Про Анаис Нин
Вчера, 21 февраля, исполнилось 107 лет со дня рождения американской писательницы французского происхождения (и влияния) Анаис Нин.
Кроме красоты и своеобразного стиля, которые видны на её фотографиях, она знаменита ещё несколькими вещами.
Во-первых, дневниками, которые писала (и переписывала) всю жизнь, начиная с 11 лет. С самого начала дневниковые записи были задуманы не (только) для личного чтения, а чтобы и другие читали. Сначала Анаис писала для отца, ушедшего из семьи (поэтому, в частности, она начала вести дневник по-французски, поскольку отец не знал английского; это был способ общения с ним), а потом уже и "для публики" (тогда она полностью перешла на английский). Дневник получился многотомным, причём, каждый том описывает не только отдельный промежуток времени, но и раскрывает некую тему, заявленную в названии. В частности, одна из тем -- инцест. Точно сейчас никто не может судить, конечно, но, судя по всему, ушедший из семьи отец и этот барьер перешагнул...
Во-вторых, своими эротическими рассказами, которые она писала в 40-х годах для заработка, можно сказать, не очень всерьёз. Делала она это на пару с известным мастером этого дела "с мужской стороны" Генри Миллером. Точнее, писали-то они каждый своё, но делились, так сказать, творческими планами, читали и обсуждали написанное и т.д. Отношение самой Нин к своим эротическим рассказам было двойственным. С одной стороны, она помнила, что делала их на заказ и старалась следовать инструкции заказчика, чтобы там не было никакой "лирики". С другой стороны, перечитывая их через много лет, она увидела, что её "лирика" таки "просочилась", и это было уже хорошо. Так что, как минимум, одну книжку своей винтажной эротики она издала ещё при своей жизни (Delta of Venus).
После её смерти (второй) муж издал вторую книжку из текстов, которые не вошли в первую (Little Birds). Говорят, что на её публикацию Анаис согласия не давала, но кто ж сейчас разберёт.
В-третьих, у Анаис Нин была очень бурная любовная жизнь. Кроме первого мужа, который был, последовательно, банкиром, художником и кинорежиссёром, снявшим Анаис в своём фильме (она снималась ещё в нескольких картинах), у неё были любовники из числа знаменитостей, включая того же Генри Миллера, Гора Видала и Лоуренса Даррела (романиста и старшего брата Джеральда Даррела). А потом она и вовсе вышла замуж вторично, не разведясь с первым мужем, за мужчину, который был моложе её на 16 лет.
На первой фотографии она с первым мужем, а на второй со вторым:
Вплоть до 60-х годов (прошлого века) литературное творчество Анаис Нин практически полностью игнорировалось как критиками, так и издателями. К счастью, признание пришло к ней ещё при жизни. Помогли сексуальная революция, движение за женское освобождение и тот факт, что Генри Миллер опубликовал свои "Письма к Анаис Нин". Через год вышли её дневники, и они пошли на ура.
Дам две цитаты из Анаис. Первая -- про старение, женское и мужское. Это отсюда: Анаис Нин. Дневник (1956). Перевод Ксении Кунь. (вообще говоря, этот перевод требует редактора; я имею в виду не этого отрывка, а всего текста).
Есть разница между старением мужчины и старением женщины, которая, я надеюсь, однажды исчезнет. Мы допускаем то, что стареет мужчина. Он может стареть благородно, как доисторическая статуя, он может стареть как бронзовая статуя, покрываясь патиной, приобретая характер, качество. Женщине старение не прощается. Мы требуем, чтобы ее красота никогда не увядала. Пленительные женщины, которых я знала, и которые были так прекрасны, не потому ли они не могут стареть достойно, что на них косо смотрят?
Благородно стареют женщины Италии и Мексики. Их культура это допускает. Они перестают носить платья, которые не гармонируют ни с их фигурой, ни с их лицом. Очарование голоса, смеха и живость остаются, но поскольку для нас женственность связана с шелком, атласом, кружевом, цветами, вуалью, то женщина не имеет права обладать красотой каменной скульптуры. С таким благородством старела Корнелия Руньон. Не было ни разрушения, ни распада, а только переход к камню и пергаменту, как будто она обретала свойства статуи. Если для женщины чуть-чуть и трагично увядать, это лишь потому, что мы делаем из этого трагедию. Цвет лица женщины должен соперничать с цветком, ее волосы должны оставаться по-прежнему густыми; старение не представляет собой красоты нового типа - религиозной, готической, классической. Женщина может показаться лишь неприличной, обреченной, покинутой посреди шелков, цветов, духов, креповых ночных сорочек и белого неглиже. Почему ей нельзя сгладить это соперничество длинными черными платьями, как это делают греческие или японские женщины? Именно соперничество со стороны элементов, которые ассоциируются для нас с женщиной, препятствуют переходу к другому роду красоты. Я испытала шок, когда увидела Каресс Кросби36 , одетую в свободное и шуршащее платье сочного красного цвета, на высоченных каблуках, но лицо ее при этом было как фреска, стертая временем. Пудра и помада не ложились на ее иссохшую кожу, и казалось, будто они готовы рассыпаться в прах. Грустным было, что личность Каресс не старела одновременно с телом: ее голос и смех были моложе, как и ее удивительный энтузиазм по поводу «Граждан мира».
Печально то, что женщина, которая стареет, подобна смятому атласу, увядшим цветам, в то время как для мужчины это скорее подобно архитектуре, как будто древнее поверье, предписывающее нам любить мужчину за его характер, а женщину за ее преходящую свежесть, все еще в силе.
Сама Анаис Нин старела довольно приятно, судя по этим фотографиям (хотя и не избежала культурного давления, требующего от женщин косметики вплоть до смертного одра):
Второй отрывок я перевела сама (он тоже требует редактора :)). В нём Анаис Нин описывает, как она понимает женщину будущего.
Женщина будущего, которая уже родилась сегодня, будет полностью свободна от вины за собственное творчество и саморазвитие. Она будет в гармонии со своей силой, не обязательно маскулинной или эксцентричной или какой-то неестественной. Она будет очень спокойна по поводу своей силы и ясности. Она будет уметь разговаривать с детьми и мужчинами, которые поначалу будут побаиваться её. Мужчины волнуются по поводу саморазвития женщин, и зря, поскольку в результате, вместо иждивенки, рядом с ними будет партнёрша. Она не будет рассчитывать, что он будет стражаться со всем миром ради содержания жены и детей, или хотя бы одной жены в роли ребёнка. Женщина будущего не будет стремиться жить опосредованно, через мужчину, а значит побуждать и толкать его изо всех сил сделать нечто, что на самом деле она вполне может сделать сама. Она неагрессивна, она спокойна, она уверена, она способна развить свои способности, она может сама занять своё место.
Напоследок ещё два её портрета:
Хороший (англоязычный) ресурс о ней: Anais Nin
Кроме красоты и своеобразного стиля, которые видны на её фотографиях, она знаменита ещё несколькими вещами.
Во-первых, дневниками, которые писала (и переписывала) всю жизнь, начиная с 11 лет. С самого начала дневниковые записи были задуманы не (только) для личного чтения, а чтобы и другие читали. Сначала Анаис писала для отца, ушедшего из семьи (поэтому, в частности, она начала вести дневник по-французски, поскольку отец не знал английского; это был способ общения с ним), а потом уже и "для публики" (тогда она полностью перешла на английский). Дневник получился многотомным, причём, каждый том описывает не только отдельный промежуток времени, но и раскрывает некую тему, заявленную в названии. В частности, одна из тем -- инцест. Точно сейчас никто не может судить, конечно, но, судя по всему, ушедший из семьи отец и этот барьер перешагнул...
Во-вторых, своими эротическими рассказами, которые она писала в 40-х годах для заработка, можно сказать, не очень всерьёз. Делала она это на пару с известным мастером этого дела "с мужской стороны" Генри Миллером. Точнее, писали-то они каждый своё, но делились, так сказать, творческими планами, читали и обсуждали написанное и т.д. Отношение самой Нин к своим эротическим рассказам было двойственным. С одной стороны, она помнила, что делала их на заказ и старалась следовать инструкции заказчика, чтобы там не было никакой "лирики". С другой стороны, перечитывая их через много лет, она увидела, что её "лирика" таки "просочилась", и это было уже хорошо. Так что, как минимум, одну книжку своей винтажной эротики она издала ещё при своей жизни (Delta of Venus).
После её смерти (второй) муж издал вторую книжку из текстов, которые не вошли в первую (Little Birds). Говорят, что на её публикацию Анаис согласия не давала, но кто ж сейчас разберёт.
В-третьих, у Анаис Нин была очень бурная любовная жизнь. Кроме первого мужа, который был, последовательно, банкиром, художником и кинорежиссёром, снявшим Анаис в своём фильме (она снималась ещё в нескольких картинах), у неё были любовники из числа знаменитостей, включая того же Генри Миллера, Гора Видала и Лоуренса Даррела (романиста и старшего брата Джеральда Даррела). А потом она и вовсе вышла замуж вторично, не разведясь с первым мужем, за мужчину, который был моложе её на 16 лет.
На первой фотографии она с первым мужем, а на второй со вторым:
Вплоть до 60-х годов (прошлого века) литературное творчество Анаис Нин практически полностью игнорировалось как критиками, так и издателями. К счастью, признание пришло к ней ещё при жизни. Помогли сексуальная революция, движение за женское освобождение и тот факт, что Генри Миллер опубликовал свои "Письма к Анаис Нин". Через год вышли её дневники, и они пошли на ура.
Дам две цитаты из Анаис. Первая -- про старение, женское и мужское. Это отсюда: Анаис Нин. Дневник (1956). Перевод Ксении Кунь. (вообще говоря, этот перевод требует редактора; я имею в виду не этого отрывка, а всего текста).
Есть разница между старением мужчины и старением женщины, которая, я надеюсь, однажды исчезнет. Мы допускаем то, что стареет мужчина. Он может стареть благородно, как доисторическая статуя, он может стареть как бронзовая статуя, покрываясь патиной, приобретая характер, качество. Женщине старение не прощается. Мы требуем, чтобы ее красота никогда не увядала. Пленительные женщины, которых я знала, и которые были так прекрасны, не потому ли они не могут стареть достойно, что на них косо смотрят?
Благородно стареют женщины Италии и Мексики. Их культура это допускает. Они перестают носить платья, которые не гармонируют ни с их фигурой, ни с их лицом. Очарование голоса, смеха и живость остаются, но поскольку для нас женственность связана с шелком, атласом, кружевом, цветами, вуалью, то женщина не имеет права обладать красотой каменной скульптуры. С таким благородством старела Корнелия Руньон. Не было ни разрушения, ни распада, а только переход к камню и пергаменту, как будто она обретала свойства статуи. Если для женщины чуть-чуть и трагично увядать, это лишь потому, что мы делаем из этого трагедию. Цвет лица женщины должен соперничать с цветком, ее волосы должны оставаться по-прежнему густыми; старение не представляет собой красоты нового типа - религиозной, готической, классической. Женщина может показаться лишь неприличной, обреченной, покинутой посреди шелков, цветов, духов, креповых ночных сорочек и белого неглиже. Почему ей нельзя сгладить это соперничество длинными черными платьями, как это делают греческие или японские женщины? Именно соперничество со стороны элементов, которые ассоциируются для нас с женщиной, препятствуют переходу к другому роду красоты. Я испытала шок, когда увидела Каресс Кросби36 , одетую в свободное и шуршащее платье сочного красного цвета, на высоченных каблуках, но лицо ее при этом было как фреска, стертая временем. Пудра и помада не ложились на ее иссохшую кожу, и казалось, будто они готовы рассыпаться в прах. Грустным было, что личность Каресс не старела одновременно с телом: ее голос и смех были моложе, как и ее удивительный энтузиазм по поводу «Граждан мира».
Печально то, что женщина, которая стареет, подобна смятому атласу, увядшим цветам, в то время как для мужчины это скорее подобно архитектуре, как будто древнее поверье, предписывающее нам любить мужчину за его характер, а женщину за ее преходящую свежесть, все еще в силе.
Сама Анаис Нин старела довольно приятно, судя по этим фотографиям (хотя и не избежала культурного давления, требующего от женщин косметики вплоть до смертного одра):
Второй отрывок я перевела сама (он тоже требует редактора :)). В нём Анаис Нин описывает, как она понимает женщину будущего.
Женщина будущего, которая уже родилась сегодня, будет полностью свободна от вины за собственное творчество и саморазвитие. Она будет в гармонии со своей силой, не обязательно маскулинной или эксцентричной или какой-то неестественной. Она будет очень спокойна по поводу своей силы и ясности. Она будет уметь разговаривать с детьми и мужчинами, которые поначалу будут побаиваться её. Мужчины волнуются по поводу саморазвития женщин, и зря, поскольку в результате, вместо иждивенки, рядом с ними будет партнёрша. Она не будет рассчитывать, что он будет стражаться со всем миром ради содержания жены и детей, или хотя бы одной жены в роли ребёнка. Женщина будущего не будет стремиться жить опосредованно, через мужчину, а значит побуждать и толкать его изо всех сил сделать нечто, что на самом деле она вполне может сделать сама. Она неагрессивна, она спокойна, она уверена, она способна развить свои способности, она может сама занять своё место.
Напоследок ещё два её портрета:
Хороший (англоязычный) ресурс о ней: Anais Nin