(no subject)
День плавно сгущается, перетекая в тяжелую живую массу за окном.
Подступает ночь. Она замешанна на бьющих в стекло заледенелых ветках, звуках умирающего города и мелкогого озноба. Она давит на стекло и вползает в комнату через щели не залеченных рам. Мертвые струйки холода, пока еще не решительно, льются щупальцами по подоконнику и замирают.
В комнате почти мрак. Лишь слабый свет прикрытой лампы не позволяет ему безраздельно завладеть теплым пространством. Когда лампа погаснет, мрак в комнате и ночь за окном вступят в сговор, и окна выдавит мерзлой крупяной слякотью.
Лампа не погаснет. У нее есть помощники в борьбе с темнотой.
Огромная собака во сне отгоняет страшное. Ее лапы двигаются в размеренном беге. Дыхание глубоко и ровно. Она не позволит. Она вместе с лампой.
Тихий шорох страниц в ледяных пальцах. Бумага пахнет временем и детством. Буквы сливаются в сказку. Утешают, убаюкивают, обещают. Они вместе с лампой.
Деловитый таракан - единственное сытое существо в этой комнате. Он идет куда-то по своим важным тараканьим делам. Но он тоже вместе с лампой. Поэтому на секунду останавливается около ноги и машет усами. Ободряюще.
Булькающий толи стон, толи всхлип вспарывает тишину. "Что? Что?"
Собака ворочается, поднимает голову. Сухой язык щелкает по нёбу. Хочет пить, но нельзя. Слишком громок занозистый коммунальный паркет. Нельзя. Потом.
Расправить одеяло. Почему так важно, что бы на этом белом поле не было ни одной складочки вокруг маленького возвышения под ним? Несуразно маленького, фактически не видного на огромной кровати.
Подушка слишком велика для непристойно раскрашенного жаром личика. Мокрые колечки волос пытаются прикрыть пустое пространство. Тщетно.
Губы налиты красным. Кажется, что лопнут, как переспелые вишни. Им нужна вода.
Теплая вода холодна. Веки вздрагивают. Маленькие пальцы начинают беглый вальс по невидимым клавишам.
Нам не справиться с этой ночью. Без помощи не справиться.
Крик шепотом в телефонную трубку. Там, на другом конце провода, светло. И твердый взгляд. И крепкое пожатие руки. "Все будет хорошо. Ждите."
Опять тишина и темнота. Другие. Разбавленные ожиданием.
Время почти не движется. Почти. Только перевернутая страница заставляет его сдвинуться с места. Одна страница, один хриплый вздох, один шаг времени.
Тишина.
Рывок собачьей головы. Вперед и вверх. Тело готово к прыжку, в горле глухое ворчание. Пять мгновений. Истерика дверного звонка. Ночь толчком уходит обратно за окно.
Слава богу! "Скорая" приехала.
Подступает ночь. Она замешанна на бьющих в стекло заледенелых ветках, звуках умирающего города и мелкогого озноба. Она давит на стекло и вползает в комнату через щели не залеченных рам. Мертвые струйки холода, пока еще не решительно, льются щупальцами по подоконнику и замирают.
В комнате почти мрак. Лишь слабый свет прикрытой лампы не позволяет ему безраздельно завладеть теплым пространством. Когда лампа погаснет, мрак в комнате и ночь за окном вступят в сговор, и окна выдавит мерзлой крупяной слякотью.
Лампа не погаснет. У нее есть помощники в борьбе с темнотой.
Огромная собака во сне отгоняет страшное. Ее лапы двигаются в размеренном беге. Дыхание глубоко и ровно. Она не позволит. Она вместе с лампой.
Тихий шорох страниц в ледяных пальцах. Бумага пахнет временем и детством. Буквы сливаются в сказку. Утешают, убаюкивают, обещают. Они вместе с лампой.
Деловитый таракан - единственное сытое существо в этой комнате. Он идет куда-то по своим важным тараканьим делам. Но он тоже вместе с лампой. Поэтому на секунду останавливается около ноги и машет усами. Ободряюще.
Булькающий толи стон, толи всхлип вспарывает тишину. "Что? Что?"
Собака ворочается, поднимает голову. Сухой язык щелкает по нёбу. Хочет пить, но нельзя. Слишком громок занозистый коммунальный паркет. Нельзя. Потом.
Расправить одеяло. Почему так важно, что бы на этом белом поле не было ни одной складочки вокруг маленького возвышения под ним? Несуразно маленького, фактически не видного на огромной кровати.
Подушка слишком велика для непристойно раскрашенного жаром личика. Мокрые колечки волос пытаются прикрыть пустое пространство. Тщетно.
Губы налиты красным. Кажется, что лопнут, как переспелые вишни. Им нужна вода.
Теплая вода холодна. Веки вздрагивают. Маленькие пальцы начинают беглый вальс по невидимым клавишам.
Нам не справиться с этой ночью. Без помощи не справиться.
Крик шепотом в телефонную трубку. Там, на другом конце провода, светло. И твердый взгляд. И крепкое пожатие руки. "Все будет хорошо. Ждите."
Опять тишина и темнота. Другие. Разбавленные ожиданием.
Время почти не движется. Почти. Только перевернутая страница заставляет его сдвинуться с места. Одна страница, один хриплый вздох, один шаг времени.
Тишина.
Рывок собачьей головы. Вперед и вверх. Тело готово к прыжку, в горле глухое ворчание. Пять мгновений. Истерика дверного звонка. Ночь толчком уходит обратно за окно.
Слава богу! "Скорая" приехала.