ЛУЧШЕ БЫ ФАШИСТЫ ПРИШЛИ - к годовщине "великого октября"
говорил крепко датый мужик, стоя под фонарём у входа в сельхоз правление. Туда мы пришли с товарищем, чтобы позвонить после работы домой моей больной матери, которая лежала в больнице.
"Ты чё, мужик, совсем с ума сошёл ?",- спросил его. "А чё такого, он бы нашего преседателя повесил вот на ентом столбе",- ответил мне он.На его пьяные слова у меня внятного ответа не нашлось, может быть был просто ошарашен.
В этом селе мы, студенты, были в советские времена осенью "на картошке". Трудились от рассвета - до заката в поле, куда нас привозили в кузове грузовиков собирать картошку.Стылый обед в больших алюминиевых бидонах нам привозили прямо в поле, ели там же на мешках собранной картохи, вытерев об них же верхнюю грязь с рук.Не было даже простого навеса, чтобы спрятаться хоть немного от дождя..."поле, русское поле".
Само село представляло собой живую картинку к нынешним фильмам про пост апокалипсис - бОльшая часть покосившихся домов стояла с заколоченными окнами, электричеством освещалась только центральная улица с непролазной грязью.Вечером кормились в единственно уцелевшем здании церкви, где в алтаре готовили для нас пищу.Картоха и пшёнка с волокнами мяса непонятного происхождения. Даже этого не хватало для сытости.
После "ужина" прямо в комнате барака жарили на плитке ещё картохи с тушёнкой, которую сами покупали.
Ночью встанешь - весь барак сотрясается от кашля, начнётся в одной комнате - подхватывают другие, больше всего было жалко девчонок. Утром из "сушилки" доставали мокрые не просохшие ватники - и в поле.
"удобства" были, естественно, на дворе. В конце октября ударили морозы и, как-то вышел к рукомойнику, дёрнул снизу, а вода не течёт. Крышку открыл, а там- лёд в палец. Кулаком проломил - пошла вода, умылся.
Однажды к нам в поле приехал преседатель и сказал, чтобы мы бросили там работу и перешли на соседнее - "интернациональное". По началу мы просто обалдели,- какое такое "интернациональное" поле у нас в российской глубинке. Он гордо сказал, что это- специальное поле для революционной Кубы, где из особых семян растёт "кубинская" картошка. Нам даже привезли новенькие джутовые мешки с надписями на иностранных языках(ребята-общажники потом с собой их с картошкой для себя брали).
На "интернациональном" поле картоха оказалась совсем иной,- гораздо крупнее и с тонкой кожицей. Водянистая и какая-то "мылкая", она нам не понравилась на сковородке в бараке.Кормились нашенской, разваристой.
Помнится, к нам на "кубинское" поле пришёл в своей фетровой шляпе Сам комиссар отряда ( обычно они с командиром не вылезали из комнаты в бараке) с призывом поднять производительность труда до наступления морозов. От нашей просьбы установить доп. обогрев для одежды в сушилке он отмахнулся. Тогда на следующий день мы прибили эту его фетровую шляпу к потолку в сушилке большим "шиферным" гвоздём, и с превеликим удовольствием наблюдали и ржали как он, стоя на стремянке, пытался её отодрать.
Отодрал. Вместе с кумполом шляпы, больше в ней не ходил и на поле с призывами у нас не появлялся.
Это - к вопросу о руководящей роли партии. Гляжу на самодовольную и отъевшуюся ряшку Зю в "ящике" и, невольно, вспоминаю. Очень уж похож на нашего тогдашнего.
Для тех, кто ностальгирует о нашем "коммунистическом" советском прошлом.И великих достижениях ВОСР и "родной коммунистической партии". В деревню моего деда электричество провели в 1961-м году.Ещё раз - в 1961-м. Не глухая тайга, а наша российская сердцевина. Адрес для сомневающихся: Воронежская область, Мичуринский район, село Хмелевое.Где высоковольтные вышки проходили в полутора-двух километрах от села.
"Ты чё, мужик, совсем с ума сошёл ?",- спросил его. "А чё такого, он бы нашего преседателя повесил вот на ентом столбе",- ответил мне он.На его пьяные слова у меня внятного ответа не нашлось, может быть был просто ошарашен.
В этом селе мы, студенты, были в советские времена осенью "на картошке". Трудились от рассвета - до заката в поле, куда нас привозили в кузове грузовиков собирать картошку.Стылый обед в больших алюминиевых бидонах нам привозили прямо в поле, ели там же на мешках собранной картохи, вытерев об них же верхнюю грязь с рук.Не было даже простого навеса, чтобы спрятаться хоть немного от дождя..."поле, русское поле".
Само село представляло собой живую картинку к нынешним фильмам про пост апокалипсис - бОльшая часть покосившихся домов стояла с заколоченными окнами, электричеством освещалась только центральная улица с непролазной грязью.Вечером кормились в единственно уцелевшем здании церкви, где в алтаре готовили для нас пищу.Картоха и пшёнка с волокнами мяса непонятного происхождения. Даже этого не хватало для сытости.
После "ужина" прямо в комнате барака жарили на плитке ещё картохи с тушёнкой, которую сами покупали.
Ночью встанешь - весь барак сотрясается от кашля, начнётся в одной комнате - подхватывают другие, больше всего было жалко девчонок. Утром из "сушилки" доставали мокрые не просохшие ватники - и в поле.
"удобства" были, естественно, на дворе. В конце октября ударили морозы и, как-то вышел к рукомойнику, дёрнул снизу, а вода не течёт. Крышку открыл, а там- лёд в палец. Кулаком проломил - пошла вода, умылся.
Однажды к нам в поле приехал преседатель и сказал, чтобы мы бросили там работу и перешли на соседнее - "интернациональное". По началу мы просто обалдели,- какое такое "интернациональное" поле у нас в российской глубинке. Он гордо сказал, что это- специальное поле для революционной Кубы, где из особых семян растёт "кубинская" картошка. Нам даже привезли новенькие джутовые мешки с надписями на иностранных языках(ребята-общажники потом с собой их с картошкой для себя брали).
На "интернациональном" поле картоха оказалась совсем иной,- гораздо крупнее и с тонкой кожицей. Водянистая и какая-то "мылкая", она нам не понравилась на сковородке в бараке.Кормились нашенской, разваристой.
Помнится, к нам на "кубинское" поле пришёл в своей фетровой шляпе Сам комиссар отряда ( обычно они с командиром не вылезали из комнаты в бараке) с призывом поднять производительность труда до наступления морозов. От нашей просьбы установить доп. обогрев для одежды в сушилке он отмахнулся. Тогда на следующий день мы прибили эту его фетровую шляпу к потолку в сушилке большим "шиферным" гвоздём, и с превеликим удовольствием наблюдали и ржали как он, стоя на стремянке, пытался её отодрать.
Отодрал. Вместе с кумполом шляпы, больше в ней не ходил и на поле с призывами у нас не появлялся.
Это - к вопросу о руководящей роли партии. Гляжу на самодовольную и отъевшуюся ряшку Зю в "ящике" и, невольно, вспоминаю. Очень уж похож на нашего тогдашнего.
Для тех, кто ностальгирует о нашем "коммунистическом" советском прошлом.И великих достижениях ВОСР и "родной коммунистической партии". В деревню моего деда электричество провели в 1961-м году.Ещё раз - в 1961-м. Не глухая тайга, а наша российская сердцевина. Адрес для сомневающихся: Воронежская область, Мичуринский район, село Хмелевое.Где высоковольтные вышки проходили в полутора-двух километрах от села.