ПОЧЕМУ МЫ НЕНАВИДИМ РОССИЮ 5. Родина
[Продолжение. Начало - http://truvor.livejournal.com/845.html]
Территориальная идентичность в нашем случае - очень сложная материя. Размытые границы в далеком прошлом, пятьсот с лишним лет оккупации, многочисленные депортации, геноцид, колонизация оккупантами новых земель полностью лишают смысла поиск «подлинной» национальной территории. Кроме того, мы не можем предвидеть, по какому сценарию пойдет наше национальное самоопределение, а от этого решающим образом зависят границы будущего государства.
В таких условиях представление о Родине может быть поставлено на три якоря:
1) «Сердце нашей Родины», исторический центр, древний исток;
2) «Историческая родина», территория обязательного суверенитета, земля, которая в любом случае должна стать нашей, зона репатриации, «русская палестина»;
3) «Русская земля», территория возможного суверенитета, земля, над которой можно установить контроль при том или ином сценарии развития событий;
По очевидным политическим причинам земли за пределами России мы в расчет не принимаем - у нас один фронт и один враг.
Исторический центр
Для эмоциональной окраски представления о Родине важно определить центр страны. Для нас это территория первоначального расселения ильменских словен - к югу и востоку от озера Ильмень. Здесь, в Парфинском районе Новгородской области найдено древнейшее известное поселение словен с остатками бани. Здесь же находится старейший топоним с корнем «рус» - Старая Русса. Можно в качестве будущего центра страны условно взять треугольник Ильмень-Валдай-Селигер: Старорусский, Парфинский, Крестецкий, Валдайский, Демянский районы Новгородской области. Сдержанный и скромный ландшафт этих мест озарен для русского человека какой-то мистической подсветкой, вызывающей щемящее чувство родины. Где-то там мы представляем себе образ нашей будущей столицы.
Территория обязательного суверенитета
Важнейший элемент - целевая территория будущего государства. Представление о ней должно отвечать следующим практическим требованиям.
Во-первых, территорию нужно суметь взять под контроль. Это зависит от нашей численности и численности тех, кто эту территорию занимает сейчас. Несмотря на то что любой из них может стать одним из нас, не стоит обольщаться: каждый имеет право на личный выбор, но не каждый им воспользуется, и не каждый при этом выберет нас. Нельзя забывать, что население России является продуктом многовекового отрицательного отбора. Нужно рассчитывать на то, что нас будет не более 10% нынешнего населения России, т.е. менее 15 млн человек. Сепаратистский сценарий предполагает миграцию (репатриацию) в выбранный целевой регион. Необходимость миграции еще уменьшает расчетную численность. Самая оптимистичная оценка - 10 млн потенциальных граждан.
Во-вторых, территория не может быть случайной, она должна соответствовать представлению об «исторической родине», вытекающему из исторического мифа нации.
В-третьих, территория должна выходить на внешние границы России, чтобы не оказаться анклавом во враждебном государстве.
Всем перечисленным требованиям удовлетворяет Валдайская возвышенность и ее окрестности. В терминах нынешнего административного деления это примерно территория Новгородской, Тверской, Смоленской и Псковской областей. Исторически здесь раньше всего закрепился конгломерат местных славян, финнов и варяжских дружин, известный как Русь. Отсюда Русь пошла по Днепру в будущую Украину, по Западной Двине - в будущую Белоруссию, и по Волге - в будущую Московию. Этот регион в последние десятилетия претерпел серьезную депопуляцию. Территория четырех областей немногим меньше Польши или Италии, а население - примерно 3 с половиной миллиона человек. Для сравнения, в Польше ок. 40 млн, в Италии ок. 60 млн. Средняя плотность населения - 13 человек на квадратный километр. Земля фактически пуста и ждет хозяев. Создав национальные поселения на этих в основном необустроенных и заброшенных землях, мы сможем получить численный перевес и установить суверенный контроль. Здесь мы видим небольшую, благополучную европейскую страну, страну частных хозяев, страну для людей. Это основная зона приложения нашей суверенной воли - зона репатриации, историческая родина.
Территория возможного суверенитета
Может случиться и так, что измученные и изверившиеся, потерявшие ориентацию русские обезьяне, увидев клочок твердой идейной почвы, станут массово менять национальность, переходить «на светлую сторону». Тогда реально будет взять под контроль весь Северо-Запад и даже бóльшую часть современной России. Но ни в коем случае нельзя ставить целью реализацию такого сценария. Есть очень большой риск, что получится как всегда, и в свежую идейную оболочку будет закачано всегдашнее российское дерьмо. Тут же объявятся вожди, которых никто из нас раньше не знал, со стадом голодных обезьян, никогда не разделявших наших ценностей, и вся эта орава взвоет: «Да-да, вы правы, мы с вами, мы такие же как вы, мы тоже русские, вот у нас белые жопы!» Мы не успеем опомниться, как из национальной идеи слепят тоталитарную догму, нас отправят в концлагеря как врагов нации, а стадо обезьян начнет сотрудничать с властями, добросовестно стучать на соседей и маршировать со счастливыми лицами, усердно изображая личную выгоду. Нет, лучше взять мало земли, но надежно и без компромиссов, чем замахнуться на большее и снова остаться везде меньшинством. Пусть вожди нарежут себе других кусков России и строят там свои зверинцы, земли полно...
Еще опасней, чем эффект вождя и толпы, неизбежное сохранение сложившихся микросообществ: профессиональных коллективов, соседей-приятелей - тех самых «накрытых столов», формирующих этику. В отличие от нации, коллективы - не воображаемые, а реальные сообщества, они держатся на прямом взаимодействии людей. Этика в таких сообществах сформировалась в условиях старой сталинской нации. Благодаря прямому взаимодействию, этика коллектива всегда имеет приоритет над этикой макросообщества, и она чрезвычайно стабильна. Новый человек, примкнувший к коллективу, обычно принимает обычаи коллектива независимо от исходных убеждений. Коллективы на долгие десятилетия останутся проводниками чуждых нам ценностей. Именно коллективы, а не отдельные люди суть носители того самого пресловутого «менталитета», который превращает у нас любую толковую идею в злую пародию на себя. Вырванный из коллектива и помещенный в иную среду, русский человек легко и быстро меняет менталитет. Миграция на свободные территории создает новые коллективы и решает проблему, а сценарий замещения нации без перемены мест обитания имеет мало шансов на успех. Скорее всего, дело кончится возвращением на прежние пути и компрометацией исходной идеи, породившей процесс.
Помимо обвального, возможен и более продуктивный сценарий - ассимиляция, постепенное перетекание людей из российской нации в русскую. Новые русские коллективы, русские предприятия, школы, национальные поселения и районы, очевидно, должны быть более привлекательны, чем российские. Это мотивирует людей на локальную миграцию, смену работы, смену места учебы детей. С годами, со сменой поколений ордынская нация истончится, а русская станет доминировать. Так Россия может незаметно для себя истлеть и заместиться Русью. Но и на этом пути остается риск преждевременного перехода от эволюционного сценария к обвалу со всеми его последствиями. Поэтому основным для нас должен оставаться сценарий распада России. Мы не предпринимаем ничего для приближения этого распада, не призываем никого к развалу, но если он случится, мы должны быть готовы извлечь немедленную выгоду.
Так или иначе, мы вряд ли сможем воспрепятствовать стихийным процессам. Поэтому на всякий случай мы создаем образ Русской земли, последовательно расширяющейся на север, восток и юг от валдайского ядра. Чем ближе к ядру, тем вероятнее там в будущем русский суверенитет. Вологда и Ярославль, Кострома и Хлынов, Брянск и Калуга, Ладога и Белое море. Не мгновенное преображение России в Русь, а постепенное выдавливание России путем миграции на свободные земли и замещения там московского управления русским национальным. Благо свободных земель достаточно везде. Вообще безумно жаль любую территорию, попавшую под контроль России - этой земле не повезло. Потенциально русской землей мы считаем всю территорию России. Отдельные очевидные исключения не стоят того, чтобы обсуждать их подробно.
Но ни при каком сценарии недопустимо сохранять центр страны в Москве. Центр обязан быть на «исторической родине». Образ Москвы как «сердца нашей Родины» имеет слишком большое символическое значение, он неотъемлемая часть сталинской национальной идеи. Москва должна быть повержена навсегда, сердце Орды нужно вырвать.
-----------
Итак, образ исторической Родины как цели - это Новгородская, Тверская, Смоленская и Псковская области с центром к юго-востоку от Ильменя. Границы приблизительные, вполне вероятно исключение востока Тверской области и включение юга Ленинградской и запада Московской.
Сейчас кажется невероятной дикостью, что хорошо адаптированные и успешные русские люди бросят, к примеру, Москву и Петербург и поедут не в Западную Европу и не в Северную Америку, а черт знает в какую необустроенную глушь без понятных перспектив. В мирное время трудно такое себе представить, хотя бы потому что в этом не видно личной выгоды. Но мы живем в период полураспада империи, и воля России к саморазрушению может создать условия, когда оставаться на месте будет невозможно. Вместе с тем, неопределенный по срокам, но вполне очевидно назревший фазовый переход в мировой экономике может на время резко снизить привлекательность западных путей миграции. И он же дает шанс на появление новых точек роста. Кроме прочего, это вызов: одно дело приехать в чужую комфортную страну на все готовое, и совсем другое дело своими руками построить новую страну на голом месте. Моральное удовлетворение от результата может оказаться куда выгоднее банального московского нажора. Самоуважение и амбиции активных, способных людей нельзя сбрасывать со счетов, а именно таких людей мы видим своими первыми и лучшими гражданами. Нужно мысленно сосредоточиться на образе Родины, действовать по обстоятельствам, и будь что будет.
Но сначала, как минимум, нужно научиться узнавать своих.
[Продолжение следует]
Территориальная идентичность в нашем случае - очень сложная материя. Размытые границы в далеком прошлом, пятьсот с лишним лет оккупации, многочисленные депортации, геноцид, колонизация оккупантами новых земель полностью лишают смысла поиск «подлинной» национальной территории. Кроме того, мы не можем предвидеть, по какому сценарию пойдет наше национальное самоопределение, а от этого решающим образом зависят границы будущего государства.
В таких условиях представление о Родине может быть поставлено на три якоря:
1) «Сердце нашей Родины», исторический центр, древний исток;
2) «Историческая родина», территория обязательного суверенитета, земля, которая в любом случае должна стать нашей, зона репатриации, «русская палестина»;
3) «Русская земля», территория возможного суверенитета, земля, над которой можно установить контроль при том или ином сценарии развития событий;
По очевидным политическим причинам земли за пределами России мы в расчет не принимаем - у нас один фронт и один враг.
Исторический центр
Для эмоциональной окраски представления о Родине важно определить центр страны. Для нас это территория первоначального расселения ильменских словен - к югу и востоку от озера Ильмень. Здесь, в Парфинском районе Новгородской области найдено древнейшее известное поселение словен с остатками бани. Здесь же находится старейший топоним с корнем «рус» - Старая Русса. Можно в качестве будущего центра страны условно взять треугольник Ильмень-Валдай-Селигер: Старорусский, Парфинский, Крестецкий, Валдайский, Демянский районы Новгородской области. Сдержанный и скромный ландшафт этих мест озарен для русского человека какой-то мистической подсветкой, вызывающей щемящее чувство родины. Где-то там мы представляем себе образ нашей будущей столицы.
Территория обязательного суверенитета
Важнейший элемент - целевая территория будущего государства. Представление о ней должно отвечать следующим практическим требованиям.
Во-первых, территорию нужно суметь взять под контроль. Это зависит от нашей численности и численности тех, кто эту территорию занимает сейчас. Несмотря на то что любой из них может стать одним из нас, не стоит обольщаться: каждый имеет право на личный выбор, но не каждый им воспользуется, и не каждый при этом выберет нас. Нельзя забывать, что население России является продуктом многовекового отрицательного отбора. Нужно рассчитывать на то, что нас будет не более 10% нынешнего населения России, т.е. менее 15 млн человек. Сепаратистский сценарий предполагает миграцию (репатриацию) в выбранный целевой регион. Необходимость миграции еще уменьшает расчетную численность. Самая оптимистичная оценка - 10 млн потенциальных граждан.
Во-вторых, территория не может быть случайной, она должна соответствовать представлению об «исторической родине», вытекающему из исторического мифа нации.
В-третьих, территория должна выходить на внешние границы России, чтобы не оказаться анклавом во враждебном государстве.
Всем перечисленным требованиям удовлетворяет Валдайская возвышенность и ее окрестности. В терминах нынешнего административного деления это примерно территория Новгородской, Тверской, Смоленской и Псковской областей. Исторически здесь раньше всего закрепился конгломерат местных славян, финнов и варяжских дружин, известный как Русь. Отсюда Русь пошла по Днепру в будущую Украину, по Западной Двине - в будущую Белоруссию, и по Волге - в будущую Московию. Этот регион в последние десятилетия претерпел серьезную депопуляцию. Территория четырех областей немногим меньше Польши или Италии, а население - примерно 3 с половиной миллиона человек. Для сравнения, в Польше ок. 40 млн, в Италии ок. 60 млн. Средняя плотность населения - 13 человек на квадратный километр. Земля фактически пуста и ждет хозяев. Создав национальные поселения на этих в основном необустроенных и заброшенных землях, мы сможем получить численный перевес и установить суверенный контроль. Здесь мы видим небольшую, благополучную европейскую страну, страну частных хозяев, страну для людей. Это основная зона приложения нашей суверенной воли - зона репатриации, историческая родина.
Территория возможного суверенитета
Может случиться и так, что измученные и изверившиеся, потерявшие ориентацию русские обезьяне, увидев клочок твердой идейной почвы, станут массово менять национальность, переходить «на светлую сторону». Тогда реально будет взять под контроль весь Северо-Запад и даже бóльшую часть современной России. Но ни в коем случае нельзя ставить целью реализацию такого сценария. Есть очень большой риск, что получится как всегда, и в свежую идейную оболочку будет закачано всегдашнее российское дерьмо. Тут же объявятся вожди, которых никто из нас раньше не знал, со стадом голодных обезьян, никогда не разделявших наших ценностей, и вся эта орава взвоет: «Да-да, вы правы, мы с вами, мы такие же как вы, мы тоже русские, вот у нас белые жопы!» Мы не успеем опомниться, как из национальной идеи слепят тоталитарную догму, нас отправят в концлагеря как врагов нации, а стадо обезьян начнет сотрудничать с властями, добросовестно стучать на соседей и маршировать со счастливыми лицами, усердно изображая личную выгоду. Нет, лучше взять мало земли, но надежно и без компромиссов, чем замахнуться на большее и снова остаться везде меньшинством. Пусть вожди нарежут себе других кусков России и строят там свои зверинцы, земли полно...
Еще опасней, чем эффект вождя и толпы, неизбежное сохранение сложившихся микросообществ: профессиональных коллективов, соседей-приятелей - тех самых «накрытых столов», формирующих этику. В отличие от нации, коллективы - не воображаемые, а реальные сообщества, они держатся на прямом взаимодействии людей. Этика в таких сообществах сформировалась в условиях старой сталинской нации. Благодаря прямому взаимодействию, этика коллектива всегда имеет приоритет над этикой макросообщества, и она чрезвычайно стабильна. Новый человек, примкнувший к коллективу, обычно принимает обычаи коллектива независимо от исходных убеждений. Коллективы на долгие десятилетия останутся проводниками чуждых нам ценностей. Именно коллективы, а не отдельные люди суть носители того самого пресловутого «менталитета», который превращает у нас любую толковую идею в злую пародию на себя. Вырванный из коллектива и помещенный в иную среду, русский человек легко и быстро меняет менталитет. Миграция на свободные территории создает новые коллективы и решает проблему, а сценарий замещения нации без перемены мест обитания имеет мало шансов на успех. Скорее всего, дело кончится возвращением на прежние пути и компрометацией исходной идеи, породившей процесс.
Помимо обвального, возможен и более продуктивный сценарий - ассимиляция, постепенное перетекание людей из российской нации в русскую. Новые русские коллективы, русские предприятия, школы, национальные поселения и районы, очевидно, должны быть более привлекательны, чем российские. Это мотивирует людей на локальную миграцию, смену работы, смену места учебы детей. С годами, со сменой поколений ордынская нация истончится, а русская станет доминировать. Так Россия может незаметно для себя истлеть и заместиться Русью. Но и на этом пути остается риск преждевременного перехода от эволюционного сценария к обвалу со всеми его последствиями. Поэтому основным для нас должен оставаться сценарий распада России. Мы не предпринимаем ничего для приближения этого распада, не призываем никого к развалу, но если он случится, мы должны быть готовы извлечь немедленную выгоду.
Так или иначе, мы вряд ли сможем воспрепятствовать стихийным процессам. Поэтому на всякий случай мы создаем образ Русской земли, последовательно расширяющейся на север, восток и юг от валдайского ядра. Чем ближе к ядру, тем вероятнее там в будущем русский суверенитет. Вологда и Ярославль, Кострома и Хлынов, Брянск и Калуга, Ладога и Белое море. Не мгновенное преображение России в Русь, а постепенное выдавливание России путем миграции на свободные земли и замещения там московского управления русским национальным. Благо свободных земель достаточно везде. Вообще безумно жаль любую территорию, попавшую под контроль России - этой земле не повезло. Потенциально русской землей мы считаем всю территорию России. Отдельные очевидные исключения не стоят того, чтобы обсуждать их подробно.
Но ни при каком сценарии недопустимо сохранять центр страны в Москве. Центр обязан быть на «исторической родине». Образ Москвы как «сердца нашей Родины» имеет слишком большое символическое значение, он неотъемлемая часть сталинской национальной идеи. Москва должна быть повержена навсегда, сердце Орды нужно вырвать.
-----------
Итак, образ исторической Родины как цели - это Новгородская, Тверская, Смоленская и Псковская области с центром к юго-востоку от Ильменя. Границы приблизительные, вполне вероятно исключение востока Тверской области и включение юга Ленинградской и запада Московской.
Сейчас кажется невероятной дикостью, что хорошо адаптированные и успешные русские люди бросят, к примеру, Москву и Петербург и поедут не в Западную Европу и не в Северную Америку, а черт знает в какую необустроенную глушь без понятных перспектив. В мирное время трудно такое себе представить, хотя бы потому что в этом не видно личной выгоды. Но мы живем в период полураспада империи, и воля России к саморазрушению может создать условия, когда оставаться на месте будет невозможно. Вместе с тем, неопределенный по срокам, но вполне очевидно назревший фазовый переход в мировой экономике может на время резко снизить привлекательность западных путей миграции. И он же дает шанс на появление новых точек роста. Кроме прочего, это вызов: одно дело приехать в чужую комфортную страну на все готовое, и совсем другое дело своими руками построить новую страну на голом месте. Моральное удовлетворение от результата может оказаться куда выгоднее банального московского нажора. Самоуважение и амбиции активных, способных людей нельзя сбрасывать со счетов, а именно таких людей мы видим своими первыми и лучшими гражданами. Нужно мысленно сосредоточиться на образе Родины, действовать по обстоятельствам, и будь что будет.
Но сначала, как минимум, нужно научиться узнавать своих.
[Продолжение следует]