ХРАНИТЕЛИ РАДУГИ: ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ЛАГЕРЕЙ
Хранители радуги в Перми, XXI век.
В пятницу вышла моя новая статья, про "Хранителей радуги", радикальное анархистское эко-движение, которое действует в бывшем СССР уже больше 20 лет. Текст ниже или по ссылке.
"Хранители радуги": 20 лет лагерей
В эти дни в многострадальном Химкинском лесу проходит экологический лагерь, организованный "Хранителями радуги" и другими эко-анархистами - собравшаяся в него молодёжь блокирует технику, ведущую вырубку и другие работы в лесу, полиция разгоняет и задерживает протестующих, а пресса и общество не очень увлечены этими сюжетами, несмотря на летнюю бескормицу. И всё это - вполне традиционно. Всё это повторяется в нашей стране уже 20 лет.
А начиналось всё 22 года назад куда как более масштабно и победно. Тогда неподалёку от города Чапаевска в Самарской области (ещё не переименованной из Куйбышевской) готовили к запуску свежепостроенный завод по уничтожению химического оружия. В рамках конверсии, перестройки и пропагандируемых надежд на более мирное будущее. Одна беда - завод был построен слишком близко от жилых кварталов, а в качестве технологии уничтожения хим.оружия было определено сжигание. Но ведь даже школьникам известно, что в костре сгорает вовсе не 100 процентов того, что в нём горит, а значит сжигание хим.оружия в любом случае оборачивается его ограниченным применением. Учитывая, что оружие собирались свозить со всей страны, городу Чапаевску вполне бы хватило, а то и всей Куйбышевской области.
1989 год был годом массовых митингов и демонстраций просыпающихся от спячки советских людей. Сначала избирательная кампания по выборам на Съезд народных депутатов, потом "телевизионное лето" - ежедневная трансляция его заседаний, сопровождавшаяся почти ежедневными митингами в Москве и других городах, в июле - забастовки шахтёров по всему Союзу, в общем, было с чего и с кого брать пример. Массовые протесты в Самарской области начались летом. Возле зловещего завода был выставлен палаточный лагерь, в который съехались активисты со всей европейской части страны, здесь были люди из создающейся Партии зелёных, из Демократического союза, из Конфедерации анархо-синдикалистов... А ещё больше было работников и работниц местных предприятий, которые в порядке дежурства выделяли кого-то из своих коллективов, выполняя за него или за неё норму. Потом дежурные менялись, а параллельно шло создание общегородского забастовочного комитета, причём шло оно очень быстро и споро: никому не хотелось стать жертвой химического оружия, выхаркивать лёгкие, как в романах Ремарка, рожать уродов, примерно таких, как показывали по советскому ТВ, критикуя антиэкологическую политику западных стран... Когда лагерь разросся до семи тысяч человек, пришла хорошая весть из Москвы: Совет министров СССР во главе со своим тогдашним председателем Н.И.Рыжковым принял решение завод не запускать, а преобразовать его в учебный центр.
Главная проблема Чапаевска была решена, но в стране было полным-полно экологических неприятностей и потому, когда летом следующего года знамя антиатомной борьбы подняли жители города Балаково недалеко от Саратова, где уже действовало три блока атомной электростанции, а всего по плану их число должны были довести до 16-ти, активисты, получившие закалку в самарской степи, отправились чуть выше по Волге.
Сегодня, в эпоху корпоративного эгоизма, давно уже перевалившего за рамки разумного, это могло бы показаться невероятным, но тогда это было фактом жизни: по профильному атомному городу Балаково (считай, тот же Чернобыль, только до взрыва) расхаживали десятитысячные антиатомные демонстрации, состоявшие в основном из местных жителей и только на очень малый процент - из приезжих активистов. Победы удалось достичь и тогда: строительство четвёртого блока было заморожено, пятого и последующих - отменено. Именно тогда, в конце балаковского протеста, наиболее дальновидные протестующие из поволжских городов поняли: волна народного возмущения не может продолжаться вечно, а экологические проблемы будут возникать постоянно. Они подумали и решили, что надо создавать радикальное экодвижение, своего рода "спасательную команду", которая будет выезжать каждый год туда, где острее всего болит, и привозить с собой своё "ноу хау", обкатанное в Чапаевске и Балаково. Подумали и решили, что хорошим названием для движения, которое будет строиться на анархистских принципах децентрализации и самоуправления, будет - "Хранители радуги".
Первой акцией, где "Хранители" прозвучали, была блокада работы наиболее вредных цехов Запорожского коксохимического комбината летом 91-го. СССР доживал свои последние недели, но активистам это было, разумеется, неизвестно, они по-прежнему мыслили масштабами уходящей в прошлое страны, а, возможно, даже и шире - многие из них были знакомы с радикальными эко-протестами в Германии, с подвигами морских воинов "Гринпис", с американским движением "Земля прежде всего!" (Earth First!). Ребята и девчонки из Киева, Самары, Саратова и Калининграда залезли на стометровую трубу "Коксохима" и приковали там себя наручниками к ограждению. Еду и питьё поставляли им наверх в корзинках по верёвочке. В еде недостатка не было: благодарные местные жители нанесли к подножию трубы чуть ли не с полтонны абрикосов и прочих даров щедрой украинской природы. Места кругом были легендарные, махновские, и это, конечно, дополнительно вдохновляло анархистов и анархисток, поселившихся на долгие дни и ночи наверху, на трубе. На правила техники безопасности тогда ещё обращали серьёзное внимание и потому появление людей на такой верхотуре означало немедленную приостановку работ. Согнать протестующих вниз можно было только силой. Но не нашлось тогда в Запорожье ни политической воли, ни альпинистско-милицейского умения сделать это.
Протестующие опять победили, но их победа, случившаяся в середине августа 1991 года, была медийно и сущностно съедена неожиданным валом событий: путчем ГКЧП, запретом КПСС, провозглашением независимости Украины...
Протестный лагерь 91-го года был последним не только в истории СССР, он был последним, за которым постоянно следила центральная пресса. В последующие годы активисты вынуждены были ориентироваться почти исключительно на местные медийные ресурсы и собственные информсети протестующих.
Технология состояла в том, что эко-анархисты выезжали туда, где уже был острый конфликт вокруг какого-то конкретного природопогубительного проекта, туда, где уже действовали против него местные активисты и активистки, где была хоть какая-то медийная и общественная поддержка. В 92-м это была Липецкая область, куда шведская фирма "Викинг-Рапс" пыталась пристроить завод по производству рапсового масла, опасность которого была в том, что для обеспечения его сырьём всё сельское хозяйство области должно было перейти на монокультуру. В 93-м боролись в Жигулях, в национальном парке "Самарская Лука", против карьерных разработок. В 94-м, презрев новые границы, поехали в чисто поле под Одессой, протестовать против строительства нефтяного терминала. В 95-м появились на Тамани, а в 96-м - в Волгодонске, замахнувшись на крупного зверя, недостроенную, но внезапно начавшую подавать признаки реанимирования атомную электростанцию.
Волгодонск был своего рода рубежом, на котором сломалась победная серия "Хранителей радуги". Лагерь продолжался почти два месяца - с 20-х чисел июля до середины сентября, но дожать такой хорошо смазанный мафиозными откатами и разворовыванием федерального бабла проект, конечно, не удалось. Впервые в 96-м против активистов были применены не банальные задержания и попытки посадить их на обратный поезд, как это бывало раньше, теперь весь лагерь под стенами АЭС был окружён охранниками, прошедшими Чечню, все мужчины были избиты, все палатки обысканы, все ценные вещи украдены. Активисты в ответ затаили и на одном из осенних совещаний решили приехать в Волгодонск снова. Это тоже была измена золотому правилу "Хранителей" - никогда не появляться в одном городе дважды. Ведь обычный расчёт был на "непуганых идиотов", на то, что местные власти, ни разу не сталкивавшиеся с идейными и упорными сопротивленцами, сразу наделают массу ошибок, восстановят против себя общественное мнение и только помогут своими неуклюжими действиями протестующим.
Но время шло, власти по всей стране наглели, всё больше сращивались с мафией, да и исполнителей жестоких приказов теперь за гос.счёт постоянно тренировали в Чечне.
Лагерь 97-го года в том же Волгодонске стал разгромом. Разгромом в самом прямом смысле слова. Активисты заблокировали дорогу, по которой на станцию подвозили строителей, сковав руки внутри труб, просунутых в бочки, впоследствии залитые цементом. Расковаться они могли только сами, любая попытка сдвинуть их, вместе с бочками или отдельно, должна была привести к многочисленным переломам рук. Протестующие полагали, что их противник такую брутальную жестокость себе не позволят. И ошиблись: несколько сотен рабочих со стройки не только опрокидывали активистов вместе с бочками, они избили всех, кого смогли поймать рано утром в только просыпающемся лагере, сожгли палатки и всё, что смогло загореться. И хотя лагерь был восстановлен и держался ещё несколько недель, не помогло ничего, ни сочувствие половины местной прессы, ни действительно большая поддержка со стороны жителей Волгодонска, ни панк-фестиваль, который активисты устроли для местной молодёжи, привезя группы из России и Казахстана, ни присутствие (впервые в практике "Хранителей радуги") активистов из "настоящей" заграницы - Чехии, Германии, Финляндии.
Потом всё продолжалось с переменным успехом. Победа в 98 году в Касимове (Рязанская область, проект завода по переработке электронного лома, такой завод в том же году рванул в Испании, отравив целую реку, чем сильно помог старинному российскому городу с красивыми наличниками и мечетью XV века отразить нашествие местных капиталистов во главе с мадам Сучковой) была настолько оглушительной, что "Хранители радуги" решили основать здесь свою штаб-квартиру, купили два дома в стык, привезли печатное оборудование, видеопроектор, поставили бойлер и зажили тут коммуной. Увлечённые идеями альтермондиалистов (в отечественной прессе их только начинали тогда неправильно называть "антиглобалистами"), эко-анархисты решили "осесть на земле", доказать на практике, что их "завиральные" идеи чего-то стоят, что местные сообщества могут успешно противостоять вполне видимым и осязаемым силам зла, водящим "невидимой рукою рынка".
Коммуна прожила несколько лет, но оказалось (тоже не впервые в истории), что для радикальных, на виду у бела света, протестов, и для планомерной ежедневной работы, нужны люди разного склада и не всегда эко-бойцы могут превратиться в эко-коммунаров.
История "Хранителей" на этом не закончилась - в 2000-е их видели в Воткинске, Перми, на Азове, в Нижнем и я уже не упомню, где ещё. А в 2008-м в Сасове Рязанской области им действительно удалось остановить вредный химический цех, дожав, вместе с местными жителями, не только районные, но и областные власти. Кстати, в этом лагере, наряду с анархистами и экологами, принимали участие адвокат Станислав Маркелов и журналистка "Новой газеты" Анастасия Бабурова, убитые спустя полгода нацистами в центре Москвы, недалеко от Кремля.
В этом году "Хранители радуги" объявились в Химкинском лесу, вся история конфликта вокруг которого не обещает им не только лёгкой победы, но и победы вообще. Круг замкнулся спустя 20 лет: ввязываясь вначале только в стопроцентно победные дела ("У нас актив 25 человек, а в России 25 тысяч вредных предприятий, но, увы, у нас нет тысячи лет для полной победы экологии, природа умрёт раньше. Потому мы и бьём наверняка, в расчёте на эффект расширения, на волну", - формулировали идеологи движения в начале 1990-х годов), теперь "Хранители" впервые взялись за совершенно безнадёжное дело - плетью Путина не перешибёшь. А ведь именно личную заинтересованность "национального лидера" в строительстве дороги через Химкинский лес называют причиной неуспеха упорной общественной борьбы эксперты.
Но рано думать, что традиции экологического радикализма уходят в прошлое, что страшно далеки экоанархисты от народа. "Хранители радуги" не изобретали велосипеда со своими экологическими лагерями протеста, именно эта тактика приносила успех экологическим борцам по всему миру, иногда оборачиваясь и стратегическими победами, каковой стал, например, недавний отказ от атомной энергетики в Германии. Оказывается, стоило 30 лет подряд сидеть на рельсах, пилить их, перегораживать их тракторами, год за годом препятствуя перевозке ядерных отходов к месту их временного захоронения (временного - до тех пор, пока ненадёжные средневековые соляные шахты окончательно не потекут, только уже радиоактивным рассолом). Полагаю, будет срабатывать эта тактика и в России, только нашим гражданам надо немножечко придти в себя, осознать свои социальные и экологические интересы, задуматься о здоровье детей и понять, что всё зависит от них самих. Ну а методы - вот они, как на ладони. Спасибо "Хранителям радуги", что передали эстафету.
Влад Тупикин
4 августа 2011 года
Впервые опубликовано здесь: http://sensusnovus.ru/opinion/2011/08/05/9366.html
Перевод этой статьи на литовский язык ищите тут.