Мои ученики (часть 3) заключительная
Времени думать не было, часы во второй комнате стрелками шумно отсчитывали дни без секса, недели без мужчины, мое любопытство с того момента, как он написал мне на сложенном листке "I will kiss you!", так и не было удовлетворено.
Я подошла к нему, он встал на встречу, не выпуская из рук бокала, почти шепотом спросила: "Ты же написал записку? Ту, помнишь?"
Я подошла так близко, что ощутила как его запах, он пах коньяком и сигаретами. Он не успел ответить, я целовала его в приоткрытый рот, не думая, что у него была когда-то такая фантазия.
Мы целовались жадно, меняя скорость, с быстрой на медленную и наоборот, прижималась животом так, чтоб стать его повторением. Я хотела прикоснуться к его голому телу, раскрывая руками рубашку, спускалась поцелуями вниз, частично обнажив живот, я присела и глянула вверх. Его это была фантазия, его, у нас было одно желание на двоих, он хотел так, и я как старшая из нас двоих впервые в жизни стала вести секс: раздевать, целовать, задавать темп.
Он отзывался на каждый поцелуй и мое прикосновение, но в тот момент когда я потянула за ремень, облизывая губы, он резко развернул меня к себе спиной, опустил брюки, нагнул меня и отодвинув в сторону белье, он вошел. Он знал, что на мне чулки, да, зима, да холодно, но есть такое правило - чулки для настроения! Не буду уточнять, что к этому моменту я была уже достаточно мокрой, он вошел сзади, прижав меня к себе попой, держал обеими руками и закусывал плечо через одежду.
Мне трудно было держать равновесие, я плыла и хваталась за то, что было на дороге, внутренними толчками он довел меня до состояния пред- пред-оргазмом, и когда внутри стали сокращаться мышцы, по телу вверх разливалось теплое молоко, он ускорив ритм, просто выстрелил в меня струей спермы, и теперь горячее молоко разлилось у меня по ногам.
Так же как стояли, он сзади, я сжатая ним руками, мы упали на диван. Я лежала и ни о чем не думала, лишь картинками мелькало то, что длилось эти несколько минут, мы лежали слившись в одно одной точкой, почти одетые.
Вечер продолжился тем же коньяком и сигаретами, совместным раздеванием и принятием ванны. Своими поцелуями я оставила его до утра, своими поцелуями он писал мне новые записки на теле.
Лишь через несколько лет мы посчитали нашу разницу в возрасте, четыре года, - на тех уроках она казалась огромной и непреодолимой, тогда я проверяла его сочинения, теперь он проверял мои фантазии.
Я подошла к нему, он встал на встречу, не выпуская из рук бокала, почти шепотом спросила: "Ты же написал записку? Ту, помнишь?"
Я подошла так близко, что ощутила как его запах, он пах коньяком и сигаретами. Он не успел ответить, я целовала его в приоткрытый рот, не думая, что у него была когда-то такая фантазия.
Мы целовались жадно, меняя скорость, с быстрой на медленную и наоборот, прижималась животом так, чтоб стать его повторением. Я хотела прикоснуться к его голому телу, раскрывая руками рубашку, спускалась поцелуями вниз, частично обнажив живот, я присела и глянула вверх. Его это была фантазия, его, у нас было одно желание на двоих, он хотел так, и я как старшая из нас двоих впервые в жизни стала вести секс: раздевать, целовать, задавать темп.
Он отзывался на каждый поцелуй и мое прикосновение, но в тот момент когда я потянула за ремень, облизывая губы, он резко развернул меня к себе спиной, опустил брюки, нагнул меня и отодвинув в сторону белье, он вошел. Он знал, что на мне чулки, да, зима, да холодно, но есть такое правило - чулки для настроения! Не буду уточнять, что к этому моменту я была уже достаточно мокрой, он вошел сзади, прижав меня к себе попой, держал обеими руками и закусывал плечо через одежду.
Мне трудно было держать равновесие, я плыла и хваталась за то, что было на дороге, внутренними толчками он довел меня до состояния пред- пред-оргазмом, и когда внутри стали сокращаться мышцы, по телу вверх разливалось теплое молоко, он ускорив ритм, просто выстрелил в меня струей спермы, и теперь горячее молоко разлилось у меня по ногам.
Так же как стояли, он сзади, я сжатая ним руками, мы упали на диван. Я лежала и ни о чем не думала, лишь картинками мелькало то, что длилось эти несколько минут, мы лежали слившись в одно одной точкой, почти одетые.
Вечер продолжился тем же коньяком и сигаретами, совместным раздеванием и принятием ванны. Своими поцелуями я оставила его до утра, своими поцелуями он писал мне новые записки на теле.
Лишь через несколько лет мы посчитали нашу разницу в возрасте, четыре года, - на тех уроках она казалась огромной и непреодолимой, тогда я проверяла его сочинения, теперь он проверял мои фантазии.