@@@
В октябре Баба Рая отправляла нам посылки через день.
В Питере было сыро, как обычно в октябре, и почти постоянно темно. А в нашу квартиру стройными рядами, заколоченными в почтовые ящики, поступали солнце, юг, терпкий запах чая и цитрусовых: в октябре в Аджарии сезон мандаринов.
...Честно говоря, в детстве я не очень понимала ЧТО за странным фруктом пытаются угостить меня иногда в гостях. Объясняли: мандарин. А для меня он выглядел совсем не так: он не маленький и рыжий, он не помещается в мою ладошку, он желтый и пахнет так, что щиплет глаза. А дольки у него большие, сочны и сладкие. И еще есть клементины: скрещенный с чем-то мандарин, и косточек в нем нет. Бабушка до сих пор любит их больше, чем просто мандарины.
Среди них в посылке иногда скрывались зеленые и плотные плоды фейхоа: они росли у нашего соседа, но ветки пробивались через наш забор и все лето цвели невероятной красоты восковыми пятилистниками с ярко- малиновыми длинными тычинками, припорошенными светло-розовыми пыльниками. Пахли цветы одуряюще, я варила из них компот моим куклам на обед, а Бабушка говорила: "Сашка- Сашка, зачем же ты рвешь цветы, ребенок? Иди в сад, там столько на земле валяется яблок- собирай и корми своих кукол, а цветы ведь так красиво цветут."
А вечером, когда я еле плетущаяся, приходила с моря, бабушка ставила таз у забора и мыла мне, засыпающей на ходу, ноги, чтобы уложить меня в накрахмаленную постель. С тех пор прошло уже много лет, но каждый вечер, когда я опускаю ноги в ванну, мне чудится слабый призрак запаха фейхоа.
А еще Бабушка присылала настоящий и правильный чай, который мы ходили собирать на чайные плантации летом. Бабушка повязывала на меня фартук особым образом, чтобы получался карманчик, и мы собирали с ней два верхних клейких листочка с верха кустиков. Аджарские дети так зарабатывали летом: собирали чай. Мне тоже хотелось, но по скорости мне, конечно, было с ними не сравниться.
Потом мы приносили эти листочки домой, немного их подвяливали, а потом долго катали по ним ребристые карандаши ладонями, чтобы листики привращались в привычные чайные жгутики. Такую заварку стоило сыпать в чашку очень аккуратно: сыпанешь щепотку, а в кипятке листики разворачиваются и занимают пол кружки.
На ночь пить его было нельзя: не уснешь.
И всегда-всегда в посылке была, конечно же, чурчхелла. Иногда Бабушка покупала ее на рынке, иногда у соседки, которая сама варила пеламуш из домашнего виноградного сока и кукурузной муки, а потом несколько раз окунала в него нанизанные на веревочку грецкие орехи.
А грецкие орехи иногда Бабушка присылала дикие. Они совсем не похожи по виду на привычные всем. Ядрышко дикого грецкого ореха похоже на сердечко, и когда мама, перемолов их на мясорубке, отжимала их руками, с ее пальцев текло масло.
Подружки приходили ко мне в гости, и я их угощла мандаринами и хурмой. Они восторженно ахали, никак не могли наесться, удивленно таращили глаза и отчаянно завидовали. А я не понимала почему: для них это была экзотика, а для меня нормальная жизнь. Привычная, обычная, поэтому я щедро делилась ею с подружками.
...Хорошее у меня было детство)))