(no subject)

[tsintsinat]

Они шли по коридору. Трое. Двое высоких юношей, несущих высоко поднятые головы и один
скромный старец с черной с проседью бородой. Юноши шли впереди, оживленно болтая. Позади

шел, внимательно изучая пол перед собой из-под полуопущенных век, ОН.

В черно-белой полутьме голоса звучали бархатно... Говорили лишь двое...
- Не упоминай петуха... Вот ирония... глупая птица явилась мне судьей.

- Петух... ты ни о чем думать больше не можешь... повиновение твоих рук тебе судья...

- Он сказал...

- С каких пор ты стал марионеткой?? Ты думал он будет больше тебя любить??

- Ты????!!!! Ты будешь меня стыдить??!!! Бедный юродивый... жалейте меня...

- Остановись. Довольно... Я никогда не ненавидел тебя... и мне жаль, что ты так мелочен...

- О боже... что происходит со мной?? ... я и сейчас готов упрямиться как осел... Ох,
извини!!!!

Улыбка второго была холодна и выражала понимание того, что глупость собеседника не его вина.

Тем не менее, на словах все было иначе.

- Осел доброе животное... Не надо извиняться... Мертвый осел не менее добр...

Свет начал окутывать идущих. Тревога начала проникать в души впереди идущих.

- Почему нас двое? Я не пойму... и тебя вообще тут не должно было быть!!!
Почему никто из них?! О, боже! я сам повинен! Я не пойду дальше!!

Слепящий свет сменился тьмой. Две ласковые руки опустились на плечи их. Обернувшись, они
увидели глаза, источающие свет и полные слез... Губы старца скривились в детской капризной
мольбе.

- Мы увидимся еще? Правда? Я не хочу так...

- Конечно - ответил, молчавший последнее время - Ты сам вернешься... а мне пора назад, ждать

тебя... Ты будешь слаб придя, но я буду рядом... я найду тебя, в каком бы ты обличии не
явился... буду в тени твоего света...

- Ступайте - обратился он к стоявшему поодаль и в смятении слушавшему их разговор и уже
постаревшему на вид, по крайней мере, на пятьдесят лет их спутнику - ты обрел свой рай...
дальше вы пойдете ВДВОЕМ...