Сны
Давно хотел зафиксировать два своих сна. Было некуда. Теперь есть здесь.
Пару слов о Марате. Он из Узбекистана. Трепетно относится ко всему, что связано с его родиной. Марат читает мало. Можно сказать, вообще не читает. А книжку Шамшада Абдуллаева он долгое время носил с собой. Иногда зачитывал мне впечатлившие его абзацы.
...Марат с презрением относится ко всему, что хоть на толику можно отнести к мещанству. Не терпит любого проявления вещизма. Он и слово-то это - "вещь" - произносит с особой интонацией, такой слащаво-приторной. Одно время он особенно глумился над рекламой какого-то стирального порошка, без устали цитируя: "... и ВАШИ ВЕЩИ сверкают чистотой" или что-то в этом роде.
СОН1
Мы с Маратом сидим в квартире, которую он когда-то снимал на Таганке. Марат читает книгу. Неожиданно он отрывается и говорит:
- Послушай.
Я настраиваюсь на очередное описание ташкентского пейзажа пера Шамшада Абдуллаева. И Марат начинает читать вслух. Я слышу знакомую - трогательную и чуть пафосную интонацию, которой Марат награждает все, связанное с Узбекистаном:
- "Он понял, насколько долго не был дома, только тогда, когда вошел в свою комнату. И увидел, что в ожидании своего хозяина его ДЕТСКИЕ ВЕЩИ ПОСЕДЕЛИ."
СОН2.
Я звоню Марату домой. Трубку берет его жена Лиза.
- Здравствуй, Леша, - говорит Лиза. - Почему ты к нам так долго не заходишь?
- Да все дела, - оправдываюсь я. - Ну ладно, я побежал.
- Ну, - говорит Лиза не очень приветливо, - беги, пока цел... - короткие гудки.
И я бегу. Бегу и понимаю: Лиза не хотела меня обидеть. Она просто хотела сказать: "Ну, беги. Пока! Целую."
Пару слов о Марате. Он из Узбекистана. Трепетно относится ко всему, что связано с его родиной. Марат читает мало. Можно сказать, вообще не читает. А книжку Шамшада Абдуллаева он долгое время носил с собой. Иногда зачитывал мне впечатлившие его абзацы.
...Марат с презрением относится ко всему, что хоть на толику можно отнести к мещанству. Не терпит любого проявления вещизма. Он и слово-то это - "вещь" - произносит с особой интонацией, такой слащаво-приторной. Одно время он особенно глумился над рекламой какого-то стирального порошка, без устали цитируя: "... и ВАШИ ВЕЩИ сверкают чистотой" или что-то в этом роде.
СОН1
Мы с Маратом сидим в квартире, которую он когда-то снимал на Таганке. Марат читает книгу. Неожиданно он отрывается и говорит:
- Послушай.
Я настраиваюсь на очередное описание ташкентского пейзажа пера Шамшада Абдуллаева. И Марат начинает читать вслух. Я слышу знакомую - трогательную и чуть пафосную интонацию, которой Марат награждает все, связанное с Узбекистаном:
- "Он понял, насколько долго не был дома, только тогда, когда вошел в свою комнату. И увидел, что в ожидании своего хозяина его ДЕТСКИЕ ВЕЩИ ПОСЕДЕЛИ."
СОН2.
Я звоню Марату домой. Трубку берет его жена Лиза.
- Здравствуй, Леша, - говорит Лиза. - Почему ты к нам так долго не заходишь?
- Да все дела, - оправдываюсь я. - Ну ладно, я побежал.
- Ну, - говорит Лиза не очень приветливо, - беги, пока цел... - короткие гудки.
И я бегу. Бегу и понимаю: Лиза не хотела меня обидеть. Она просто хотела сказать: "Ну, беги. Пока! Целую."