(no subject)
Николай Александрович Коломенкин родился в 1872 году. С детских лет в родном Воронеже Коля занимался различными видами спорта. Но особенно нравилось мальчику бегать на коньках. В 1885 году его семья перебирается в Петербург. Здесь Николай в 1893 году оканчивает гимназию и поступает на отделение естественных наук физико-математического отделения Петербургского университета.
Но по-прежнему он остался в дружбе со спортом. К тому времени в России были уже чемпионы мира по конькам. В 1889 году в скоростном беге им стал Паншин А.Н., а в фигурном катании в 1890 году первенствовал Лебедев А.П. Панин знал "дедушку русских фигуристов" Алексея Павловича Лебедева как никто другой. И любил его тоже как ни один другой ученик. Их знакомство началось в те дни, когда гимназист Коля вместе со своим ближайшим другом Сережей Палеховым решил попасть на каток Юсупова сада. Дело это оказалось чрезвычайно трудным, но гимназистам так хотелось увидеть самых знаменитых фигуристов Петербурга - Лебедева и Паншина! И они обратились за официальной рекомендацией к Колиному дяде - Смирновскому П.В. Дядино письмо и открыло вход на каток.
Они подружились. Лебедев не имел от маленького гимназиста секретов. И даже утром, когда Лебедев неизменно желал на тренировке остаться в одиночестве (этой своей небольшой причуды он никому не хотел объяснять), был один зритель, которого не просили удалиться, - Коля. Алексей Павлович охотно рассказывал Панину о своих выступлениях в недалеком прошлом. Лебедев часто повторял, что "гораздо труднее и почетнее хорошо проиграть, чем плохо выиграть". В этих словах было его спортивное кредо, и он был верен ему, и такой же верности учил других. Коля Панин был и здесь образцовым учеником.
"В результате занятий с ним я начал выделяться из группы сверстников преимущественно пластикой движений, а затем и превосходством в технике - вспоминал Панин-Коломенкин. - Мне много помогали мои занятия самыми разнообразными видами спорта: легкой атлетикой, греблей, футболом, лаун-теннисом, фехтованием, борьбой. Я участвовал в морских парусных гонках в бурную погоду, много ездил на велосипеде, стрелял из дуэльного пистолета и револьвера. Все эти занятия привели меня к выводу, что непременным условием успеха в любом виде спорта является высокий уровень общего физического развития. Разнообразные спортивные занятия, в особенности теннисом и стрельбой, помогли мне выработать в себе хладнокровие, и моим правилом на всех соревнованиях стало: "Спокойствие прежде всего".
В 1899 году Николай оканчивает университет и начинает работать в финансовом ведомстве департамента окладных сборов. В своих воспоминаниях позднее Панин напишет: "Наконец, в 1901 году я записался на первенство России. Оно досталось мне довольно легко, так как все прочие, не исключая Паншина, были слабее меня. В том же году мне пришлось впервые встретиться с приехавшими в Петербург иностранцами, двумя чемпионами мира: прежним - Фуксом из Австрии и новым - шведом Сальховым. Теперь можно было сравнить свои силы с ними.
Каток Юсупова сада был подготовлен на славу, площадку для состязания оградили барьерами, на тросах развевались пестрые флажки - морские сигналы, и лед блестел как зеркало. С бьющимся сердцем выступали мы, четверо русских, против прославленных корифеев искусства катания на коньках. Фукс держал себя по-товарищески, Сальхов - сухо, с преувеличенным достоинством. Катались оба прекрасно. Судьи правильно поставили меня на третье место. Эта встреча повелительно указала на то, что нам следует еще очень серьезно поработать над собой.”
… Пятеро россиян отправились в столицу Англии на свой страх и риск.
Авантюра обернулась успехом: Николай Орлов и Алексей Петров завоевали серебряные медали в борьбе, а Панин победил в фигурном катании. Тогда в программу Игр IV Олимпиады в Лондоне был впервые включен сугубо не летний вид спорта, и наш фигурист филигранно вычертил на льду так называемые специальные фигуры.
Слово самому Панину-Коломенкину Н.А.:
"Я изобрел для Олимпиады четыре новые специальные фигуры (они оценивались по новизне, трудности и исполнению). Получилась довольно красивая серия, но последняя фигура представлялась всем товарищам, да и мне самому... неисполнимой! Дело в том, что в одном ее месте, после элемента "клюв", казалось, нет никакой возможности получить достаточно хода, чтобы дотянуть до слишком далеко отстоящей перетяжки: а только там и можно было бы получить новый импульс посредством перемены направления хода и ребра конька. Но я все-таки решил попытаться осуществить "невозможное".
Тут же я увидел из напечатанной программы, что мои шансы на победу в большой опасности, так как комитет Международного союза конькобежцев, находящийся в Стокгольме и состоящий в основном из шведов, позаботился подобрать выгодный для Сальхова состав судей, представителей англо-шведско-швейцарского блока: Гренандер (от Англии), Хорле (от Швеции) и Хюгель, личный друг Сальхова, давно известный враг русских, - от Швейцарии, вовсе не выставившей участников соревнования.
Перед стартом Сальхов смотрел на меня с нескрываемой злобой, и я случайно узнал, что он сказал чемпиону Германии Бургеру: "Я выведу его из себя". Это относилось, конечно, ко мне; он трусил и, видимо, решился на какую-то подлость. И действительно, во время исполнения мною второй обязательной фигуры - восьмерки на одной ноге назад - вдруг раздался громкий выкрик Сальхова: "Разве это фигура? Она совсем кривая!" Фигура не была кривая, и я не обратил на его выкрик никакого внимания. На следующей фигуре Сальхов повторил свою "психическую атаку", а главный судья англичанин Фоулер продолжал молчать и только по моему протесту сделал ему замечание. Тогда семикратный чемпион мира начал выкрикивать по моему адресу ругательства и даже угрозы, но эта грубая попытка вывести меня из равновесия ни к чему не привела. Я помнил, что представляю здесь свою страну, русский национальный спорт, и хладнокровно отстранил задетое личное самолюбие в сторону.
В результате школьного катания я оказался у судей Вендта и Сандерсана на первом месте, у Гренандера на втором, а Хорле и Хюгель имели наглость поставить меня в своих таблицах на... четвертое место! Этим они низвели меня в данном разделе на второе место после Сальхова. Протест нашего представителя оставили, конечно, без последствий".
В знак протеста против решения судей Панин отказался от выступления в произвольной программе. Но Сандерс уговорил его выступить в соревнованиях по специальным фигурам.
- Это совершенно невозможно. Все четыре фигуры Панина кажутся фантастическими, а одна просто невыполнима. Может быть, вы просто хотите запугать соперников перед стартом? - Члены судейской коллегии олимпийских соревнований были в растерянности, когда Сандерс познакомил их с чертежами специальных фигур русского чемпиона, которые он 30 октября собирался перенести на лед.
Чертежи переходили из рук в руки. Судьи водили пальцами по линиям, пытаясь представить себе, как Панин будет прокладывать их на льду, а затем еще и повторять свой путь, и ничего у них не получалось. И от этого они даже нервничали чуть-чуть, пытались найти поддержку друг у друга.
Слух о необыкновенной заявке Панина немедленно распространился на катке. Первыми, конечно, в судейскую комнату начали заглядывать соперники. Появился Ульрих Сальхов, тоже записанный на соревнования по специальным фигурам. Он попросил показать ему чертежи. Панин заранее предупредил, что никаких секретов из своей заявки он не делает и ее может посмотреть предварительно любой фигурист или тренер.
Вскоре стало известно, что Сальхов отказывается выступать в этом виде программы. Посмотрел панинские чертежи еще один соперник - чемпион Северной Америки Ирвин Брокау и тоже сдался без боя. Остались только два конкурента, оба англичане: А. Камминг и Г. Холл-Сэй. Панин знал уже их заявки и понимал, что уровень "чертежного мастерства" обоих гораздо ниже, чем у него, но надо быть готовым к любой ситуации: только бы не расслабиться и не посчитать, что золотая медаль сама придет к нему. Судейские проблемы ведь так и не изменились.
Выйдя на лед, чтобы исполнить свою третью фигуру, Панин даже напевал про себя. Два цветка, еще два, еще... Букет, который вручают только триумфатору. Теперь оставалось сделать последний шаг. Последнюю фигуру, ту самую, которую все считали абсолютно невыполнимой. Она напоминала орла, широко распластавшего крылья, - так, во всяком случае, считал сам автор рисунка Сандерс. И этот "орел" вознес Панина высоко-высоко.
219 баллов из 240 возможных получил Николай Панин за специальные фигуры! Судьи устроили чемпиону овацию. Соперники поздравили его. Корректные английские зрители показали, что они совсем не холодны при оценке высшего спортивного мастерства. И был только один человек, который не смог подняться выше честолюбивого характера, - Сальхов. Он, пожалуй, был единственным, кто ограничился снисходительным кивком.
В отчете Олимпийского комитета так и писалось: "Панин превзошел соперников как в сложности вычерченных на льде фигур, так и в легкости, с которой они исполнялись".
Николай Панин-Коломенкин стал первым русским олимпийским чемпионом.
Надо сказать, что Панин стрелял из пистолета и револьвера нисколько не хуже, чем катался на коньках. С 1906 года он в течение двенадцати лет оставался чемпионом России по стрельбе, не испытав на этих соревнованиях ни одного поражения. Отправляясь в Лондон, он захватил с собой на всякий случай один из своих дуэльных пистолетов с безукоризненно точным боем.
На обратном пути в Россию, перебравшись через Ла-Манш, Панин задержался на несколько дней в Париже . Он решил соревноваться в тире "Гастинн-Ренетт", считавшийся тогда мировым центром стрелкового спорта. Там существовал постоянный приз - большая золотая медаль, которую мог получить только тот, кто попадет подряд двенадцать раз на дистанции 16 метров в международную 13-сантиметровую мишень так, чтобы все пули попали в центр, не нарушив окружности четвертого пояса, то есть круга с радиусом в 35 миллиметров. При нарушении этой линии мишень считалась испорченной, но можно было начинать стрельбу сначала неограниченное число раз. Счастливчиков, получивших заветную медаль, до Панина было всего четверо. Он стал пятым!
Но после победы в Лондоне олимпийский чемпион все же закончил с фигурным катанием, перестал посещать любимый спортивный кружок "Яхт-клуб" и на льду не выступал. А что было делать, если первому русскому олимпионику пригрозили отправкой в далекую Сибирь. Пришлось сдаться.
Зато в 1910 году он опубликовал первый в мире учебник по фигурному катанию, над которым работал пять лет. В нем - и теория, и практика, а книга превратилась в своеобразную хрестоматию. Вы удивитесь, но многие тренеры до сих пор пользуются панинским пособием, втолковывая ученикам основы фигурного катания. Международный союз конькобежцев (ИСУ) признал книгу в качестве официального учебника и наградил автора золотой медалью. Вот уж действительно человек опередил время. В 1914-м Панин-Коломенкин был арбитром чемпионата мира по фигурному катанию в Стокгольме.
А до того, об этом у нас как-то мало знают, побывал в столице Швеции в 1912 году на V Олимпийских играх. Сборная России там начисто провалилась. Но наш герой завоевал еще одну медаль, серебряную, в командных состязаниях по стрельбе из пистолета.
Однако незаметно подкралась Октябрьская революция. И в отличие от многих коллег финансовый инспектор Панин-Коломенкин ее принял. По крайней мере не сбежал из своего Царского Села, вплотную занявшись тем, что было по душе, - спортом. Стал тренером и по стрельбе, и по фигурному катанию. А в 1928-м уже далеко не юный Панин-Коломенкин 1872 года рождения победил в стрельбе из пистолета на Первой Всесоюзной спартакиаде.
Жил он тогда в Луге, однако затем переехал в Ленинград и занялся научной работой в области спорта - в 1938-м он уже кандидат наук, доцент научно-исследовательского института. Сталинские чистки обошли Николая Александровича стороной. В 1940 году он даже удостаивается высшего в нашей спортивной иерархии титула: ему присвоено звание заслуженного мастера спорта СССР. Но, заметим, не за достижения в фигурном катании, а именно за стрельбу.
А грянула Вторая мировая - и Панин-Коломенкин занялся делом уж совсем необычным. И в зрелом возрасте сохранив прекрасные физические навыки, он как инструктор обучал будущих бойцов, так и хочется написать "диверсантов", партизанских отрядов. Сам преподавал им штыковой бой, вместе с молодыми бегал многокилометровые кроссы на лыжах и, конечно, обучал стрельбе, особенно налегая на боевой офицерский пистолет. Ухитрился даже написать подробное пособие, которое раздавали всем будущим народным мстителям. Как доверили одному из бывших, неизвестно, темное пятно.
Он прожил долгую и интересную жизнь. Успел столько... Еще в 1907 году собственноручно изготовил принятые в дальнейшем за образец фигурные коньки. Это он впервые ввел в 1933 году спортивные разряды. Написал множество пособий по стрельбе - боевой и спортивной. Вел исследовательскую и тренерскую работу. До самого своего ухода в январе 1956-го трудился преподавателем в знаменитом Институте физической культуры имени Лесгафта в Ленинграде. Его золотая олимпийская медаль хранится в Эрмитаже. Рассказывают, что одним из счастливейших дней считал тот, когда в 1952-м Нина Ромашкова-Пономарева выиграла первую золотую медаль в истории советского спорта. И вторую - в истории спорта российского.
Использовано:
http://federacia.ru/encyclopaedia/bomonde/kolomenkin/
http://www.rg.ru/2008/08/08/panin.html