Готовы к приключению? Или Бегущая По Снегам
-Та самая чечако, что выиграла в гонке за прииск. Теперь богата, как жид. Могла бы знай сидеть себе в Доусоне, да считать денежки. А всё рыщет и рыщет по Клондайку со своим "Кодаком". Где что интересное - там она. Прямо вот нюхом чует, ну как наши собачки солонину.
- Да у нее, верно, достанет духу и в посёлок тлинкетов отправиться. То ли колдовство там приключилось, то ли просто кража. Два великих шамана из-за того друг другу перья из роучей готовы повыдергать. Самая радость для газетчика. Да ради такого ее целый дневной переход не остановит. Дури-то у нее хватит в такую даль на упряжке рвануть А вот сдюжит ли? Городская...
- Самородок с Юкона ставлю, что сдюжит. Знаю я эту породу.
Да, подслушивать под дверью - и впрямь не лучший способ услышать о себе что-нибудь хорошее. Зато учуять запах отличного материала - пожалуйста. Хоть и пахнет нынешняя сенсация, ох, не розами. Скорей уж тюленьим жиром, чадным дымом костров, затхлым духом украденных у этой бедняжки одеял, и той непередаваемой дрянью, которой натирается шаман перед ворожбой. И еще - приключениями! Дневной переход на собачьей упряжке - это вам не в трамвае доехать от Телеграф-авеню до Беркли!
Сегодняшняя моя поездка в Белое Безмолвие будет куда как посложней предыдущей. Но и намнооого интересней. Сегодня я пробую себя в роли каюра. Мне предстоит почувствовать, как это - стоять на полозьях нарты, когда упряжка несётся (ну ладно, шагает - где уж там нестись, с неопытным-то каюром) по искристому снегу (ну ладно, по грязноватому полугородскому снежку). Пока Алексей и Александра запрягают собак, Денис объясняет мне нюансы предстоящей нам поездки:
- Мы поедем не по трехкилометровому кругу, а по пятикилометровому. В упряжке восемь собак. Поедем на двух нартах. Я буду впереди, на гоночной нарте, а Вы - на второй нарте, сзади, "паровозиком". Держитесь крепче, ноги согните, руки пошире. Старайтесь не падать, ну а если упадёте - перекатывайтесь на бок.
- Упряжку? До посёлка тлинкетов? И платишь не скупясь? Отчего б и не запрячь? У меня там тоже дела есть кой к кому. Да и собачки застоялись. Слышишь, как повизгивают - это они долгий путь чуют. Рвутся вперед.
Для тебя всю восьмерку запрягу - путь туда неблизкий. И лучших своих собак дам..
Вот к примеру, Торвик
Непростой он. Один глаз голубой, другой карий. Синева Большой Воды и огонь наших костров. Тепло и холод. Жизнь и смерть.
Про то тебе Ситка Чарли куда как лучше расскажет. Как тому чудаку из Калифорнии.
Ну что, готова! Вставай на нарты, что сзади, и держись крепче! Да лицо жиром погуще смажь, а то всю красу враз обморозишь. Как наш док говорит - температура здесь весьма реальная.
Готовы к приключениям? - "Раз-два-три - бегом!" - И собаки резво рванули с места.
Браво мне - сумела не шлепнуться позорно на пятую точку от первого же рывка, а вполне удержалась. До ближайшего поворота. На коем вполне предсказуемо навернулась. Эффектно, с перекатом, как каскадёр в кино дубля эдак с пятого. Стоп! Снято! Спойлер - видео будет!
Денис придерживает собак: "Все в порядке? Не расстраивайтесь - в самом начале все падают. Дальше поедем медленней."
Скорость и вправду становится поменьше. Но ухабы и горки всё так же ощутимы. И удержаться на полозьях подпрыгивающей и вихляющейся нарты всё так же непросто. Но я потихоньку начинаю, что называется, входить во вкус. И замечать нЕ только капризную опору, рвущуюся из рук и из-под ног, но и красоту заснеженного леса.
И на диво слаженную работу собак
А вот и наша первая стоянка. Бодрый пенсионер-лыжникопасливо огибает нас по широкой дуге.
Можно перевести дух, разогнуть, наконец, изрядно подрагивающие ноги, и, конечно же, пофотографировать всласть.
- На своем веку я перевидал немало белых женщин. Но ни с одной из них мне не доводилось идти по снежной тропе. Они все неженки белоручки, такой поход им не под силу. А ты... Ты особой породы. Ты видишь другие горизонты. Тот чудак из Калифорнии... Он мнго писал о таких, как ты. С неподходяще для белой женщины широкими плечами и сильными руками. С упрямым нравом и упрямым огнем в глазах. Встань на мою нарту. Почувствуй. Знай, впервые встав на полозья, мы все когда-то падали, как чечако. Важно не то, сколько раз ты упадёшь. А сколько раз ты встанешь.
Гоночная нарта устроена куда как сложнее, чем та, обычная... э-э-эмм... пассажирская, на которой я еду. Упоры для ног на полозьях, зубчатая пластинка тормоза, упирающаяся в снег при остановке, застегивающийся на молнию полог, под которым можно везти груз. Всё серьезно и по-взрослому.
И снова в путь! С удивлением обнаруживаю, что держусь уже, оказывается, гораздо свободнее. И даже (вот уж точно подмечено, что привычка - вторая натура) начинаю расспрашивать едущего впереди Дениса о том, сколько времени потребовалось, чтобы научиться уверенно управляться с собачьей упряжкой. О секретах дрессировки собак. И о гонках, в которых он участвовал. За этим разговором, почти незаметно для себя ухитряюсь достаточно ловко миновать довольно сложный поврот с изрядным ухабом. Маленький секрет - надо вплотную прижаться к спинке нарты, чуть сильнее присев и немноо подавшись вперед - как при катании с горки на высоких санках нашего детства. И коротко-одобрительное: "Молодец, очень хорошо удержались!" - приятно греет самолюбие.
Мы опять останавливаемся - уже незапланированно. Оказывается, две самые ловкие собаки исхитрились... перегрызть постромки у соседей по упряжке.
Хорошенько (но исключительно цензурно! Причем, примерно такими словами, которыми обычно вразумляют накосячившего подростка :-))) выругав собак, Денис меняет изгрызенную упряжь, и мы отправляемся дальше.
Оказывается, я уже вполне уверенно (ну, почти уверенно!) держусь на полозьях. И руки-ноги послушно откликаются на рывки, ухабы и повороты. Хотя мышцы и начинают вельмИ ощутимо ныть. Впрочем, это ничуточки не мешает мне любоваться красотой зимнего леса. И слушать рассказ Дениса о гонках. И о планах клуба на будущее. Здесь должен быть спойлер. А вот - облом-с! Перетопчетесь! Всему своё время, а жизнь без интриги и тайны скуШна и преснА, как полезная овсянка без соли и сахара.
Ну вот мы и на месте. Я уже исходила и изъездила достаточно юконских троп, чтобы на собственной шкуре узнать главный закон Севера - каким тяжелым бы ни выдался твой путь, и как бы ты ни устал в долгом дневном переходе, встав на стоянку первым делом следует позаботиться об упряжке. Распрячь и накормить собак, заменить истершуюся упряжь, осмотреть нарты.
И только после этого можно войти в дом, отогреть у печки замерзшие руки, поставить на огонь кофейник и приняться за стряпню. Стараясь не обращать внимания на то, как гудят руки и ноги. И как ломит от непривычной работы всё тело, словно по моим бокам хорошенько прогулялись увесистой дубиной. Впрочем, пока можно отдохнуть самой и дать отдых собакам.
Усталые собаки свернуись клубками на снегу.
По всему видно - сегодня им тоже пришлось несладко.
А я чувствую, как в моей душе разгорается тёплый и яркий огонёк. Сквозь боль в натруженных мышцах и медленно проходящую дрожь в онемевших от холода руках. Я смогла! Я справилась! Другие могут, - значит, можем и мы!
Денис подходит ко мне, и протягивает мне руку в рукопожатии. Как равный равному.
- Вы прекрасно держались!
Ты наша. Север принял тебя, как ты приняла Север.
Расскажи о нас, пусть и не так ловко и складно, как тот чудак из Калифорнии. И возвращайся к нам иногда. Одна, или вместе с друзьями. Мы будем рады тебе. Мы и наши собаки.
Отныне имя тебе - Бегущая По Снегам!
И я отвечаю на его рукопожатие, как равная. По праву Севера. По праву тех, кто знает цену теплу костра, куску каменно-промерзшего хлеба, и руке друга.
А по праву тех, кто на на собственной продубленной морозом и прожаренной солнцем шкуре узнал цену Строке и Кадру - я вроде бы с виду небрежно черкаю в блокноте:
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!