Маринин дом. Часть II.
Продолжаем путешествие по Марининому дому. Открываем входную дверь. Внутри дома сохранилась парадная лестница из белого песчаника, с дубовыми перилами на литых чугунных балясинах.
«Входишь - темно, потому что не горит лампочка. Ну, это вставим! Проходишь площадку - есть ли справа квартира, я не заметила, слева - есть! Начинается лестница.» (Марина Цветаева)
Фотография из интернета
Витражи над парадной лестницей, мерцание огромного овального окна антресольного этажа, зеркало между первым и вторым маршами - так начинается путь к порогу квартиры №3: «колодцу уюта и волшебства».
«Первый марш, площадка, поворот,» (Марина Цветаева)
Полы на площадках выложены метлахской плиткой, двери квартиры на первом и втором этажах были красного дерева.
«…второй марш - и площадка, там горит лампочка…» (Марина Цветаева)
«…Справа - высокая дверь, двойная. По-моему, она из красного дерева (я не видела еще красного дерева дверей). Входишь…» (Марина Цветаева)
Межкомнатные двери имели накладные резные детали, полы были наборного паркета, потолки украшала лепнина.
«Передняя какой-то странной формы, вся из углов, потому что одна дверь впереди, одна как-то наискось, стеклянная…»(Марина Цветаева)
«Справа - темный коридор. Потолок высоко... на этом месте - все начинается!» (М.Ц.)
«Дверь открывается - вы в комнате с потолочным окном - сразу волшебно!» (М.Ц.)
« Справа - камин. И больше ничего нет. Я так вдруг обрадовалась, но знаешь, это не так, как там. Это - серьезно. Я уже в этой комнате почувствовала, что это - мой дом! Понимаешь? Совсем ни на что не похож. Кто здесь мог жить? Только я! Сережа бы и то согласился…» (М.Ц.)
Застекленные двери вели из прихожей в первую комнату, соединявшую гостиную и столовую. Под потолочным окном - «световым колодцем» - стояла антикварная мебель красного дерева в стиле ампир: круглый обеденный стол со стульями, диваны у противоположных стен, большой буфет с посудой.
На стенах висели картины в багетных рамах, вышитый ковер, под потолком - люстра «со множеством огоньков». На полке большого, облицованного ониксом камина стояли часы в виде верблюда и бронзовый бюст Александра Пушкина.
Сегодня в интерьере гостиной - предметы мебели XIX - начала XX века.
Также представлены и мемориальные вещи. В горке - посуда из семьи Дурново-Эфрон и памятное фарфоровое блюдо, подаренное крестьянами Петру Аполлоновичу Дурново - деду Сергея Эфрона с дарственной надписью «Мировому посреднику Петру Аполлоновичу Дурново от благодарных крестьян Митиной волости».
Здесь же тарелка из немецкой гостиницы «Zum Engel», в которой Марина Цветаева останавливалась летом 1905 года после обучения в пансионе и в 1912 году во время свадебного путешествия. Кофейная пара с портретом Жозефины, жены Наполеона, напоминает такую же, некогда принадлежавшую Марине Цветаевой.
На стене - небольшой живописный этюд «Женевское озеро» кисти Елизаветы Дурново-Эфрон, матери Сергея. Диван, обитый красным штофом, принадлежал Ольге Ивинской, близкому другу поэта Бориса Пастернака, и назывался в её семье «пастернаковским диванчиком».
Гостиную украшают каминный экран XIX века с вышивкой гобеленовым швом и посеребренные вазы начала ХХ века.
На стене возле камина - портреты родителей Цветаевой Ивана Владимировича и Марии Александровны.
Иван Владимирович Цветаев
Мария Александровна Цветаева
Над диваном - фотографии Марины Цветаевой и членов ее семьи. Три крупных изображения в верхнем ряду связаны с любимыми местами поэта. Слева - Анастасия, Марина и Сергей Эфрон в гостиной дома Цветаевых в Трехпрудном переулке.
Слева направо: Анастасия Цветаева, Сергей Эфрон, Марина Цветаева. Москва, Трехпрудный переулок, 8. 1913.
В центре - семьи сестер Цветаевых в Александрове, где летом 1916 года Марина гостила у Анастасии.
Сестры Цветаевы с детьми и мужьями, Маврикий Минц - справа.
Справа - Марина Цветаева в доме у Максимилиана Волошина в Коктебеле, где в 1911 году она встретила своего будущего мужа Сергея Эфрона.
Слева - Марина Цветаева, Лиля Эфрон, в центре - Сергей Эфрон, справа - Владимир Соколов, Вера Эфрон, Елена Оттобальдовна Волошина, стоит Владимир Александрович Рогозинский. 1913.
Нижний ряд:
Иван Владимирович Цветаев с дочерью Мариной, 1906 год
Марина Цветаева. Май 1913, Коктебель
Сергей Эфрон.
Марина Цветаева 1917г
Рядом с фотографиями - акварели Волошина, поэта и художника, старшего друга Цветаевой
А теперь послушаем голоса тех, кто бывал в гостиной и наблюдал, как менялась комната в разные времена.
Кончался все тот же 14 й год.
«…два дивана … у правой и у левой стены. Над ними… гравюры. Полыхал огонь в камине, за высоким потолочным окном смеркалось…» (Анастасия Цветаева)
Из воспоминаний Марии Кузнецовой (Гриневой)
«…На двери у Марины висит деревянный молоток. Стучу. Открывает Аля. Вхожу в столовую, большую, прохладную комнату с камином и с потолочным окном-фонарем. В середине большой круглый стол. Вокруг него уютные стулья красного дерева. У стен большие книжные шкафы. На стенах картины и портреты…»
Об изменившемся облике комнаты во времена «военного коммунизма» не раз писала знакомым маленькая Аля.
Из письма восьмилетней Али Е.О. Волошиной 14-го ст<арого> ноября 1920 г.: «…День за днем идут как двойники. Знаешь, что Марина будет рубить чужие шкафы и корзины, я буду убирать комнаты. Живем теперь в бывшей столовой, похожей на тюрьму…»
Из письма Али Е.П. Ланну Москва, 31 русск. декабря 1920 года: «…Новый Год - ведь это тоже смерть - Старого. У нас елка, большая, тощая - трущобница. Останки прежних украшений. Наверху большая папина белая звезда. Я лежала в постеле (нарочно пишу на конце е, - от народного «постеля») - малярия, и чувствовала себя девочкой из старинной детской книжки: елка - болезнь - молодая мать…»
Из письма Анне Ахматовой - девятилетняя Аля 17 русского марта 1921г: «…у нас всю зиму копоть и дым. Над моей кроватью большой белый купол: Марина вытирала стену, пока руки хватило, и нечаянно получился купол. В куполе два календаря и четыре иконы. На одном календаре - Старый и Новый год встретились на секунду, уже разлучаются...На календаре - все православные и царские праздники. Одна иконочка у меня старинная, глаза у Богородицы похожи на Ваши. Мы с Мариной живем в трущобе. Потолочное окно, камин, над которым висит ободранная лиса, и по всем углам трубы (куски). - Все, кто приходит, ужасаются, а нам весело. Принц не может прийти в хорошую квартиру в новом доме, а в трущобу - может…»
Из воспоминаний Марии Кузнецовой (Гриневой)
«…Когда она открыла дверь в столовую, я оторопела. Ненавистный ей быт выглядел как после пожара. Книжные шкафы пусты и раскрыты настежь. Стулья свалены в угол. Пола не видно, он весь завален кипами книг, нотами, рукописями, огромным количеством портретов и фотографий родных и друзей в сломанных рамках с разбитыми вдребезги стеклами, снятыми со стен и брошенными на пол картинами. Шагов наших не слышно. Кажется, что идешь по трясине, ноги утопают в мякоти, под ними хрустят стекла…»
Анастасия Цветаева: «…Несмотря на майские дни, в первой комнате от входа была полутьма. Потолочное окно, годы не протираемое, - не до того было! - тускло светило. Я не сразу поняла, почему комната такая маленькая - она же была большая! Дело же было в том, что мы (человек в ней) двигались, собственно, по ее середине. Накопившееся в тяжелые годы, когда сил хватало только на борьбу за жизнь - а у Марины еще на писание, одну за другой, книг стихов, - не выносилось. Не хватало ни сил, ни времени на давно отставленную, выключенную из внимания, так называемую уборку - мусор, обломки мебели (краснодеревную мебель рубили на топку печурки, вокруг которой теплилась жизнь). И эти странные внутренние стены уменьшали - на вид - комнату. Когда-то она была столовой. На одной стене еще висела вынутая из рамы гравюра, на противоположной стене не было ничего. Стоявших тут когда-то диванов - не было. Исчез и обеденный стол. Опустевшая, им прежде занятая, часть комнаты, немного расширенная, и составляла жилую ее часть. Ближе к камину стоял простой маленький стол, на нем жили тетради, бумаги, чернильница. Рядом с этим очагом творчества тлел очаг питания: посреди смолкших языков романтического каминного пламени, скромной тенью их, возвышалась на коротких ножках печурка... Кругом царила разруха…»
И опять - Аля - о последнем дне в Москве, о дне отъезда: «…Я послонялась по комнатам; к тому времени их в нашем распоряжении оставалось три: проходная, полутемная, с одним лишь тусклым окном-фонарем в потолке, - столовая; маленькая, об одно окошко, глядящее во двор, - Маринина и большая, самая светлая, просторная и безликая, давно уже необитаемая, - детская… На нашей половине царил унылый предотъездный хаос, ничего общего не имевший с тем живым и неувядаемо-разнообразным, порой веселым беспорядком, в котором мы, лишившиеся прислуг и не обретшие их навыков, «содержали квартиру» - а она нас…»
«Маринин дом» Дом-музей Марины Цветаевой Москва 2011 Составители Г.А. Данильева Н.Б. Шаинян
Анна Саакянц «Жизнь Цветавой. Бессмертная птица-феникс» Москва Центрполиграф 2002
Анастасия Цветаева «Неисчерпаемое» Москва Отечество 1992
«Марина Цветаева в Москве. Путь к гибели» Автор - составитель и автор текста Ю.М. Каган Москва Отечество 1992
https://izi.travel/ru/3c7d-dom-muzey-mariny-cvetaevoy/ru#4889-detskaya/ru
http://tsvetaeva.lit-info.ru/tsvetaeva/vospominaniya/cvetaeva-anastasiya/11-glava-2-moj-dom-dom.htm
http://tsvetaeva.lit-info.ru/tsvetaeva/vospominaniya/efron-ariadna-mat/efron-ahmatovoj-17-marta-1921.htm
«Входишь - темно, потому что не горит лампочка. Ну, это вставим! Проходишь площадку - есть ли справа квартира, я не заметила, слева - есть! Начинается лестница.» (Марина Цветаева)
Фотография из интернета
Витражи над парадной лестницей, мерцание огромного овального окна антресольного этажа, зеркало между первым и вторым маршами - так начинается путь к порогу квартиры №3: «колодцу уюта и волшебства».
«Первый марш, площадка, поворот,» (Марина Цветаева)
Полы на площадках выложены метлахской плиткой, двери квартиры на первом и втором этажах были красного дерева.
«…второй марш - и площадка, там горит лампочка…» (Марина Цветаева)
«…Справа - высокая дверь, двойная. По-моему, она из красного дерева (я не видела еще красного дерева дверей). Входишь…» (Марина Цветаева)
Межкомнатные двери имели накладные резные детали, полы были наборного паркета, потолки украшала лепнина.
«Передняя какой-то странной формы, вся из углов, потому что одна дверь впереди, одна как-то наискось, стеклянная…»(Марина Цветаева)
«Справа - темный коридор. Потолок высоко... на этом месте - все начинается!» (М.Ц.)
«Дверь открывается - вы в комнате с потолочным окном - сразу волшебно!» (М.Ц.)
« Справа - камин. И больше ничего нет. Я так вдруг обрадовалась, но знаешь, это не так, как там. Это - серьезно. Я уже в этой комнате почувствовала, что это - мой дом! Понимаешь? Совсем ни на что не похож. Кто здесь мог жить? Только я! Сережа бы и то согласился…» (М.Ц.)
Застекленные двери вели из прихожей в первую комнату, соединявшую гостиную и столовую. Под потолочным окном - «световым колодцем» - стояла антикварная мебель красного дерева в стиле ампир: круглый обеденный стол со стульями, диваны у противоположных стен, большой буфет с посудой.
На стенах висели картины в багетных рамах, вышитый ковер, под потолком - люстра «со множеством огоньков». На полке большого, облицованного ониксом камина стояли часы в виде верблюда и бронзовый бюст Александра Пушкина.
Сегодня в интерьере гостиной - предметы мебели XIX - начала XX века.
Также представлены и мемориальные вещи. В горке - посуда из семьи Дурново-Эфрон и памятное фарфоровое блюдо, подаренное крестьянами Петру Аполлоновичу Дурново - деду Сергея Эфрона с дарственной надписью «Мировому посреднику Петру Аполлоновичу Дурново от благодарных крестьян Митиной волости».
Здесь же тарелка из немецкой гостиницы «Zum Engel», в которой Марина Цветаева останавливалась летом 1905 года после обучения в пансионе и в 1912 году во время свадебного путешествия. Кофейная пара с портретом Жозефины, жены Наполеона, напоминает такую же, некогда принадлежавшую Марине Цветаевой.
На стене - небольшой живописный этюд «Женевское озеро» кисти Елизаветы Дурново-Эфрон, матери Сергея. Диван, обитый красным штофом, принадлежал Ольге Ивинской, близкому другу поэта Бориса Пастернака, и назывался в её семье «пастернаковским диванчиком».
Гостиную украшают каминный экран XIX века с вышивкой гобеленовым швом и посеребренные вазы начала ХХ века.
На стене возле камина - портреты родителей Цветаевой Ивана Владимировича и Марии Александровны.
Иван Владимирович Цветаев
Мария Александровна Цветаева
Над диваном - фотографии Марины Цветаевой и членов ее семьи. Три крупных изображения в верхнем ряду связаны с любимыми местами поэта. Слева - Анастасия, Марина и Сергей Эфрон в гостиной дома Цветаевых в Трехпрудном переулке.
Слева направо: Анастасия Цветаева, Сергей Эфрон, Марина Цветаева. Москва, Трехпрудный переулок, 8. 1913.
В центре - семьи сестер Цветаевых в Александрове, где летом 1916 года Марина гостила у Анастасии.
Сестры Цветаевы с детьми и мужьями, Маврикий Минц - справа.
Справа - Марина Цветаева в доме у Максимилиана Волошина в Коктебеле, где в 1911 году она встретила своего будущего мужа Сергея Эфрона.
Слева - Марина Цветаева, Лиля Эфрон, в центре - Сергей Эфрон, справа - Владимир Соколов, Вера Эфрон, Елена Оттобальдовна Волошина, стоит Владимир Александрович Рогозинский. 1913.
Нижний ряд:
Иван Владимирович Цветаев с дочерью Мариной, 1906 год
Марина Цветаева. Май 1913, Коктебель
Сергей Эфрон.
Марина Цветаева 1917г
Рядом с фотографиями - акварели Волошина, поэта и художника, старшего друга Цветаевой
А теперь послушаем голоса тех, кто бывал в гостиной и наблюдал, как менялась комната в разные времена.
Кончался все тот же 14 й год.
«…два дивана … у правой и у левой стены. Над ними… гравюры. Полыхал огонь в камине, за высоким потолочным окном смеркалось…» (Анастасия Цветаева)
Из воспоминаний Марии Кузнецовой (Гриневой)
«…На двери у Марины висит деревянный молоток. Стучу. Открывает Аля. Вхожу в столовую, большую, прохладную комнату с камином и с потолочным окном-фонарем. В середине большой круглый стол. Вокруг него уютные стулья красного дерева. У стен большие книжные шкафы. На стенах картины и портреты…»
Об изменившемся облике комнаты во времена «военного коммунизма» не раз писала знакомым маленькая Аля.
Из письма восьмилетней Али Е.О. Волошиной 14-го ст<арого> ноября 1920 г.: «…День за днем идут как двойники. Знаешь, что Марина будет рубить чужие шкафы и корзины, я буду убирать комнаты. Живем теперь в бывшей столовой, похожей на тюрьму…»
Из письма Али Е.П. Ланну Москва, 31 русск. декабря 1920 года: «…Новый Год - ведь это тоже смерть - Старого. У нас елка, большая, тощая - трущобница. Останки прежних украшений. Наверху большая папина белая звезда. Я лежала в постеле (нарочно пишу на конце е, - от народного «постеля») - малярия, и чувствовала себя девочкой из старинной детской книжки: елка - болезнь - молодая мать…»
Из письма Анне Ахматовой - девятилетняя Аля 17 русского марта 1921г: «…у нас всю зиму копоть и дым. Над моей кроватью большой белый купол: Марина вытирала стену, пока руки хватило, и нечаянно получился купол. В куполе два календаря и четыре иконы. На одном календаре - Старый и Новый год встретились на секунду, уже разлучаются...На календаре - все православные и царские праздники. Одна иконочка у меня старинная, глаза у Богородицы похожи на Ваши. Мы с Мариной живем в трущобе. Потолочное окно, камин, над которым висит ободранная лиса, и по всем углам трубы (куски). - Все, кто приходит, ужасаются, а нам весело. Принц не может прийти в хорошую квартиру в новом доме, а в трущобу - может…»
Из воспоминаний Марии Кузнецовой (Гриневой)
«…Когда она открыла дверь в столовую, я оторопела. Ненавистный ей быт выглядел как после пожара. Книжные шкафы пусты и раскрыты настежь. Стулья свалены в угол. Пола не видно, он весь завален кипами книг, нотами, рукописями, огромным количеством портретов и фотографий родных и друзей в сломанных рамках с разбитыми вдребезги стеклами, снятыми со стен и брошенными на пол картинами. Шагов наших не слышно. Кажется, что идешь по трясине, ноги утопают в мякоти, под ними хрустят стекла…»
Анастасия Цветаева: «…Несмотря на майские дни, в первой комнате от входа была полутьма. Потолочное окно, годы не протираемое, - не до того было! - тускло светило. Я не сразу поняла, почему комната такая маленькая - она же была большая! Дело же было в том, что мы (человек в ней) двигались, собственно, по ее середине. Накопившееся в тяжелые годы, когда сил хватало только на борьбу за жизнь - а у Марины еще на писание, одну за другой, книг стихов, - не выносилось. Не хватало ни сил, ни времени на давно отставленную, выключенную из внимания, так называемую уборку - мусор, обломки мебели (краснодеревную мебель рубили на топку печурки, вокруг которой теплилась жизнь). И эти странные внутренние стены уменьшали - на вид - комнату. Когда-то она была столовой. На одной стене еще висела вынутая из рамы гравюра, на противоположной стене не было ничего. Стоявших тут когда-то диванов - не было. Исчез и обеденный стол. Опустевшая, им прежде занятая, часть комнаты, немного расширенная, и составляла жилую ее часть. Ближе к камину стоял простой маленький стол, на нем жили тетради, бумаги, чернильница. Рядом с этим очагом творчества тлел очаг питания: посреди смолкших языков романтического каминного пламени, скромной тенью их, возвышалась на коротких ножках печурка... Кругом царила разруха…»
И опять - Аля - о последнем дне в Москве, о дне отъезда: «…Я послонялась по комнатам; к тому времени их в нашем распоряжении оставалось три: проходная, полутемная, с одним лишь тусклым окном-фонарем в потолке, - столовая; маленькая, об одно окошко, глядящее во двор, - Маринина и большая, самая светлая, просторная и безликая, давно уже необитаемая, - детская… На нашей половине царил унылый предотъездный хаос, ничего общего не имевший с тем живым и неувядаемо-разнообразным, порой веселым беспорядком, в котором мы, лишившиеся прислуг и не обретшие их навыков, «содержали квартиру» - а она нас…»
«Маринин дом» Дом-музей Марины Цветаевой Москва 2011 Составители Г.А. Данильева Н.Б. Шаинян
Анна Саакянц «Жизнь Цветавой. Бессмертная птица-феникс» Москва Центрполиграф 2002
Анастасия Цветаева «Неисчерпаемое» Москва Отечество 1992
«Марина Цветаева в Москве. Путь к гибели» Автор - составитель и автор текста Ю.М. Каган Москва Отечество 1992
https://izi.travel/ru/3c7d-dom-muzey-mariny-cvetaevoy/ru#4889-detskaya/ru
http://tsvetaeva.lit-info.ru/tsvetaeva/vospominaniya/cvetaeva-anastasiya/11-glava-2-moj-dom-dom.htm
http://tsvetaeva.lit-info.ru/tsvetaeva/vospominaniya/efron-ariadna-mat/efron-ahmatovoj-17-marta-1921.htm