Новое амплуа Марины Цветаевой на Первом канале - поэт-песенник, жизнь которого взяла... и оборвалась
Вдогонку предыдущему посту.
31 августа. Вечерние Новости Первого канала.
Последний ~15 минутной сюжет - о Цветаевой.
Из него российский «целезритель» узнает, что «август - грустный месяц, так как 31-го августа оборвалась жизнь великого русского поэта Марины Ивановны Цветаевой».
Вот так, знаете ли, взяла, и сама собой оборвалась. Имя собственное «Елабуга» и эпитет «трагический» благоразумно упускаются, не говоря о слове «самоубийство». А главное, о том, какими слаженными усилиями анафемской власти и ее верных клевретов - издателей и письменников, Цветаеву, через арестованных мужа и дочь, через непечатание ее стихов, через нищету, неприкаянность и бездомность, довели до елабужской петли.
А получается так, что жизнь ее оборвалась 80 лет тому, и давайте, типа, вместе светло погрустим на этот предмет.
Чем дальше в лес - тем толще партизаны. Потому, как дальше - с элегической грустинкой, но и с огоньком, - анорексичная пергидрольная блондинка - дикторша Первого канала - верещала о «невероятно пронзительных стихах Цветаевой», которые «просто, сами просятся на музыку». И один за другим - отрывки из любимых советским народом лирических мелодрам, комедий и мюзиклов, где эти самые «пронзительные» поются на разные голоса.
Вот в таком новом амплуа поэта-песенника предстала пред потомками в день 80-летия своего трагического ухода Марина Цветаева. Та, о которой видавшая виды Надежда Мандельштам сказала: "Я не знаю судьбы страшнее, чем у Марины Цветаевой."
С какой целью они (новый кремлевский АгитПроп) пошли на эту затею, сколь кощунственную, столь и пошлую по отношению к памяти своего национального гения? Чтобы не бросить тень на родное отечество, не потревожить этим неустанно возрастающий дух патриотизма в новых поколениях, - результат столь же неустанных усилий этого самого АгитПропа?
Как-то тревожно от этого всего делается. И слова Сергея Лаврова, произнесенные им вчера на встрече с ветеранами, «о недопустимости нападок на Сталина как на главного злодея», приобретают воистину зловещий смысл.
Да, именно так, г-ин министр, «как на главного злодея»! И пусть гвоздь из сеней деревенской избы в забытой Богом Елабуге, на который Марина 80 лет тому набросила петлю, будет самым тихим, самым личным, но и самым неоспоримым тому доказательством.