отсюда рвется Китай на Запад // Пустив по ветру тибетские перья
Сподобился побывать в Тибете. Писать много нет времени, так что ограничусь несколькими пунктами. О делах духовных и всякой буддистской мудрости писать не буду, ограничусь этнографо-политическими наблюдениями.
• Самое главное впечатление: Тибет - это не Китай. Ну, совсем не Китай. И люди, и уклад жизни, и природа - совсем другие.
• Непонятно, как там люди живут. Воистину марсианский пейзаж какой-то, горы почти без признаков растительности, только яки как-то выискивают себе что-нибудь пожрать (ну а тибетцы, в свою очередь, харчат этих яков).
• Очень понравились люди. Нет забитости, ведут себя спокойно и с достоинством. Почти нет попрошаек, торговцы ведут себя, по китайским (и вообще азиатским) меркам очень пассивно. Никто за тобой не бегает, никто на тебя не прыгает бешеным мангустом, никто за рукав не хватает. Спросил цену - ответили, захотел поторговаться - торгуются. А так стоят себе спокойно.
• В тибетских городах и посёлках на удивление чисто. Вообще говоря, чистота той или иной страны во многом (в первую очередь, ИМХО) определяется уровнем её доходов, но и традиции местных жителей, их чистоплотность-нечистоплотность тоже имеет немалое значение. Так вот, Тибет - самая чистая из тех бедных стран, которые я видел.
• Сильнейшая религиозность. Огромное количество паломников, храмов, монахов.
• Кухня - очень невкусная. Оно и неудивительно: при таких природных условиях странно, что вообще выращивается что-то съедобное. Основные продукты - картофель, ячмень и всё, что можно извлечь из яка (молоко-мясо-масло). Правда, в последние годы появились парниковые арбузы и дыни, но характерно, что выращивают их не тибетцы, а китайские мигранты.
• Лхаса - оккупированный город. Полиции в Китае много везде, но в Лхасе помимо собственно полиции, на улицах наблюдается множество солдат «боевой полиции», то есть внутренних войск. В полной форме, полусферы, защитная амуниция. Стоят на постах или патрулируют либо парами, либо пятёрками. В пятерке у 1-2 солдат автоматическое оружие, плюс обычные дубинки, гранаты со слезоточивым газом и огнетушители (для пресечения попыток самосожжения, по части которых которых буддистские активисты большие мастера). Вид у борцов с сепаратизмом суровый и бравый. Их посты (под специальными тентами) располагаются на всех крупных перекрестках в тибетских и мусульманских кварталах, около важнейших храмов и в местах концентрации паломников. Один пост обнаружился прямо на крыше мечети. Любопытно, кстати, что тщательно охраняются памятники нерушимой китайско-тибетской дружбе и единству. Автоматчики также стоят у входа в Тибетский Музей. При этом показательно, что у памятника тибетским солдатам и ополоченцам, которые в 1904 г. погибли под Гианцзе в сражении с вторгшимися британцами, охраны не выставлено. По городу временами ездят броневики с водометами и иная спецтехника. На основных дорогах каждые несколько десятков километров попадаются блокпосты. В общем, к тому восстанию, которое неизбежно последует за смертью Далай-ламы, всё готово. Можно быть уверенным, что его благополучно подавят.
• Снимать такие группы не полагается, о чём туристов предупреждают немедленно по приезде (наказание - конфискация фотоаппарата), но я всё-таки не удержался и один раз снял. Обошлось.
• Неожиданным оказалось присутствие в Лхасе большого количества мусульман, которых легко отличить по традиционной одежде (шапочки у мужчин, платки у женщин). В Лхасе есть большая мечеть, вокруг которой, конечно же, стоят готовые к неприятностям ВВшники (если присмотреться, то на снимке выше один такой космонавт в полусфере виден на фоне минарета на крыше мечети).
• Удивила (неприятно) китайская национально-языковая политика. Я наивно думал, что она не слишком отличается от советской политики в национальных районах, или же от политики того же Китая в корейском национальном округе Яньбянь, где всё обучение в школах идёт по-корейски. В Тибете всё иначе: в местных школах тибетский язык преподаётся как отдельный предмет, но всё остальное обучение идёт на китайском языке (путунхуа). Активная и не совсем добровольная китаизация, иначе говоря. Тибетские школы преобладают в глубинке, а в Лхасе и других основных городах переход на китайский почти полный (не поверил сначала, дважды спрашивал у местных). Показательно, что среди влиятельных тибетцев, местной номенклатурной элиты, есть мода отправлять своих детей учиться в старших классах в Китае. В Пекине есть даже школа, где учатся дети тибетских номенклатурщиков. В основном они потом возвращаются в Тибет, но тибетским при этом владеют только на бытовом уровне.
• Неприязнь к китайцам ощутима. Город чётко сегрегирован по национальному признаку: есть китайские районы и есть тибетские районы. Смешанных браков очень мало, с китайцами не брачуется даже местный партактив и силовики. ЭПИЗОД. На рынке ко мне подошел мужчина лет 55 и на хорошем английском посоветовал лучше следить за карманами (у меня из кармана торчала купюра). Сказал «Здесь иногда воруют. Не тибетцы, конечно, а китайцы». Оказалось - учитель в школе.
• Важный фактор - ханьская иммиграция, которая резко ускорилась с постройкой железной дороги до Лхасы. Официальная статистика утверждает, что китайцы составляют в Лхасе 15% населения. Это явно не так, реальная цифра - 40-50%. За пределами Лхасы китайцев пока почти нет, но скоро это изменится. Конечно, в Тибете китайцам жить тяжело, но для многих этот вариант является достаточно привлекательным (разговор в магазине с парнем лет 25: ОН «Вообще-то, я из Хэнани»; Я: «А зачем сюда приехали, разве здесь не сложнее жить?»; ОН: «Я не смог поступить в вуз, у нас в Китае это сложно, и поехал работать на фабрику в Шэньчжэнь. Но там было очень тяжело, и я приехал сюда. Мне здесь нравится»). Оно и понятно, условия работы на китайских фабриках известно какие.
• Скорее всего, в ближайшие годы иммиграция усилится. Большую роль играет новая железная дорога, которая соединила Лхасу с Пекином и вообще с основными индустриальными центрами страны. Кроме того, идёт активное строительство шоссейных дорог, до недавнего времени почти отсутствовавших, а это делает возможным массовую разработку полезных ископаемых. Понятно, что добывать их будут китайские рабочие под руководством китайских же инженеров, а тибетцы будут и дальше пасти своих яков и истово молится Будде, быстро превращаясь в меньшинство (те, кто сможет и захочет заниматься чем-то более современным, неизбежно ассимилируется). С другой стороны, очевидно, что развитие инфраструктуры, которое разворачивается с обычным китайским размахом, ведёт к повышению уровня жизни людей, в том числе и тибетцев.
• Честно говоря, когда я ехал в Тибет, то к идее тибетской независимости относился равнодушно и даже с лёгкой иронией. После ознакомления с ситуацией отношение изменилось - в лучшую сторону. Однако отношение отношением, а говоря объективно, шансов на независимость у Тибета нет никаких. Во-первых, Китай слишком силён. Во-вторых, у Тибета нет весомых внешних покровителей (группы экс-хиппи и голливудских звёзд не в счёт). В-третьих, в самом Китае тибетской независимости не симпатизирует никто, включая и китайских диссидентов, которые зачастую являются ещё большими националистами, чем китайская власть. Так что наиболее вероятный исход - ассимиляция через пару поколений, с сохранением каких-то кусков якобы тибетской жизни на потребу туристам (в основном китайским, но отчасти и иностранным).
• И напоследок немного смешного. Как известно, в ламаистском ритуале большую роль играет так называемое "молельное колесо". Это такой вращающийся цилиндр, внутри которого находятся тексты молитв. Если его покрутить, то считается, что молитвы возносятся на небеса. Есть колёса большие - они рядами стоят в храмах, а есть маленькие - их носят с собой и крутят на ходу. Хитрость, конечно - крутануть цилиндр ведь проще, чем прочесть молитву (которую, опять же, и выучить сначала надо). Однако меня порадовал следующий шаг в деле рационализаторства. В магазине в продаже я увидел довольно настольные большие молельные колёса с электрическими моторчиками и кнопочкой. Ничего крутить самому не надо, подключил в розетку - и всё: чудесной силою переменного тока молитвы Будде возносятся в автоматическом режиме!
• И ещё смешное - как у Будды сдачу взяли. В Потале, дворце Далай-лам, который имеет и статус храма-монастыря, имеется множество чаш с пожертвованиями. Туда полагается класть деньги, обычно - мелочь. Перед нами солидный китайский господин (именно китаец-турист, а не тибетец) тоже решил сделать пожертвование. Поскольку мелких денег у него не нашлось, а более крупные купюры давать Будде жаба не позволяла, он просто подошёл к чаше, бросил туда купюру покрупнее (десятку юаней, кажется), и тут же... взял из чаши сдачу, набрав там мелких купюр. Вот так
• Самое главное впечатление: Тибет - это не Китай. Ну, совсем не Китай. И люди, и уклад жизни, и природа - совсем другие.
• Непонятно, как там люди живут. Воистину марсианский пейзаж какой-то, горы почти без признаков растительности, только яки как-то выискивают себе что-нибудь пожрать (ну а тибетцы, в свою очередь, харчат этих яков).
• Очень понравились люди. Нет забитости, ведут себя спокойно и с достоинством. Почти нет попрошаек, торговцы ведут себя, по китайским (и вообще азиатским) меркам очень пассивно. Никто за тобой не бегает, никто на тебя не прыгает бешеным мангустом, никто за рукав не хватает. Спросил цену - ответили, захотел поторговаться - торгуются. А так стоят себе спокойно.
• В тибетских городах и посёлках на удивление чисто. Вообще говоря, чистота той или иной страны во многом (в первую очередь, ИМХО) определяется уровнем её доходов, но и традиции местных жителей, их чистоплотность-нечистоплотность тоже имеет немалое значение. Так вот, Тибет - самая чистая из тех бедных стран, которые я видел.
• Сильнейшая религиозность. Огромное количество паломников, храмов, монахов.
• Кухня - очень невкусная. Оно и неудивительно: при таких природных условиях странно, что вообще выращивается что-то съедобное. Основные продукты - картофель, ячмень и всё, что можно извлечь из яка (молоко-мясо-масло). Правда, в последние годы появились парниковые арбузы и дыни, но характерно, что выращивают их не тибетцы, а китайские мигранты.
• Лхаса - оккупированный город. Полиции в Китае много везде, но в Лхасе помимо собственно полиции, на улицах наблюдается множество солдат «боевой полиции», то есть внутренних войск. В полной форме, полусферы, защитная амуниция. Стоят на постах или патрулируют либо парами, либо пятёрками. В пятерке у 1-2 солдат автоматическое оружие, плюс обычные дубинки, гранаты со слезоточивым газом и огнетушители (для пресечения попыток самосожжения, по части которых которых буддистские активисты большие мастера). Вид у борцов с сепаратизмом суровый и бравый. Их посты (под специальными тентами) располагаются на всех крупных перекрестках в тибетских и мусульманских кварталах, около важнейших храмов и в местах концентрации паломников. Один пост обнаружился прямо на крыше мечети. Любопытно, кстати, что тщательно охраняются памятники нерушимой китайско-тибетской дружбе и единству. Автоматчики также стоят у входа в Тибетский Музей. При этом показательно, что у памятника тибетским солдатам и ополоченцам, которые в 1904 г. погибли под Гианцзе в сражении с вторгшимися британцами, охраны не выставлено. По городу временами ездят броневики с водометами и иная спецтехника. На основных дорогах каждые несколько десятков километров попадаются блокпосты. В общем, к тому восстанию, которое неизбежно последует за смертью Далай-ламы, всё готово. Можно быть уверенным, что его благополучно подавят.
• Снимать такие группы не полагается, о чём туристов предупреждают немедленно по приезде (наказание - конфискация фотоаппарата), но я всё-таки не удержался и один раз снял. Обошлось.
• Неожиданным оказалось присутствие в Лхасе большого количества мусульман, которых легко отличить по традиционной одежде (шапочки у мужчин, платки у женщин). В Лхасе есть большая мечеть, вокруг которой, конечно же, стоят готовые к неприятностям ВВшники (если присмотреться, то на снимке выше один такой космонавт в полусфере виден на фоне минарета на крыше мечети).
• Удивила (неприятно) китайская национально-языковая политика. Я наивно думал, что она не слишком отличается от советской политики в национальных районах, или же от политики того же Китая в корейском национальном округе Яньбянь, где всё обучение в школах идёт по-корейски. В Тибете всё иначе: в местных школах тибетский язык преподаётся как отдельный предмет, но всё остальное обучение идёт на китайском языке (путунхуа). Активная и не совсем добровольная китаизация, иначе говоря. Тибетские школы преобладают в глубинке, а в Лхасе и других основных городах переход на китайский почти полный (не поверил сначала, дважды спрашивал у местных). Показательно, что среди влиятельных тибетцев, местной номенклатурной элиты, есть мода отправлять своих детей учиться в старших классах в Китае. В Пекине есть даже школа, где учатся дети тибетских номенклатурщиков. В основном они потом возвращаются в Тибет, но тибетским при этом владеют только на бытовом уровне.
• Неприязнь к китайцам ощутима. Город чётко сегрегирован по национальному признаку: есть китайские районы и есть тибетские районы. Смешанных браков очень мало, с китайцами не брачуется даже местный партактив и силовики. ЭПИЗОД. На рынке ко мне подошел мужчина лет 55 и на хорошем английском посоветовал лучше следить за карманами (у меня из кармана торчала купюра). Сказал «Здесь иногда воруют. Не тибетцы, конечно, а китайцы». Оказалось - учитель в школе.
• Важный фактор - ханьская иммиграция, которая резко ускорилась с постройкой железной дороги до Лхасы. Официальная статистика утверждает, что китайцы составляют в Лхасе 15% населения. Это явно не так, реальная цифра - 40-50%. За пределами Лхасы китайцев пока почти нет, но скоро это изменится. Конечно, в Тибете китайцам жить тяжело, но для многих этот вариант является достаточно привлекательным (разговор в магазине с парнем лет 25: ОН «Вообще-то, я из Хэнани»; Я: «А зачем сюда приехали, разве здесь не сложнее жить?»; ОН: «Я не смог поступить в вуз, у нас в Китае это сложно, и поехал работать на фабрику в Шэньчжэнь. Но там было очень тяжело, и я приехал сюда. Мне здесь нравится»). Оно и понятно, условия работы на китайских фабриках известно какие.
• Скорее всего, в ближайшие годы иммиграция усилится. Большую роль играет новая железная дорога, которая соединила Лхасу с Пекином и вообще с основными индустриальными центрами страны. Кроме того, идёт активное строительство шоссейных дорог, до недавнего времени почти отсутствовавших, а это делает возможным массовую разработку полезных ископаемых. Понятно, что добывать их будут китайские рабочие под руководством китайских же инженеров, а тибетцы будут и дальше пасти своих яков и истово молится Будде, быстро превращаясь в меньшинство (те, кто сможет и захочет заниматься чем-то более современным, неизбежно ассимилируется). С другой стороны, очевидно, что развитие инфраструктуры, которое разворачивается с обычным китайским размахом, ведёт к повышению уровня жизни людей, в том числе и тибетцев.
• Честно говоря, когда я ехал в Тибет, то к идее тибетской независимости относился равнодушно и даже с лёгкой иронией. После ознакомления с ситуацией отношение изменилось - в лучшую сторону. Однако отношение отношением, а говоря объективно, шансов на независимость у Тибета нет никаких. Во-первых, Китай слишком силён. Во-вторых, у Тибета нет весомых внешних покровителей (группы экс-хиппи и голливудских звёзд не в счёт). В-третьих, в самом Китае тибетской независимости не симпатизирует никто, включая и китайских диссидентов, которые зачастую являются ещё большими националистами, чем китайская власть. Так что наиболее вероятный исход - ассимиляция через пару поколений, с сохранением каких-то кусков якобы тибетской жизни на потребу туристам (в основном китайским, но отчасти и иностранным).
• И напоследок немного смешного. Как известно, в ламаистском ритуале большую роль играет так называемое "молельное колесо". Это такой вращающийся цилиндр, внутри которого находятся тексты молитв. Если его покрутить, то считается, что молитвы возносятся на небеса. Есть колёса большие - они рядами стоят в храмах, а есть маленькие - их носят с собой и крутят на ходу. Хитрость, конечно - крутануть цилиндр ведь проще, чем прочесть молитву (которую, опять же, и выучить сначала надо). Однако меня порадовал следующий шаг в деле рационализаторства. В магазине в продаже я увидел довольно настольные большие молельные колёса с электрическими моторчиками и кнопочкой. Ничего крутить самому не надо, подключил в розетку - и всё: чудесной силою переменного тока молитвы Будде возносятся в автоматическом режиме!
• И ещё смешное - как у Будды сдачу взяли. В Потале, дворце Далай-лам, который имеет и статус храма-монастыря, имеется множество чаш с пожертвованиями. Туда полагается класть деньги, обычно - мелочь. Перед нами солидный китайский господин (именно китаец-турист, а не тибетец) тоже решил сделать пожертвование. Поскольку мелких денег у него не нашлось, а более крупные купюры давать Будде жаба не позволяла, он просто подошёл к чаше, бросил туда купюру покрупнее (десятку юаней, кажется), и тут же... взял из чаши сдачу, набрав там мелких купюр. Вот так