ПОСЛЕДНИЙ ТАНЕЦ.
«…Сильна, как смерть, любовь; как ад безжалостна ревность;
стрелы ее - стрелы огненные…»
Песнь песней.
"Ад - не место, но состояние."
Элиот
Четвертые сутки я мчался по шоссе, прочь от людей, работы, захолустного городка… от тебя. От всего, что напоминало мне о тебе…. Я был на пределе - неистовый гнев поселился во мне и рвался наружу. Я не ручался ни за свои действия, ни за поступки и уж тем более за слова…. Боялся причинить боль, боялся не сдержаться в какой-то миг. Мне нужна была свобода и одиночество, как воздух!! Ты затуманила мой мозг, выжгла в моем сердце дыру, я был одержим, и перестал себя контролировать…
Вот уже несколько часов я не видел ни одной машины, ни одного огонька. Начинало моросить и мне пришлось включить дворники. Повернув голову направо, я увидел небольшой мотель и решил в нем остановиться на ночь. В конце концов, усталость брала свое, и необходимо было хоть немного перекусить. Я свернул с шоссе по направлению указателя. Дорога оказалась на редкость грязной, через минуту стало понятно почему. Вокруг шли строительные работы, меняли трубы. Всюду валялись комья глины. Подъехав к мотелю, я обнаружил, что первый этаж занимает мини-бар. Выходя из машины, я услышал громкую музыку. Удивительно, неужели и здесь бывает наплыв посетителей, да еще в такое время… хотя, наверное, это самое укромное местечко для заблудших душ. Сняв номер и наспех перекусив какой-то местной отравой, я забылся тревожным сном.
Я проснулся в одиннадцать и решил срочно продолжить свой путь в никуда. Через час оплаченное время за номер заканчивалось, но этот час у меня еще был. На улице, шагах в пятнадцати, стояли автоматы с напитками. Я решил больше не рисковать с местным меню и просто сходить за банкой колы. «Просто сходить» не получилось, выйдя на улицу, я тут же понял, что в пору надевать резиновые сапоги. Мои ботинки обняла жижа из снега, песка и глины. Пройти к автоматам тоже оказалось непросто - справа была двухметровая, а может и глубже, канава, а слева парковка. Оставалась узенькая тропинка, сплошь покрытая глиной. Меня мучила жажда и пришлось идти. Купив банку колы, я постарался сразу же ее открыть, но ключ сломался. Разозлившись, я резко повернулся, чтобы идти обратно и внезапно почувствовал, как моя нога поехала вниз, в канаву… Через мгновение я повис на руках на одном из выступающих откосов свежевырытой канавы. Банка, ударившись о трубы, взорвалась и, шипя, залегла в мутной воде. Мне очень не хотелось повторять ее судьбу. Обернувшись, я посмотрел вниз и увидел как раз под собой торчащий штырь от толстой трубы, сделанный для установки вентиля. Перспективы залезть обратно у меня не было. Руки скользили по мокрой глине как по маслу. Я минут десять орал во весь голос, зовя на помощь, пока совсем не охрип. В итоге решил не двигаться, пока кто-нибудь меня не увидит, а учитывая, что место нельзя было назвать оживленным - шансы быть замеченным равнялись нулю.
Шум мотора подъезжавшей машины прервал мои мрачные мысли. Машина подъехала и остановилась где-то совсем рядом. Крикнуть у меня не получилось - во рту все пересохло. Я мог подтвердить свое присутствие только мычанием. Хлопнула дверь, и послышались чьи-то неуверенные шаги и негромкий оклик. «Кем-то» оказалась молодая женщина лет тридцати. На беглый взгляд, это создание было слишком хрупким для того, чтобы поднять девяносто с лишним килограмм живого веса…. Разве что она могла позвать на помощь. Хотя кого? Уж точно не того угрюмого старика с ресепшен, едкий взгляд которого говорил, что он с превеликим удовольствием сбросил бы еще половину посетителей в ту же канаву не моргнув и глазом.
Женщина вновь окликнула меня, а я смог издать лишь невнятное мычание. И вот она в нерешительности подошла ближе к краю, чтобы оценить ситуацию, а может просто из любопытства. Потом присела…. вид открылся восхитительный: я не рассматривал ее лицо, но точно знал, что она носит под юбкой. Шелковые чулки на черном поясе, трусики в тон поясу, а по краям их покрывало тончайшее кружево, которое было настолько прозрачно, что ничего не могло скрыть. На правой ноге, прямо на границе с трусиками, виднелось маленькое тату в виде черного сердечка, пробитого красной стрелой. В миг меня настигли воспоминания, и стало жарко…. Я не мог оторвать своих глаз от этого возбуждающего вида. Руки уже онемели, но мне в ту минуту захотелось продлить наш односторонний разговор. Она что-то оживленно говорила, но я не слышал ни слова. И вдруг все прекратилось: она встала и куда-то ушла. «Нет, постой! Не уходи!» - прохрипел я… или мне это только показалось? Шаги все отдалялись, и на мгновение стало слишком тихо. Неужели видение? Нет - неужели это ты? Ты нашла меня почти на краю света и приняла другой облик, чтобы продолжить мои муки? Однако через несколько минут снова послышались шаги. В воздухе что-то просвистело, и в мое плечо ударилась толстая веревка. Мне нужно было только схватиться, всего лишь схватить канат, но руки затекли, и это далось мне с трудом. После пары неудачных попыток я, наконец, завис над искусственной пропастью. Послышался шум мотора, и невиданная сила вытолкнула меня наверх, ободрав ребро ладони, локти, оба колена и безвозвратно порвав брюки. Я свалился на мокрую глину, руки ходили ходуном, члены отказывались повиноваться.
Дверь авто снова открылась и из него вышла настоящая леди. Она была прекрасна, как ангел. Она была так похожа на тебя! Такие же густые и слегка взлохмаченные медные волосы и огромные зеленые глаза. К горлу подступил ком - мне захотелось рыдать: здесь и сейчас. Как ты была невозмутима в тот последний раз, КАК ты была не права! И вот передо мной ангел, нет - это ты! Ты одумалась и предстала предо мной в образе ангела…
Казалось, ангел потешается надо мной, над всей ситуацией и над моим бомжеватым видом - в ее глазах плясали огоньки. Мои руки и колени кровоточили, и она предложила помощь. Принесла аптечку, помогла встать, не боясь испачкаться, и спросила, не надо ли меня подбросить? Я смотрел на нее и не мог справиться с собой. Я видел в ней тебя, от чего злился еще больше. Я смотрел на свои руки, на то, как она заботливо перебинтовывает их, пытаясь успокоить меня, а сам думал о том, во что она одета под этим невесомым, легко струящимся на ветру, синем платье. Что-то манило меня в ней. Это все больше походило на гипноз. Она наспех вытерла мои лицо и рот влажными салфетками с ароматом жасмина. Мой голос был хриплым, а ответы однозначными и она решила оставить меня в покое. Как же это было своевременно - я готов был взорваться от ее прикосновений, голоса и запаха, который исходил от нее… неповторимая утренняя смесь тонких духов, немного аромата помады, чуть-чуть пудры и салфеток с жасмином…. Ее дыхание еще пахло утренним кофе со сливками и ее тело источало манящее тепло…
Я навсегда запомнил ее такой. Уходящей вдаль, с развевающимися волосами, в рассыпчатом платье и черном струящемся пальто, не застегнутом ни на одну пуговицу. Ветер играл ее волосами, от чего снежинки путались в них и отражали серебряный свет фар.
Вернувшись в номер, я понял, что мое время истекло уже 10 минут назад и вот-вот нагрянет «уборка номеров». Пришлось заплатить еще за сутки, чтобы привести себя в порядок. Весь день я думал о тебе, о том, что произошло тогда и во что это могло превратиться сегодня…. Я понял, что от боли не убежать, я просто увез ее с собой. Все, что с нами происходит - происходит в голове, где-то глубоко внутри. Я испытывал почти физическую боль, и она не проходила, она скопилась внутри меня в большой огненный шар, который вот-вот лопнет и вырвется наружу. Я сразу вспомнил тот вечер, когда ты выкинула мои вещи и захлопнула дверь перед моим носом…
Наступала ночь. Я переоделся, снял бинты и наклеил пару полосок пластыря под цвет кожи. Потом спустился в бар. Несколько человек непонятно танцевали под странную музыку. Тусклый свет едва проникал сквозь сизые клубы сигаретного дыма, пахло спиртным. Я, оглядев все вокруг, прошел к стойке. Народу за столиками сидело мало - человек пять, не исключено, что кто-то еще лежал на полу. Почти все дремали, видимо находясь под влиянием изрядной порции спиртного, о чем говорили причудливые позы ночных посетителей. Человек привыкает ко всему, а глаза - точно, рано или поздно, привыкнут к полумраку. Когда я завершил свой придирчивый осмотр вокруг и вернулся взглядом к барной стойке, мое внимание привлекла женщина, сидящая в трех метрах правее от меня. Я не сразу узнал ее. На ней был вызывающий блестящий топ и очень короткая юбка с разрезом до середины бедра. Огненная медь волос была собрана в тугой хвост. Женщина изо всех сил флиртовала с барменом. Бармен заводился все больше, это было видно по его бегающим глазам. Вот она в очередной раз откинулась назад, театрально рассмеялась во весь голос, и поднесла ко рту бокал с белым напитком и цветными кубиками льда. Две капли упали на ее точеный подбородок и, найдя друг друга на яремной впадине, продолжили вместе свой путь по красивой груди и, набирая скорость, исчезли в сверкающем топе. Я узнал в ней утреннюю спасительницу, но теперь она не напоминала мне ангела. Она напоминала мне тебя - развязную и расчетливую шлюху, которая бросилась на шею первому встречному. Ты изменила мне и осталась с ним. Грязная тварь!!! С каким удовольствием я бы свернул тебе шею…. Ты изрядно перебрала и не узнала меня. Я наблюдал за происходящим, тихо смакуя свой тоник, но внутри меня все кипело. Вот бармен нагнулся к тебе, и я неосознанно испытал приступ жгучей ревности. Вот он снова схватил тебя за руку, и ты отдернула локоток с наигранным недовольством. Мой интерес все возрастал. Я не сводил с тебя глаз. В какой-то момент ты поднялась и сделала неуверенный шаг в мою сторону. Покачиваясь, ты продолжила свой путь и, поравнявшись со мной, упала в мои объятья, но не собиралась задерживаться в таком положении, пытаясь упасть к моим ногам. Дальше все произошло слишком стремительно. Ты была пьяней, чем я думал. Я почти потерял равновесие вместе с тобой, но как-то устоял и в последний миг успел схватить тебя за плечо. Но вторая твоя рука, тщетно ища опоры, успела пройтись по молнии моих брюк. Я почти задохнулся от нахлынувшего с новой силой желания. В момент брюки стали слишком тесные. Я нагнулся, подхватил тебя и с силой привлек к себе. Я не хотел больше расставаться с тобой ни на миг. А ты звонко смеялась…. Тебе было все равно! Как тогда, в тот проклятый вечер…
В тот же момент в нашу сторону двинулся бармен. Он видел в тебе легкую добычу своих плотских потребностей, но я остановил этого мужлана испепеляющим взглядом, пробормотав что-то вроде: «Леди желает потанцевать…» Бармен, нехотя, вернулся обратно.
Я обнял тебя за талию, поставил на ноги и начал тихо двигаться в такт музыки. Тебе показалось это забавным, ты не сопротивлялась, приникнув ко мне всем телом и положив голову на мое плечо. Я медленно гладил тебя по обнаженной спине, слегка касаясь ягодиц, как бы случайно. Мои руки тряслись от возбуждения, а лицо и низ живота горели. Двигаться в брюках было почти невозможно. Ты должна была помочь снять мое напряжение, помочь избавиться от него! Я попробовал раздвинуть твои ноги и поставить между них свою. Ты по-прежнему не сопротивлялась - тебя это забавляло. И я осмелел, медленно двигая твоими бедрами по своему напряженному члену, каждый раз задерживая дыхание и перебирая руками все ниже по твоим теплым округлым ягодицам, медленно пытаясь освободить их от узкой ткани. Еще чуть-чуть, еще пара волнительных движений, которые приведут меня к свободе!
И все было бы почти хорошо, я уже был на пределе, был готов незаметно взорваться внутри тугой джинсы, но… тебе стало плохо. Ты выпила слишком много - тебя стошнило. Я едва успел увернуться. Подхватив ценную ношу на руки, я вышел на улицу. Там ты снова избавилась от содержимого желудка. Тебя по-прежнему качало. Я спросил, в каком номере ты остановилась, но ты ничего не смогла ответить. Я снова взял тебя на руки и понес к себе. До завтра ты должна оправиться и мы вместе покинем это место. Я больше не отпущу тебя к нему. Ты навсегда останешься со мной!