Бла-бла 2
В продолжение предыдущих измышлизмов.
Вы обратили внимание на тот факт, что все сторонники необходимости "договариваться" с Россией, никогда не говорят о необходимости договора с нею? Почему?
Потому, что, во-первых, договор влечет за собой ответственность самой России. Договор, это конкретные пункты, обязательные для выполнения. Договор - это бумага, с которой Украина может идти в международные инстанции, и требовать через них соблюдения договоренностей, либо введения санкций, в случае несоблюдения обговоренных в документе условий и требований.
Вот смотрите, буквально вчера, Путин на встрече с Макроном заявил, что "нормандская площадка" безальтернативна для решения проблемы Донбасса. Почему он так заявил?
А потому, что нормандский формат не предусматривает правовой ответственности России за преступления в Украине. Наоборот, в нём Россия - один из числа миротворцев.
Нормандский формат находится над форматом минским. Это одна и та же схема, один и тот же механизм, но где первому отведена роль сонма богов, которые всё решают между собой, но НИЧЕГО при этом не подписывают (разве что, ни к чему не обязывающие декларации и заявления), чтобы не нести никакой правовой ответственности.
О какой ответственности идет речь?
Дело в том, что международным правом запрещено принуждать какое-либо государство к подписанию того или иного договора под угрозой насилия. В прошлом материале я уже говорил о том, что даже мирный договор подписывают после окончания войны, а не в ходе неё, т.е. решение принимается по итогам.
Главы Германии, Франции и России это отлично знают, и отлично отдают себе отчет, что конфликт на Донбассе является результатом внешнего вмешательства России, а решения, навязываемые Украине минскими соглашениями - грубым вмешательством и принуждением - что Украина вынуждена была их подписать под прямой угрозой военного насилия (в первом эпизоде, это Иловайск, а во втором - Дебальцево).
Франция и Германия, в таком раскладе, являются прямыми соучастниками России, хоть и принимают позу миротворцев. Но политические требования по изменению Конституции Украины заложенные ими в минские соглашения, не дают шансов считать их таковыми. Именно поэтому, ни Франция, ни Германия не подписались под этими соглашениями, оставив себе роль арбитров.
Поэтому, "нормандская площадка" удобна всем. Кроме Украины.
Можно представить, как в одной комнате собрались четверо людей, один из которых жертва, а другой - его насильник. Но при этом, все (включая жертву насилия) делают вид, что повреждения внутренних органов жертвы вызваны не грубыми действиями полового характера, а некими хроническими заболеваниями, и все пытаются прописать "больному" некие лекарства, а наибольшее рвение в таком "лечении" проявляет именно насильник, приговаривая, что если не лечиться, то может стать еще больнее. А остальные двое кивают, с серьезным видом, головами: "Да-да, лечение необходимо, это же у вас хроническое, запускать нельзя!". И говорят это, зная что преступник перед изнасилованием еще и ампутировал жертве руку.
Это то, что, на самом деле, представляет из себя "нормандская площадка".
Поэтому Вовка и говорит о её "безальтернативности". Ибо для него она идеальна, как для фактического преступника, позволяющая ему не только оставаться непричастным, но и респектабельным.
Далее будет.
Вы обратили внимание на тот факт, что все сторонники необходимости "договариваться" с Россией, никогда не говорят о необходимости договора с нею? Почему?
Потому, что, во-первых, договор влечет за собой ответственность самой России. Договор, это конкретные пункты, обязательные для выполнения. Договор - это бумага, с которой Украина может идти в международные инстанции, и требовать через них соблюдения договоренностей, либо введения санкций, в случае несоблюдения обговоренных в документе условий и требований.
Вот смотрите, буквально вчера, Путин на встрече с Макроном заявил, что "нормандская площадка" безальтернативна для решения проблемы Донбасса. Почему он так заявил?
А потому, что нормандский формат не предусматривает правовой ответственности России за преступления в Украине. Наоборот, в нём Россия - один из числа миротворцев.
Нормандский формат находится над форматом минским. Это одна и та же схема, один и тот же механизм, но где первому отведена роль сонма богов, которые всё решают между собой, но НИЧЕГО при этом не подписывают (разве что, ни к чему не обязывающие декларации и заявления), чтобы не нести никакой правовой ответственности.
О какой ответственности идет речь?
Дело в том, что международным правом запрещено принуждать какое-либо государство к подписанию того или иного договора под угрозой насилия. В прошлом материале я уже говорил о том, что даже мирный договор подписывают после окончания войны, а не в ходе неё, т.е. решение принимается по итогам.
Главы Германии, Франции и России это отлично знают, и отлично отдают себе отчет, что конфликт на Донбассе является результатом внешнего вмешательства России, а решения, навязываемые Украине минскими соглашениями - грубым вмешательством и принуждением - что Украина вынуждена была их подписать под прямой угрозой военного насилия (в первом эпизоде, это Иловайск, а во втором - Дебальцево).
Франция и Германия, в таком раскладе, являются прямыми соучастниками России, хоть и принимают позу миротворцев. Но политические требования по изменению Конституции Украины заложенные ими в минские соглашения, не дают шансов считать их таковыми. Именно поэтому, ни Франция, ни Германия не подписались под этими соглашениями, оставив себе роль арбитров.
Поэтому, "нормандская площадка" удобна всем. Кроме Украины.
Можно представить, как в одной комнате собрались четверо людей, один из которых жертва, а другой - его насильник. Но при этом, все (включая жертву насилия) делают вид, что повреждения внутренних органов жертвы вызваны не грубыми действиями полового характера, а некими хроническими заболеваниями, и все пытаются прописать "больному" некие лекарства, а наибольшее рвение в таком "лечении" проявляет именно насильник, приговаривая, что если не лечиться, то может стать еще больнее. А остальные двое кивают, с серьезным видом, головами: "Да-да, лечение необходимо, это же у вас хроническое, запускать нельзя!". И говорят это, зная что преступник перед изнасилованием еще и ампутировал жертве руку.
Это то, что, на самом деле, представляет из себя "нормандская площадка".
Поэтому Вовка и говорит о её "безальтернативности". Ибо для него она идеальна, как для фактического преступника, позволяющая ему не только оставаться непричастным, но и респектабельным.
Далее будет.