Cветлая память.
Виктор Архипович Луферов ушел в тот старый сад, о котором пел.
Почтим его память вставанием и минутой молчания.
Виктор Архипович Луферов.
О жизнь, о нескончаемая нить,
О жизнь, ты коротка, как анекдот.
Высок и глух у вечности забор
И только настежь створки у ворот.
А в тех воротах виден старый сад.
В саду беспечный раздается смех,
Но сторож никого не выпустит назад,
Хотя, туда, добряк, пускает всех.
Да, он и не причем, ведь тот, кто в сад войдет,
Тот даже не оглянется назад.
Наверно, потому, что в старом том саду
Забвеньем яблоки налитые висят.
Ну что же, значит так, жил-был один чудак,
Однажды в сад ему пришлось шагнуть.
Там рвали яблоки отец его и мать
И в этом не было чудачества ничуть.
Почтим его память вставанием и минутой молчания.
Виктор Архипович Луферов.
О жизнь, о нескончаемая нить,
О жизнь, ты коротка, как анекдот.
Высок и глух у вечности забор
И только настежь створки у ворот.
А в тех воротах виден старый сад.
В саду беспечный раздается смех,
Но сторож никого не выпустит назад,
Хотя, туда, добряк, пускает всех.
Да, он и не причем, ведь тот, кто в сад войдет,
Тот даже не оглянется назад.
Наверно, потому, что в старом том саду
Забвеньем яблоки налитые висят.
Ну что же, значит так, жил-был один чудак,
Однажды в сад ему пришлось шагнуть.
Там рвали яблоки отец его и мать
И в этом не было чудачества ничуть.