АНАРХО-ФЕМИНИСТСКИЙ РОМАН И НОБЕЛЕВСКАЯ ПРЕМИЯ
Atómstöðin
Заголовок звучит как оксюморон, знаю.
И, тем не менее, хотя, кажется, нельзя получить обозначенную премию автору обозначенного романа, это не из области фантастики. Это из области реалки. Автор анархо-коммунистического и феминистского романа "Атомная станция" Халльдоур Лакснесс (это мужчина, извините!) сначала написал этот роман, потом этот роман был опубликован в 1948 году в Рейкьявике на исландском языке (языке оригинала), потом ещё на каких-то языках (на русском, например, впервые в 1954 году в Москве; да-да, и это прокатывало в Москве 1954 года для переводных романов, лишь бы в них не упоминались анархизм и феминизм - ну так дело ведь не в кличках, а в смыслах), а уже потом, после этого получил Нобелевскую премию по литературе. Не знаю, за что именно, не знаю, когда точно (уточнил: в 1955-м), да и не важно - важно, что Нобелевская премия как таковая даётся полюбэ за "совокупность заслуг", а в этой совокупности одни только социальные романы, одни только социалистические убеждения автора и ещё социально-политическая ярость правильного накала - Лакснесс был ещё и неслабым публицистом и неслабым политическим активистом (а не партийным функционером ни в коем случае!), если называть вещи своими именами.
Так вот, давно не встречал такой героини, которая была бы не просто "бунтарка", не просто "свободолюбивая женщина" (всё это так в отношении Углы, главной героини и рассказчицы "Атомной станции" Лакснесса), а была бы просто, что называется - "свободный человек". И этот свободный женский человек лет этак двадцати от роду ведёт себя так примерно в 1945 или 1946 году (время действия романа), что кое-кому (очень многим!) и через 72-73 года не снилось! В смысле - живёт как знает, делает что хочет, яростно чувствует... А вот тут я, пожалуй, привираю: иногда яростно, да, но в целом скорее внимательно чувствует, осторожно чувствует, опасливо чувствует - на фоне того, что решения всегда принимает исходя не столько из этой своей внимательности, осторожности и опасливости, понятной для деревенской девушки, впервые оказавшейся в большом городе, а исходя из абсолютного чувства своей собственной свободы и независимости - даже тогда, когда это вроде бы рушит традиционные и, якобы, строго "женские" способы поведения. Тут ведь ещё важно, кто именно оказывается в дураках, а кто в умницах. А кто оказывается (неполный список см. в финале романа, примерно на двух последних его страницах - и это не спойлер, если пока не прочли самого текста, к победе это заглядывание в конец вас не приведёт), заранее толком не предусмотришь и не угадаешь.
В этом романе так непривычно много политики и так много сатиры, что, вроде бы, тут не должно быть места искусству и тому редкому романному оттенку, который можно было бы назвать "правдой жизни", если б не был бы этот термин так безнадёжно "захватан" всеми, кем ни попадя...
Так вот, я бы сказал, что "правда жизни" и есть главное содержание этого романа, а политика и сатира - ну, что же, автор жил в XX веке с открытыми глазами, а, значит, ни политики, ни сатиры избегать, если по-честному, не мог (а кто из его современников избегал - тот уже давно самоутопился долой с корабля вечности; что ж).
Но да, я ещё раз скажу: не просто коммунистический, а именно анархо-коммунистический и одновременно - феминистский роман.
Очень короткий, очень яркий, очень... Покажите мне таких девушек, как Угла, пожалуйста, и я скажу вам: да, анархо-феминизм победит! Я сейчас лично знаю только одну такую девушку. Ну или может двадцать одну, если подольше задуматься. А это мало, как-то обескураживающе мало для перспектив движения, которое всех нас - и женщин, и мужчин, - должно бы освободить. Ну и освободит, конечно, если все мы пополним ряды таких девушек и таких их добровольных помощников со смежных гендеров.
Отдельно хочу сказать о сексе в романе. Слова "секс" там нет точно так же, как нет слов "анархия" и "феминизм". Зато самого секса там столько! Блин... очень много!! Просто он скрывается примерно между абзацами. Вот рассказ идёт последовательно - и в одном абзаце секса ещё не было, а в следующем он уже не только неизбежно состоялся, но героиня-рассказчица повествует вовсе не о нём, а о своих выводах относительно его (секса) возможных последствий и их места в своей жизни. И это не просто "умолчания", "стыдливость", "чисто северное пуританство" - ни автор романа, ни его любимая героиня в бога не то, чтобы вовсе не верят, но... Я бы их назвал агностиками. Ну и "скрепность", ясное дело, у обоих просто отсутствует. Они, конечно же, могли бы сказать обо всём прямо, но считают, что... Ладно, не буду приоткрывать заранее одно из самых волшебных достоинств этой книги. Скажу лишь, что давно не видел таких точных сексуальных сцен - при том, что сцен-то никаких как бы и нет...
Вы спросите, как это возможно?
Не знаю, я пока не овладел чем-то подобным. Но, думаю, примерно за это и дают на нашей планете Нобелевские премии по литературе.
А за что будут давать на Марсе - это надо будет ещё посмотреть. Надеюсь, и я, и некоторые ещё встретимся там с Углой и целым древом её потомков (благо они там уже давно наверняка обживаются - крестьяне, рабочие и интеллигенты), попьём кофе, чокнемся мысленно - и продолжим строить анархию дальше.
Ну а дальше - нет, что вы, анархо-коммунизма в финале, как и анархо-феминизма - никто не гарантировал. Да и само наличие "финала" - скорее привилегия мышления "скорбных духом". А нам, анархо-коммунистам и анархо-феминисткам, есть ещё из-за чего столкнуться лбами, есть почему прижаться друг к другу своими "передними панелями" - и всё это будет, будет.
И Халлдор Лакснесс, как минимум, пророк наш.
такое,
с приветом из Москвы,
Влад Тупикин
3-6 декабря 2018 года, понедельник-четверг