Насилие под девизом «откажись от своих намерений/притязаний, сделай мне спокойно» .
Начало финала. Розовый перец: нефизическое насилие с физическими последствями.
Это насилие под девизом «откажись от своих намерений/притязаний, сделай мне спокойно» . И оно начинается ВСЕГДА в родительской семье, только потом переходит в партнерские отношения. При этом вовсе не обязательно насилие такого рода практикуется напрямую родителем, в роли насильника может выступать и сиблинг, и даже совершенно не обязательно старший из детей.
По моим наблюдениям, вероятность равная. Еще раз, чтобы вам было понятнее: осуществлять насилие над ребенком родителю не обязательно своими руками, для этого можно задействовать другого ребенка. После того, как ребенок, в поисках места, где его личное пространство и вещи будут хотя бы в относительной безопасности, сбежит к партнеру, он будет либо практически готовой едой, либо готовым насильником. Причем в роли еды он будет себя деликатно и очень уверенно предлагать партнеру по собственной инициативе, а практикуя насилие, он будет уверен, что все, что он проделывает - это забота о партнере. Но у этой заботы будут занятные признаки, которые вам, девочки и сочувствующие, хорошо бы знать. Само по себе знание признаков вам ничем не поможет - кроме одного: умея выделить и увидеть эти признаки, вы не будете чувствовать себя некачественными, не понимая, почему вы портитесь от такой заботы и почему вы не хотите принимать от партнера элементарную поддержку, которая ему, по его же словам, ничего не стоит. Что с этим делать, когда вы это нашли - вопрос отдельный, и мы его обсудим непременно. Но давайте начнем с выяснения, кто на ком все-таки стоит в этой мизансцене. Итак, с юридической точки зрения все чисто: никто никого не бьет, никто никому стрихнин в чай не сыплет - а здоровье портится, а настроение едет вниз уверенно и неостановимо, а жизни в доме все меньше и меньше, и рутины все больше похожи на часы, которые идут в пустой комнате, непонятно для кого. В чем дело-то? А давайте приглядимся.
- «У тебя там ягоды стояли, я подумала, что испортятся, вот, сварила варенье… что ты плачешь? Натюрморт? Зачетный? Ждала вечера, чтобы рисовать? Ну, я же хотела как лучше…» - пересдача и полгода без стипендии…
- «Мы с тобой все выходные на даче копались, перемерзли, побудь сегодня дома, черт с ним, с театром. Я понимаю, что гастрольный спектакль, что второй раз неизвестно когда, но здоровье-то одно» - период беспричинно сниженного настроения, равный длине ожидания неслучившегося праздника, ошибка за рулем, реанимация, инвалидность…
-«Я твой стол прибрала, на нем только змей не было… Учебник алгебры? Четвертная контрольная? Ну возьми у кого-нибудь, что же теперь делать, раз никак не находится» - летняя школа на месяц…
-«Моя женщина не будет носить тяжести, брось этот чертов таз, я сказал, походишь в нестираных джинсах, никто не умрет от этого, и ты тоже, подумаешь, конференция. Позицию не дали? Из-за грязных штанов? Ты шутишь? Они охренели?» - вторые роли в НИИ на 10 лет, до смерти отрасли…
-«Дорогая, я сегодня не при деньгах, так что прости, но сегодня - не в это кафе, сейчас мы зайдем в Теремок, выбери себе что-нибудь там, хорошо? Нет, я не могу тебе позволить платить за себя, пока я рядом, я же мужчина» - обострение гастрита, язва…
Забота? Вроде бы да. Беспокоится человек? Да. Хочет как лучше? Очевидно. Смотрите, как красиво: «давай сделаем тебе хорошо за мой счет, мне не сложно». С одной стороны - попробуй не прими такое предложение, ведь выглядеть будет как отторжение и отказ от контакта. С другой стороны - если человек предлагает сделать вам хорошо такой ценой, то вы ведь явно не в порядке, и надо предложение принимать, пока вам не накрыло этим непорядком с головой. А с третьей стороны, принимая такое, сложно не почувствовать себя несколько каннибалом… почему же становится хуже по итогам? Внимание, вопрос: о ком человек беспокоится на самом деле и кому он хочет сделать лучше? Ведь даже не себе. И, всяко, не тому, о ком он, типа, заботится… Но я этот вопрос оставлю вам на самостоятельное осмысление, совершенно неважно, о ком и зачем человек так заботится за счет другого человека и в его личном пространстве. Важен ответ на вопрос, что делать-то в этом случае. Потому что увернуться от вреда, неизбежно получаемого в процессе такой заботы, можно только ценой разрыва контакта сразу, причем крайне болезненного и несвоевременного, сколько ни готовься. И вот почему. Дело в том, что устанавливая контакт с другим человеком, мы как бы формируем из части своего личного пространства некое поле совместности. И это, конечно риск, потому что не угадаешь же, как другой в этом поле себя поведет. И в случае разрыва контакта теряется именно этот кусок личного пространства, со всем его содержимым. В границах образуется некрасивая дыра, в которую сквозит. И в эту дыру лезет… всякое, про которое позже. Поэтому для таких случаев задача усложняется и делится на три подзадачи:
1) восстановить контроль своего личного пространства
2) компенсировать потери и
3) убрать заботливые руки, пока эти руки о вас еще как-нибудь не позаботились. Поскольку сохранение ситуации однозначно чревато новыми потерями, которые и так уже больше, чем вам было бы легко компенсировать, а будут еще больше еще какое-то время после того, как о вас вот так позаботились. Так вот.
Поскольку это схема в первую очередь семейная и только потом схема партнерских отношений, чаще всего драма жертвы насилия развивается по следующему сюжету. Зная по опыту, но, не умея понять головой, что забота это всегда неприятности, и что каждый данный извне рубль/минута/килоджоуль/какая разница - выйдет боком в пятикратном, а то и пятнадцатикратном, размере незапланированных трат и неожиданных потерь, и это только на первом этапе развития событий, человек шарахается от формального и нормативного почти-не-насилия, предполагая в нем еще более крупные грабли, чем те, которые ему знакомы. И оказывается в ситуации криминального насилия, пребывая в страшном заблуждении, что ничего серьезнее, чем привычное по домашней схеме, произойти не может. Серьезнее и не происходит. Происходит больнее и быстрее. Кто розовый перец на зуб пробовал, и знает, чем он отличается на вкус от перца чили, тот понимает, о чем я.
То есть: для того, чтобы не заметить угрозы или пренебречь ею, необходимо не просто оказаться в угрожающей ситуации, а быть на момент входа в обстоятельства в дефицитарных кондициях. Если вас подставил близкий, и вы вышли на улицу, осознавая этот факт, у вас больше шансов стать жертвой карманника или уличных разводил. Если вы поскандалили дома и вылетели на улицу в этом состоянии, то любой дворовый шакал с пивом и семками и каждая дорожная гиена под видом бомбилы-частника распознает в вас жертву, у которой нет сил сопротивляться (см. дело Иванниковой, прогремевшее по Москве несколько лет назад). И попытается оторвать кусок, разумеется - это естественное поведение для падальщика. Запомните эту закономерность: если вы стали жертвой, вы будете ей еще раз, а потом опять, и снова - потому, что вас жрать легче, вы уже ослаблены. Голодный, грязный и больной ты труп вернее, чем герой. Это правило работает в любых обстоятельствах, что бы дискурс ни содержал на эту тему, как нормы и нормативные требования. Какое-то время после конфликта на работе и дома, после неудачного похода в официальные инстанции, после странной размолвки с личной жизнью ходите опасно. Продумывайте головой и предварительно самый безопасный из вариантов для каждого своего действия. Не отступайте от составленного плана ни на волосок, не можете выполнить - ждите и пробуйте снова. И не вините себя, если на вас нападут. Это не ваша вина, это ваша беда - быть не в кондициях и не иметь защищенного угла, чтобы отлежаться. Собственно, эту часть предпосылок к насилию криминальному в части поведения жертвы и создает фаза, которую я назвала «розовый перец».
https://inisvitrin.zeropoint.online/?p=161
Это насилие под девизом «откажись от своих намерений/притязаний, сделай мне спокойно» . И оно начинается ВСЕГДА в родительской семье, только потом переходит в партнерские отношения. При этом вовсе не обязательно насилие такого рода практикуется напрямую родителем, в роли насильника может выступать и сиблинг, и даже совершенно не обязательно старший из детей.
По моим наблюдениям, вероятность равная. Еще раз, чтобы вам было понятнее: осуществлять насилие над ребенком родителю не обязательно своими руками, для этого можно задействовать другого ребенка. После того, как ребенок, в поисках места, где его личное пространство и вещи будут хотя бы в относительной безопасности, сбежит к партнеру, он будет либо практически готовой едой, либо готовым насильником. Причем в роли еды он будет себя деликатно и очень уверенно предлагать партнеру по собственной инициативе, а практикуя насилие, он будет уверен, что все, что он проделывает - это забота о партнере. Но у этой заботы будут занятные признаки, которые вам, девочки и сочувствующие, хорошо бы знать. Само по себе знание признаков вам ничем не поможет - кроме одного: умея выделить и увидеть эти признаки, вы не будете чувствовать себя некачественными, не понимая, почему вы портитесь от такой заботы и почему вы не хотите принимать от партнера элементарную поддержку, которая ему, по его же словам, ничего не стоит. Что с этим делать, когда вы это нашли - вопрос отдельный, и мы его обсудим непременно. Но давайте начнем с выяснения, кто на ком все-таки стоит в этой мизансцене. Итак, с юридической точки зрения все чисто: никто никого не бьет, никто никому стрихнин в чай не сыплет - а здоровье портится, а настроение едет вниз уверенно и неостановимо, а жизни в доме все меньше и меньше, и рутины все больше похожи на часы, которые идут в пустой комнате, непонятно для кого. В чем дело-то? А давайте приглядимся.
- «У тебя там ягоды стояли, я подумала, что испортятся, вот, сварила варенье… что ты плачешь? Натюрморт? Зачетный? Ждала вечера, чтобы рисовать? Ну, я же хотела как лучше…» - пересдача и полгода без стипендии…
- «Мы с тобой все выходные на даче копались, перемерзли, побудь сегодня дома, черт с ним, с театром. Я понимаю, что гастрольный спектакль, что второй раз неизвестно когда, но здоровье-то одно» - период беспричинно сниженного настроения, равный длине ожидания неслучившегося праздника, ошибка за рулем, реанимация, инвалидность…
-«Я твой стол прибрала, на нем только змей не было… Учебник алгебры? Четвертная контрольная? Ну возьми у кого-нибудь, что же теперь делать, раз никак не находится» - летняя школа на месяц…
-«Моя женщина не будет носить тяжести, брось этот чертов таз, я сказал, походишь в нестираных джинсах, никто не умрет от этого, и ты тоже, подумаешь, конференция. Позицию не дали? Из-за грязных штанов? Ты шутишь? Они охренели?» - вторые роли в НИИ на 10 лет, до смерти отрасли…
-«Дорогая, я сегодня не при деньгах, так что прости, но сегодня - не в это кафе, сейчас мы зайдем в Теремок, выбери себе что-нибудь там, хорошо? Нет, я не могу тебе позволить платить за себя, пока я рядом, я же мужчина» - обострение гастрита, язва…
Забота? Вроде бы да. Беспокоится человек? Да. Хочет как лучше? Очевидно. Смотрите, как красиво: «давай сделаем тебе хорошо за мой счет, мне не сложно». С одной стороны - попробуй не прими такое предложение, ведь выглядеть будет как отторжение и отказ от контакта. С другой стороны - если человек предлагает сделать вам хорошо такой ценой, то вы ведь явно не в порядке, и надо предложение принимать, пока вам не накрыло этим непорядком с головой. А с третьей стороны, принимая такое, сложно не почувствовать себя несколько каннибалом… почему же становится хуже по итогам? Внимание, вопрос: о ком человек беспокоится на самом деле и кому он хочет сделать лучше? Ведь даже не себе. И, всяко, не тому, о ком он, типа, заботится… Но я этот вопрос оставлю вам на самостоятельное осмысление, совершенно неважно, о ком и зачем человек так заботится за счет другого человека и в его личном пространстве. Важен ответ на вопрос, что делать-то в этом случае. Потому что увернуться от вреда, неизбежно получаемого в процессе такой заботы, можно только ценой разрыва контакта сразу, причем крайне болезненного и несвоевременного, сколько ни готовься. И вот почему. Дело в том, что устанавливая контакт с другим человеком, мы как бы формируем из части своего личного пространства некое поле совместности. И это, конечно риск, потому что не угадаешь же, как другой в этом поле себя поведет. И в случае разрыва контакта теряется именно этот кусок личного пространства, со всем его содержимым. В границах образуется некрасивая дыра, в которую сквозит. И в эту дыру лезет… всякое, про которое позже. Поэтому для таких случаев задача усложняется и делится на три подзадачи:
1) восстановить контроль своего личного пространства
2) компенсировать потери и
3) убрать заботливые руки, пока эти руки о вас еще как-нибудь не позаботились. Поскольку сохранение ситуации однозначно чревато новыми потерями, которые и так уже больше, чем вам было бы легко компенсировать, а будут еще больше еще какое-то время после того, как о вас вот так позаботились. Так вот.
Поскольку это схема в первую очередь семейная и только потом схема партнерских отношений, чаще всего драма жертвы насилия развивается по следующему сюжету. Зная по опыту, но, не умея понять головой, что забота это всегда неприятности, и что каждый данный извне рубль/минута/килоджоуль/какая разница - выйдет боком в пятикратном, а то и пятнадцатикратном, размере незапланированных трат и неожиданных потерь, и это только на первом этапе развития событий, человек шарахается от формального и нормативного почти-не-насилия, предполагая в нем еще более крупные грабли, чем те, которые ему знакомы. И оказывается в ситуации криминального насилия, пребывая в страшном заблуждении, что ничего серьезнее, чем привычное по домашней схеме, произойти не может. Серьезнее и не происходит. Происходит больнее и быстрее. Кто розовый перец на зуб пробовал, и знает, чем он отличается на вкус от перца чили, тот понимает, о чем я.
То есть: для того, чтобы не заметить угрозы или пренебречь ею, необходимо не просто оказаться в угрожающей ситуации, а быть на момент входа в обстоятельства в дефицитарных кондициях. Если вас подставил близкий, и вы вышли на улицу, осознавая этот факт, у вас больше шансов стать жертвой карманника или уличных разводил. Если вы поскандалили дома и вылетели на улицу в этом состоянии, то любой дворовый шакал с пивом и семками и каждая дорожная гиена под видом бомбилы-частника распознает в вас жертву, у которой нет сил сопротивляться (см. дело Иванниковой, прогремевшее по Москве несколько лет назад). И попытается оторвать кусок, разумеется - это естественное поведение для падальщика. Запомните эту закономерность: если вы стали жертвой, вы будете ей еще раз, а потом опять, и снова - потому, что вас жрать легче, вы уже ослаблены. Голодный, грязный и больной ты труп вернее, чем герой. Это правило работает в любых обстоятельствах, что бы дискурс ни содержал на эту тему, как нормы и нормативные требования. Какое-то время после конфликта на работе и дома, после неудачного похода в официальные инстанции, после странной размолвки с личной жизнью ходите опасно. Продумывайте головой и предварительно самый безопасный из вариантов для каждого своего действия. Не отступайте от составленного плана ни на волосок, не можете выполнить - ждите и пробуйте снова. И не вините себя, если на вас нападут. Это не ваша вина, это ваша беда - быть не в кондициях и не иметь защищенного угла, чтобы отлежаться. Собственно, эту часть предпосылок к насилию криминальному в части поведения жертвы и создает фаза, которую я назвала «розовый перец».
https://inisvitrin.zeropoint.online/?p=161