Признание "вязанной кипы": Левые будут нас ненавидеть больше чем харедим...
Сегодня один израильтянин опубликовал на еврейском Портале, такой, ну, можно сказать, мини-манифест:
«В воскресенье 26-го марта рано утром я летел на конференцию в Вену. В пять тридцать утра в аэропорту Бен Гурион я пошел помолиться шахарит в синагогу аэропорта. Молящихся было так много, что они не поместились в крошечном зальце синагоги. Часть бородатых мужиков молилась за пределами бейт-кнесета. Стоя в талесе и тфилин, я ловил на себе взгляды светских израильтян. Они сочились непокрытой ненавистью. Сожрали бы живьем. Масштаб и глубину этой ненависти не стоит недооценивать. Сейчас светский, левый Израиль показал всем, кто в доме хозяин. Правое движение разгромлено. Как говаривал большой знаток политики Иосиф Виссарионович Сталин: не важно, как будут голосовать, важно кто считает голоса. Ровно ничего бы не изменилось, если бы правые собрали на этих выборах девяноста парламентских кресел, ровно ничего. Реально страной управляет военно-полицейско-судейская хунта, опирающаяся на американскую администрацию. Оттащить ее от власти можно с той же вероятностью, с какой удастся оттащить чекистскую хунту от российской кормушки. Так что же нам делать? Кому нам? Вязаным кипам. Как мне кажется прекратить пришепетывать о том, что государство Израиль - «росток нашего избавления». Это неправда. Это весьма недурное, развитое государство создано светскими людьми для светских людей. Нас здесь все равно не полюбят. Надо ясно отдать себе отчет в том, что «вязаных» держат в качестве живого щита, периодически скармливая на убой арабам, утихомиривая их кровожадные инстинкты. И даже несмотря на это нас не полюбят. Левые будут нас ненавидеть больше чем харедим. Харедим забились в свои Бней Браки и Меа Шеарим, и их там не видно. А нас видно и ненавидно. Они ненавидят в нас все: наши большие крепкие семьи, нашу высокую трудовую мораль, нашу службу в армии, нобелевку Профессора Умана, все абсолютно. Так что же нам делать? Жить. И признать правду, это государство отнюдь не худшее в мире, я видел значительно худшие. И это государство куда как лучше анархии. Поэтому к нему должно относиться с уважением, предлагаемым еврейской традицией. Но без трепета. У него нет религиозного значения. Для того чтобы защищать свой дом, я не обязан на него молиться.«
Надо же случиться такому совпадению. Ведь я, не далее как вчера, поставила пост, в котором поведала именно об этом израильтянине с его симметрично идентичной оценкой своих левых и правых компатриотов. Как видите, взгляды этого, раннее стоящего над схваткой иудея Моисеева закона, претерпели существенные, можно сказать, драматические изменения. И лишь теперь, почуяв на себе открытую ненависть »левых«, он смог, наконец, разглядеть »две больших разницы« между непримиримыми лагерями к своих сограждан:
Вот по этому поводу и упомянут вышеозначенный израильтянин в моей вчерашней реплике:
У меня был один израильский знакомец, из поселенцев. Он тебе и ученый университетский, и талмудист, и философ, и эссеист. Этот, без малейшего преувеличения, Renaissance Man в кипе и с пейсами, в своих текстах пытался убедить читателей-почитателей, myself including, что левый ты или правый - все едино. Разницы никакой. Главное - не политикой заниматься - это, дескать, дело грязное, с какой стороны к нему не подходи, хоть слева, хоть справа. Главное - это усердно молиться, законы иудейские от века нам положенные соблюдать, и честно работать... Не думаю, что Барух Марзель, образцово ортодоксальный иудей, (в Хевроне другие не селятся), с профессором, учредившим полную симметрию "правого" и "левого" Израиля, согласился бы. А я вот, подавленная знаниями и дарованиями своего знакомца, долго не решалась ему сказать, что неумение разглядеть в левых лукавых соумышленников врагов есть ничто иное, как последствие лунатической отрешенности от мира реальности, и что нет сегодня у человечества деления более непримиримого, чем на "правый" и "левый", и что быть вовлеченным в "политику" ничуть не зазорно. Ведь евреи убедились уже однажды на собственной шкуре, что "политика кончается в Освенциме".