Гиндин
Работаю эти дни в Гнесинке, где с 4 по 14 августа идет серия концертов. Несколько минут назад закончился концерт всемирно известного пианиста Александра Гиндина: мы собираем аппарат и мчимся на следующий концерт. По дороге я успеваю свернуть за ворота покурить - и встречаю там
Александра Гиндина, собственной персоной. Он уже в неброской футболке вместо фрака, в таких же неброских ботинках и простых джинсах. Он курит, и по тому, как он это делает, я вижу: можно быть трижды всемирно известным пианистом, но если ты выложился на 152% во время концерта и дважды выходил на бис - после финального поклона ты будешь грустить с сигаретой так же, как грустят смертельно вымотанные работой простые смертные.
У пианистов крайне непростая работа, с огромными затратами всех ресурсов души и тела, а у больших пианистов, с их программами и скоростями, она вообще каторжная.
Гиндин курит, и мне жаль его отчаянно - видно, что он еле стоит.
Он немолод. Он только что играл 2 часа подряд головоломнейшие произведения.
И ещё я завидую ему немного: ведь даже сквозь усталость видно, насколько же он любит свою работу и гордится тем, как он её делает. Он, наверное, хороший мужик.