(no subject)
Под утро проснулась, вынула из ноющей десны оставленную там врачом нитку и поняла, что на учёбу идти не могу. Зато снов насмотрелась уже.
Мне снилась потемневшая деревянная церковь, куда мы зашли с Илюшей. Кинулись почему-то ставить свечки, но свечки в той церкви горели плохо, дымили и гасли. Однако я сумела зажечь и поставить за здравие, а за упокой не нашла. Потом мы кинулись вон, и я узнала, что в церкви лежит больной сыпным тифом. Мне стало страшно.
В другом сне я видела бога. Сперва мы с Томой умерли и ожили, из наших мёртвых спин резали ремни, надо было сделать из ремней какой-то узор, и меня забавило, что Тома не может с ним справиться. Хотя она в то же время была мёртвой. А потом нас обнимал бог, он был молодой и старый одновременно, седой, но совсем не седой, бородатый. Только он что-то напутал, и на Земле закончилась вся вода, и я объясняла ему, как делать круговорот.
Илюшка не хочет слушать сны.
И вообще он сел играть в ВОВ.
Мне снилась потемневшая деревянная церковь, куда мы зашли с Илюшей. Кинулись почему-то ставить свечки, но свечки в той церкви горели плохо, дымили и гасли. Однако я сумела зажечь и поставить за здравие, а за упокой не нашла. Потом мы кинулись вон, и я узнала, что в церкви лежит больной сыпным тифом. Мне стало страшно.
В другом сне я видела бога. Сперва мы с Томой умерли и ожили, из наших мёртвых спин резали ремни, надо было сделать из ремней какой-то узор, и меня забавило, что Тома не может с ним справиться. Хотя она в то же время была мёртвой. А потом нас обнимал бог, он был молодой и старый одновременно, седой, но совсем не седой, бородатый. Только он что-то напутал, и на Земле закончилась вся вода, и я объясняла ему, как делать круговорот.
Илюшка не хочет слушать сны.
И вообще он сел играть в ВОВ.