Неделя поэзии. Казалось, в мире всё возможно...
Стихи прошедшей недели на канале Бравого чайника. Хотел больше высыпаться, поэтому писал редко.
***
Во мраке буйства плыли на плоту,
и с жадностью уже глядели,
едва теперь давили тошноту,
четвёртый день они не ели.
Напрасно дрались, прочих утопив.
Казалось, было мало места.
Голодные, на крайнее решив,
пошли с охотой - без протеста.
Сперва добили слабых, истязав,
терзая жилы их зубами,
а после падали на плот, рыдав,
прося прощения мольбами.
Взывали к небу - клятый капитан
жирует на брегу прекрасно,
срубил канаты, совершив обман.
Икает клятый ежечасно!
И ели мясо люди на плоту,
глаза с поры той не смыкая.
Теперь не знали вовсе тошноту,
лишь капитана осуждая.
Облитый кровью с головы до пят,
всяк пребывал ещё в надежде,
их оставалось семь и шестьдесят,
сто сорок семь их было прежде.
Усталые, боролись не с собой,
поклоны били истукану,
тогда не раз накрытые волной,
молились в страхе Океану.
Одни кричали - месть нам за Луи,
другие - за Наполеона,
в живых пятнадцать - их кончались дни,
и вот не слышно даже стона.
Без чувств лежали, воля высших сил,
познали жизнь, её невзгоды,
никто не плакал боле, не просил,
пускай тела поглотят воды.
... Тот плот нашли, спасли и тех людей,
спросить пытались про страданье,
и каждый честью славился своей,
о прочем - дружное молчанье.
***
Я на упрёки больше не смотрю,
вы упрекайте сколько захотите,
не против вашей воли говорю,
но коли есть желанье - возразите.
И важность речи вашей какова?
Чем ваш покой я столь уж сильно рушу?
Быть может есть достойные слова.
Скажите, что тревожит вашу душу.
Внимать готов я вашей речи весь.
Достойно говорите, уважая,
без грубости, запрятав гнева спесь,
умело аргументы предлагая.
Вы - человек, способный рассуждать,
не обделённая умом детина,
взялись раз интеллектом тут блистать.
Так почему в вас видно только свина?
Согласен, стался сам довольно груб.
За то меня, пожалуйста, простите.
Пусть не срывается и с ваших губ:
написанное сразу же сотрите.
***
Казалось, в мире всё возможно,
и всё зависит от тебя,
но думать так, конечно, ложно,
немного правду поскребя.
Возможно всё! Иначе только.
Тебя как раз и не поймут.
Ты не оправдывайся сколько,
вперёд повинного распнут.
В том нет и не было секрета,
а ты наивно думал - прав,
и к торжеству рука воздета,
едва отчаянье сдержав.
Всё бьёшься, видишь справедливость,
не замечая вовсе лжи.
В тебе же видят лишь фальшивость:
возьми - другое докажи!
Не будешь прав... Правы другие.
Быть может после кто поймёт.
Прими условия такие,
сочти за неизбежный гнёт.
***
Во мраке буйства плыли на плоту,
и с жадностью уже глядели,
едва теперь давили тошноту,
четвёртый день они не ели.
Напрасно дрались, прочих утопив.
Казалось, было мало места.
Голодные, на крайнее решив,
пошли с охотой - без протеста.
Сперва добили слабых, истязав,
терзая жилы их зубами,
а после падали на плот, рыдав,
прося прощения мольбами.
Взывали к небу - клятый капитан
жирует на брегу прекрасно,
срубил канаты, совершив обман.
Икает клятый ежечасно!
И ели мясо люди на плоту,
глаза с поры той не смыкая.
Теперь не знали вовсе тошноту,
лишь капитана осуждая.
Облитый кровью с головы до пят,
всяк пребывал ещё в надежде,
их оставалось семь и шестьдесят,
сто сорок семь их было прежде.
Усталые, боролись не с собой,
поклоны били истукану,
тогда не раз накрытые волной,
молились в страхе Океану.
Одни кричали - месть нам за Луи,
другие - за Наполеона,
в живых пятнадцать - их кончались дни,
и вот не слышно даже стона.
Без чувств лежали, воля высших сил,
познали жизнь, её невзгоды,
никто не плакал боле, не просил,
пускай тела поглотят воды.
... Тот плот нашли, спасли и тех людей,
спросить пытались про страданье,
и каждый честью славился своей,
о прочем - дружное молчанье.
***
Я на упрёки больше не смотрю,
вы упрекайте сколько захотите,
не против вашей воли говорю,
но коли есть желанье - возразите.
И важность речи вашей какова?
Чем ваш покой я столь уж сильно рушу?
Быть может есть достойные слова.
Скажите, что тревожит вашу душу.
Внимать готов я вашей речи весь.
Достойно говорите, уважая,
без грубости, запрятав гнева спесь,
умело аргументы предлагая.
Вы - человек, способный рассуждать,
не обделённая умом детина,
взялись раз интеллектом тут блистать.
Так почему в вас видно только свина?
Согласен, стался сам довольно груб.
За то меня, пожалуйста, простите.
Пусть не срывается и с ваших губ:
написанное сразу же сотрите.
***
Казалось, в мире всё возможно,
и всё зависит от тебя,
но думать так, конечно, ложно,
немного правду поскребя.
Возможно всё! Иначе только.
Тебя как раз и не поймут.
Ты не оправдывайся сколько,
вперёд повинного распнут.
В том нет и не было секрета,
а ты наивно думал - прав,
и к торжеству рука воздета,
едва отчаянье сдержав.
Всё бьёшься, видишь справедливость,
не замечая вовсе лжи.
В тебе же видят лишь фальшивость:
возьми - другое докажи!
Не будешь прав... Правы другие.
Быть может после кто поймёт.
Прими условия такие,
сочти за неизбежный гнёт.