🌌 Лабиринт Снов
Комната была залита тёмно-янтарным светом, отбрасывая длинные тени, танцующие в ритме забвения. Она опустилась на тяжёлую, неподатливую поверхность и погрузилась в такой глубокий сон, что пробуждение казалось далёким мифом. Но кто мог её винить? Как только её веки сомкнулись, она перенеслась в лабиринт снов, каждый из которых был историей о людях, которых она знала, и о жизни, которую она никогда не проживала. В этих историях она была принцессой, которая никогда не встречала любовь, но имела роскошь находить её для других, потому что была из тех девушек, для которых не существовало границ.
Тихие пустынные города лежали в руинах, а над ними сияли безмятежные звёзды, которые не шли ни в какое сравнение с их далёкой холодностью. На заднем плане этих снов разыгрывались наивные дилеммы, населённые знакомыми лицами с забытыми именами. Причудливые существа свободно бродили по снам, их существование было столь же естественным, как тихий шёпот слепых богов. Какофонический и громкий смех звучал так, словно его несла сила, столь же могущественная и безрассудная, как само безумие. Тьму разрывали внезапные вспышки гнева, и солёные капли печали падали на землю, как долгожданный дождь.
Один за другим смещались целые миры, где каждая возможная реальность вытесняла предыдущую, освобождая место для следующей. Словно взаимоисключающие трагедии и совпадения были нитями в запутанной паутине снов. В голове мелькнула мысль, что если бы кто-то смог увидеть все эти сны одновременно, то смог бы раскрыть секреты подсознания спящего, где он прячет всю истинную человечность. Однако не секрет, что никто не обладает таким уровнем осознанности.
Представьте себе магического психолога, скрупулёзно накладывающего прозрачные фантазии одна на другую. Сквозь этот тончайший гобелен снов он воспринимал бы истинную реальность, отражённую в калейдоскопе сновидческих видений. Это звучало почти правдоподобно. Но это был и невозможный сон, состоящий из снов внутри снов. Они повторялись снова и снова, даже если спящие не осознавали этого. Это заставляло их думать, что всё человеческое существование было таким. Слои снов наслаивались друг на друга, каждый из которых был ярче другого. Было ли это совпадением, что вы всегда видели свои собственные сны, а теперь можете чувствовать сны других? Может быть, вы тоже оказались заперты в слое, живя в чужих снах?
Но, чёрт возьми! Так не бывает. Они закрыли глаза, их мысли блуждали, мечтая о том, как они проснутся и сны исчезнут. Конец истории. Вот так всё и будет.
Вмешался рациональный разум.
Всё это было бессмыслицей по самому определению «невозможно». Невозможно на том уровне, где обитает невероятное. Невозможно на уровне недостижимого. На уровне, где всё было непостижимо, где ничего нельзя было вообразить, где ничего не могло существовать. Это было невозможно во всех мыслимых смыслах.
Ибо сама реальность перестала существовать, поглощённая мечтами.
Тихие пустынные города лежали в руинах, а над ними сияли безмятежные звёзды, которые не шли ни в какое сравнение с их далёкой холодностью. На заднем плане этих снов разыгрывались наивные дилеммы, населённые знакомыми лицами с забытыми именами. Причудливые существа свободно бродили по снам, их существование было столь же естественным, как тихий шёпот слепых богов. Какофонический и громкий смех звучал так, словно его несла сила, столь же могущественная и безрассудная, как само безумие. Тьму разрывали внезапные вспышки гнева, и солёные капли печали падали на землю, как долгожданный дождь.
Один за другим смещались целые миры, где каждая возможная реальность вытесняла предыдущую, освобождая место для следующей. Словно взаимоисключающие трагедии и совпадения были нитями в запутанной паутине снов. В голове мелькнула мысль, что если бы кто-то смог увидеть все эти сны одновременно, то смог бы раскрыть секреты подсознания спящего, где он прячет всю истинную человечность. Однако не секрет, что никто не обладает таким уровнем осознанности.
Представьте себе магического психолога, скрупулёзно накладывающего прозрачные фантазии одна на другую. Сквозь этот тончайший гобелен снов он воспринимал бы истинную реальность, отражённую в калейдоскопе сновидческих видений. Это звучало почти правдоподобно. Но это был и невозможный сон, состоящий из снов внутри снов. Они повторялись снова и снова, даже если спящие не осознавали этого. Это заставляло их думать, что всё человеческое существование было таким. Слои снов наслаивались друг на друга, каждый из которых был ярче другого. Было ли это совпадением, что вы всегда видели свои собственные сны, а теперь можете чувствовать сны других? Может быть, вы тоже оказались заперты в слое, живя в чужих снах?
Но, чёрт возьми! Так не бывает. Они закрыли глаза, их мысли блуждали, мечтая о том, как они проснутся и сны исчезнут. Конец истории. Вот так всё и будет.
Вмешался рациональный разум.
Всё это было бессмыслицей по самому определению «невозможно». Невозможно на том уровне, где обитает невероятное. Невозможно на уровне недостижимого. На уровне, где всё было непостижимо, где ничего нельзя было вообразить, где ничего не могло существовать. Это было невозможно во всех мыслимых смыслах.
Ибо сама реальность перестала существовать, поглощённая мечтами.