредно. Но тоже простительно - поскольку "общий гуманизм" всё же перевешивает.
(Если чуточку развернуть мои претензии по поводу сексзма, то так. В "женских линиях" существенная часть жизни либо полностью игнорируется, либо описана в качестве фона. Самосознание, поиск себя, вопросы, кто я, и что я тут делаю, решение задач, чем заполнить жизнь - этого всего у героинь-женщин Улицкой не существует (за редким приятными исключениями, коих в этом романе не случилось). Главное, чем они заняты - это поиск любимого мужчины и страдания, связанные с этим. Мужские образы более полнокровны, но поскольку в глазах автора личная и семейная жизнь - это сугубо женская сфера, то они тоже получаются кособокими: с "любовно-семейной" стороны они представлены в лучшем случае схематично и стереотипитчно.)
Но, повторюсь, что это всё же мелочи по сравнению с главным идеологическим "посланием" романа. Коротко его можно сформулировать так: люди в неволе прекрасно размножаются, но при этом они не созревают, не развиваются во взрослых особей, которых по определению отличает самостоятельность мышления и поступков, ответственность, сознательность, смелость, активность и прочее в том же роде. Это очень важное, удачное и верное наблюдение. Не знаю я других примеров, чтобы кто-нибудь его внятно, выразительно и убедительно артикулировал в нашей прозе. И оно, к слову, во многом перекликается вот с этими рассуждениями Про советских людей (две статьи в Огоньке).