Никогда не читайте газет перед едой
Ужин был испорчен категорически. Рис и рыбу мне есть разрешили, и даже разрешили макать их в соевый соус. Главное - не добавлять острой васаби. Дай, думаю, побалую себя, а то сижу всю неделю как дурак на паровых котлетках. А от еды нужно получать удовольствие, так врач сказала. При этом жевать необходимо медленно и вдумчиво, не мешая пережевывания с переживаниями. А тут на входе в суши-бар эта бесплатная газета, «Акция», будь она неладна. Развлечь себя хотел пищей духовной и пищей японской, кои, как правило, смешиванию, по медицинским показаниям, не подлежат. Хотя, если чтиво неглупое и занятное, без напрягов каких лишних, ну как, скажем, про чайные обертывания в бесплатном же «Большом Городе», то, вроде как, и ничего. Ничего, кроме способствования здоровому пищеварению. Но «Города» не было. А была «Акция».
И лицо известного публициста и писателя, венчающего авторскую колонку на третьей полосе. К слову, этот известный публицист и писатель (и телеведущий, а как же) всегда - сам не знаю почему - вызывал у меня отторжение. Но это чувство было вполне себе из области непознаваемого, а потому я закрывал на него глаза, признавая за известным публицистом и писателем талант безусловный. Все примеры малой прозы в его исполнении звучали для меня ново, остро и своевременно. Раз не васаби в соус, так реплику известного публициста и писателя в голову. Суши масляной физиономией не испортишь. Авось, переварю.
Испортил. Не переварил. И сначала физиономию. Живо нарисовав ее, сморщенную в отвращении (известный писатель и журналист сам поведал о своей несдержанности в части отвращения), мой мозг тут же послал указание желудку не работать. Потому что работать моему несчастному организму уже было над чем. Над гневом, который забурлил у меня где-то в области опять же, извините за перебор с физиологией, желудка, и Катриной заполнил все мое существо, до самых что ни на есть трех моих макушек. Я буквально задыхался: «Да как ты мог…», «Как посмел такое…», «Это же надо...» Признаться, давно меня газетная публикация не задевала за живое в такой степени.
И дело даже не в том, что я не согласен с господином известным публицистом и писателем в вопросе «духовного растления» благотворителя. Согласен. Такова человеческая натура. Мы все начинаем любить и уважать себя больше, сделав что-то доброе и хорошее. И радуемся, если об этом добром и хорошем, узнали окружающие. Но, если известный публицист и писатель хотел про это написать (или напомнить - про это в книжках по психологии давно уже все написано), то пример выбран крайне неудачный. Некорректный, мягко говоря, пример. Потому что про то, что сделали и делают «сетевые сообщества», а также «две культовые актрисы» Чулпан Хаматова и Дина Корзун вместе с «прибалтийской звездой, живущей ныне в Лондоне» Ингеборгой Дапкунайте, нужно трубить во все трубы и кричать на каждом углу. И не ради «некой славы». А исключительно ради информации. Пока мы с вами, дорогой известный писатель и журналист, прячем известных нам благотворителей и молчим в тряпочку, дети умирают. И проблема не столько в том, что нет денег и нет крови, сколько в том, что до сих пор не все знают, что и деньги, и кровь можно принести. Проблема все еще в отсутствии информации. И сейчас я не буду говорить о том, что удалось сделать благодаря той акции; я только хочу вспомнить то позорное молчание, которое было сразу после нее. Ведь было крайне мало сообщений о том, что произошло и насколько это было здорово. Искренне было насколько. Даже мне, человеку, оказавшемуся в стенах «Современника» почти случайно, казалось, что свершается нечто невиданное. Что-то незыблемое, казалось мне, теперь непременно сдвинется с места. (Сдвинулось, кстати. И только тогда - гора публикаций: президент то, президент сё. А и слава богу.)
Катя, Аня, Юля, Лена, все, все, все, миленькие, кричите о том, что делаете. Пусть ваши дела станут примером для других, таких же искренних и добрых порывов. С каждой трибуны, на каждом углу, во всех «ЖЖ».
А что касается «духовного растления». Я бы на месте известного публициста и писателя подумал о душах все тех же скрываемых им благотворителей. Если следовать его логике, это каким же искушением является именно анонимная благотворительность. Это в какой же ад, говоря его словами, ввергают себя, те, кто любят себя не за «некую славу», а за то, что они сделали доброе дело и сумели при этом удержать информацию о нем внутри себя. Я хороший, я делаю добрые дела, я люблю себя за это. Только молчок. Тогда можно себя дополнительно полюбить. Зачем кому-то знать? А то станут такими же хорошими, как я.
С чего взял известный публицист и писатель, что речь вообще идет об искуплении? «Он искренне верит, что одним пожертвованием можно искупить дюжину грехов (и идет грешить дальше); полагает, что можно дать человеку денег - и тем откупиться от совести.» А если так: «Он искренне верит, что одним анонимным пожертвованием можно искупить дюжину грехов (и идет грешить дальше)…» Вы видите разницу? Я - нет. Какая, к черту, разница - анонимная гордыня или гордыня во всеуслышание?