Один день в Исиномаки, день второй
Оригинал взят у ekatarinas в Один день в Исиномаки, день второй
Не рекомендую смотреть чувствительным, и людям с детьми.
Утро второго дня начинается так же - в 6 подъем, вылезаем из теплых футонов в холод, скатываем футоны, стоим в очередь в туалет, просыпаемся. В 7 приносят завтрак, опять невкусный хлеб, мюсли и молоко. В 8:30 мы выезжаем на работу. Нам никогда точно не говорят, куда мы едем и что будем делать, потому что старшему задания поступают довольно неравномерно, часто рано утром, так что никто толком ничего не знает. Но это в принципе неважно. Сегодня мы знаем только то, что девочки едут на работу полегче, а мальчики едут строить дом. Нас по заданию называют "the lantern girls", девчонки-светильнички. Интрига!
К нам присоединяются новые члены команды, и среди них дядька, который ездит сюда из Киото и волонтерит постоянно чуть не каждую неделю. А это, на секундочку, почти 20 часов езды в один конец. Роберт рассказывает мне про все, что знает. Вот цемент, который планомерно сортируется.
Из него сделали дорогу, по которой мы сейчас едем. До дороги здесь все было затоплено рекой и цунами.
Река совсем мутная.
И никто тут не живет.
Редкие полуживые домики.
Когда я увеличиваю фотки на компе, видны остатки чьего-то быта: тарелочки, игрушки, ложки... В правом проеме видна гора песка, принесенного волной.
Грязюка везде.
Остатки бетонных каркасов домов. За эту поездку я, кстати, очень четко поняла, как и из чего строятся японские дома.
Снова вода.
Фундамент дома цементный, каркас домов деревянный, а стены из чего-то легкого строятся. Что при небольших землетрясениях очень хорошо, потому что упавшая на тебя деревянная и "бумажная" конструкция даст тебе больше шансов выжить, чем кирпичная.
Кстати, иногда в полуразрушенных домах кто-то все же живет. С одним таким жителем нам потом удалось поговорить. Честно, я не представляю себе, как там можно будет выживать.
Там в земле не живет ни одного червячка или жучка. Ни одной бабочки не летает. Птиц почти совсем нет. И это при японском-то климате, в котором тараканы размером со сливу!
Снова черные мешки.
В этом доме сохранились стекла.
Черепица почти не тронута. Значит, вода была ровно до второго этажа.
Мешки забрызганы грязью - значит, по этой дороге ездит много грузовиков с мусором и волонтеры.
Вот собирают металлические пруты, которые бывают в фундаментах домов.
Приехали. Говорю нашей глухой американке, что у нее кавайный бантик на шапке, она смеется.
Какие-то девчонки что-то привинчивают, какие-то полочки что ли. Смотри, свалишься в море, - кричу я ей, а она смеется и машет мне отверткой. Тут даже если видишь друг друга первый раз, общаешься как со своими.
Мы прибыли на место. Построились. Кенси будет нам давать "ориентацию". Я удивляюсь - работа будет очень легкая. Я думаю, это умысел нашего организатора - он правильно понял, что тем, кто приехал первый раз, надо на второй день дать что-то полегче. Чтобы головушка не съезжала с катушек, а то это чревато.
Итак, до нас волонтеры всё самое сложное уже сделали. Они напилили бамбук (который, естественно, кто-то где-то купил и сюда привез, ибо см. выше - в этом районе не живет ни одна живая травинка). Пилильня, кстати, реально опасная штука, но все держится на самоконтроле, все понимают, что если отрежешь себе пальчик, то до ближайшей больницы пальчик может не дожить.
В бамбуке дрелью насверлили дырочек в узорчик. Узорчики разные, цветочки, сердечки, линии. Готовые бамбуки выставлены на улицу.
Завтра годовщина, и эти светильники будут для небольшого собрания, чтобы родственники погибших и живущие неподалеку могли придти и помолиться. Внутрь бамбука вставляется свеча, и вечером это очень красиво, такие тонкие мелкие огоньки. Меня снова поражает кристально-ясное самоосознание японцев - мы сделаем так, как делали люди до нас в мирное время, мы сделаем по традиции, и мы сделаем это в условиях полнейшей разрухи.
Наша задача: брать каждый бамбук и оклеивать его скотчем, чтобы ветер не задувал свечи. Нас 10, ножниц три пары. Чтобы ускорить процесс, я отрезаю много-много лент скотча и клею его себе на оранжевый костюм, на ноги. Остальные девчонки снимают его с меня резкими рывками как на эпиляции, я кричу "аяяяй!" и все ржут. Непыльная работенка!
Откуда ни возьмись, к нам прибегает местная глухая и начинает трещать с нашими глухими.
Но кроме свечей есть еще и более продвинутый вариант - в бамбук вставляются светодиоды. Но чтобы их тоже изолировать, ребята суют их в бутылки. Тут надо понимать, что бутылок почти 1000 штук. Где вы их взяли?! - изумляюсь я. Да, говорят, ходили к нескольким круглосуточным магазинам и попросили отдать нам использованные, из мусорок.
Потом они их все помыли. И теперь те диоды надо запихать в бутылки, а потом в бамбук.
Японцы визуалы, без картинок ну никак. На доске нарисована схема светильников - сколько привезли бамбука, сколько пилить в сантиметрах, все дела.
Нам дают полотенчики и палочки для еды. о_0
Отрезайте кусочки полотенчика, наматывайте на палочки и протирайте бутылки от влаги изнутри. До нас они уже наделали дырок в крышечках и засунули туда светодиоды, нам останется только навинчивать крышки.
Девушка слева из Токио. У нее свой бизнес по производству натуральных свечей. В частности из бамбука. Она плавит воск в кастрюльке на плитке и заливает его в такие чашечки из бамбука.
Вставляет светильничек и всё, готово. Я выпросила у нее одну свечку и привезла ее домой.
Снова поражаюсь: готовые бутылки они не бросали в мешки и коробки, а складывали рядами, одна к одной. Ох, япончики, уж что-что, а экономить место они умеют.
Неполучившиеся бамбуки иногда идут в костер. Тут как-то сразу привыкаешь к тому, что даже если на базе и есть почти целые стены, все равно вся работа как на улице, ибо в помещениях нет окон и дверей. На девчонке домашний ватничек - тут у моря задувает конкретно.
Перерыв на обед.
4:00. Мы совсем не устали. Кстати, ботинки, которые я купила в спортмагазине, мне реально спасли жизнь. В них теплый валенок внутри, поэтому я совсем не мерзла и могла пройти как танк по любой грязи.
Пора ехать. Поскольку транспортные средства здесь гоняют по бездорожью месяцами, они быстро выходят из строя. Поэтому мы едем забирать наших мужчин, чтобы за ними не пришлось высылать еще одну машину.
Они сегодня строили небольшой домик для рыбаков. Они пока не закончили, и мы решаем пока съездить к печально знаменитой тут школе.
Снова едем мимо чьего-то жилья.
Временное жилье дали на два года. Я очень обижаюсь на это, потому что это нереально восстановиться всего за 2 года после ТАКОЙ беды.
Роберт говорит мне, что, может быть, государство опять спустит все немножко на самотек, как было в Кобэ после тамошнего землетрясения. Он говорит, что кое-где там до сих пор живут во временном жилье, а прошло уже 15 лет. Утешает. То ли меня, то ли сам себя...
Смотри, тихо говорит он мне, на некоторых домах баллончиком нарисована дата. Это дата, когда сюда приходили искать тела. Да, думаю я, тела либо нашли, либо нет, но при таком количестве ненайденных тел и таком движении волны, я уверена, что тут везде под каждой кучей песка части тел.
Живущие в Японии по этой яркой ветряной мельнице, наверное, сразу догадаются, о чем дальше пойдет речь. Такие игрушки ставят там, где погибли дети. Говорят, что когда они крутятся, это дети играют в раю.
Мы приехали к школе. Такой она была.
Эта школа находится совсем рядом с рекой и у горы. Цунами убило тут 70 из 108 детей и 9 из 13 учителей. Они пытались спастись, перебегая мост, но он рухнул в реку и всех унесло. В википедии также есть строка, что один из выживших учителей позже совершил самоубийство.
Журавлики оригами, колокол. У этого алтаря ставит цветы в воду молодой мужчина. Сердце сжимается, когда я думаю, что это, возможно, чей-то папа или брат или сосед.
Я хожу по территории школы. В грязи очень много вещей. Наверное, их не трогают, потому что для кого-то это может быть единственным, что осталось как память.
Что осталось от школы.
Я захожу глубже под обломки и леденею. Откуда это?..
Фотографирую машинально.
Это единственное яркое пятно, что я видела тут за 4 дня. Дружба народов сохранилась.
Наша глухая машет на что-то рукой, я подхожу ближе и отшатываюсь. Не сразу доходит, что это череп какого-то животного.
После этого мы возвращаемся к месту, куда приходят бабульки молиться. Там встречаем дедушку одного из погибших детей и говорим с ним почти час. Точнее, он говорит, а мы слушаем и киваем.
"Все местные знали, что тут опасное место, река. И когда были небольшие толчки, детей всегда гоняли на гору, "поиграть". Когда цунами пришло, преподаватели были не местные и сказали детям ждать в помещении. Время упустили, потом было слишком поздно. Мои дети сюда завтра не придут, они не могут. В клинике останутся."
Мы идем к автобусу. Наши глухие могут жестами коммуницировать на большие расстояния - они по цепочке передают другу другу жест "Каторин" и "плакать".
Совершенно не помню, как закончился этот день.
Первый день в Исиномаки - тут.
Третий день в Исиномаки - тут.
Не рекомендую смотреть чувствительным, и людям с детьми.
Утро второго дня начинается так же - в 6 подъем, вылезаем из теплых футонов в холод, скатываем футоны, стоим в очередь в туалет, просыпаемся. В 7 приносят завтрак, опять невкусный хлеб, мюсли и молоко. В 8:30 мы выезжаем на работу. Нам никогда точно не говорят, куда мы едем и что будем делать, потому что старшему задания поступают довольно неравномерно, часто рано утром, так что никто толком ничего не знает. Но это в принципе неважно. Сегодня мы знаем только то, что девочки едут на работу полегче, а мальчики едут строить дом. Нас по заданию называют "the lantern girls", девчонки-светильнички. Интрига!
К нам присоединяются новые члены команды, и среди них дядька, который ездит сюда из Киото и волонтерит постоянно чуть не каждую неделю. А это, на секундочку, почти 20 часов езды в один конец. Роберт рассказывает мне про все, что знает. Вот цемент, который планомерно сортируется.
Из него сделали дорогу, по которой мы сейчас едем. До дороги здесь все было затоплено рекой и цунами.
Река совсем мутная.
И никто тут не живет.
Редкие полуживые домики.
Когда я увеличиваю фотки на компе, видны остатки чьего-то быта: тарелочки, игрушки, ложки... В правом проеме видна гора песка, принесенного волной.
Грязюка везде.
Остатки бетонных каркасов домов. За эту поездку я, кстати, очень четко поняла, как и из чего строятся японские дома.
Снова вода.
Фундамент дома цементный, каркас домов деревянный, а стены из чего-то легкого строятся. Что при небольших землетрясениях очень хорошо, потому что упавшая на тебя деревянная и "бумажная" конструкция даст тебе больше шансов выжить, чем кирпичная.
Кстати, иногда в полуразрушенных домах кто-то все же живет. С одним таким жителем нам потом удалось поговорить. Честно, я не представляю себе, как там можно будет выживать.
Там в земле не живет ни одного червячка или жучка. Ни одной бабочки не летает. Птиц почти совсем нет. И это при японском-то климате, в котором тараканы размером со сливу!
Снова черные мешки.
В этом доме сохранились стекла.
Черепица почти не тронута. Значит, вода была ровно до второго этажа.
Мешки забрызганы грязью - значит, по этой дороге ездит много грузовиков с мусором и волонтеры.
Вот собирают металлические пруты, которые бывают в фундаментах домов.
Приехали. Говорю нашей глухой американке, что у нее кавайный бантик на шапке, она смеется.
Какие-то девчонки что-то привинчивают, какие-то полочки что ли. Смотри, свалишься в море, - кричу я ей, а она смеется и машет мне отверткой. Тут даже если видишь друг друга первый раз, общаешься как со своими.
Мы прибыли на место. Построились. Кенси будет нам давать "ориентацию". Я удивляюсь - работа будет очень легкая. Я думаю, это умысел нашего организатора - он правильно понял, что тем, кто приехал первый раз, надо на второй день дать что-то полегче. Чтобы головушка не съезжала с катушек, а то это чревато.
Итак, до нас волонтеры всё самое сложное уже сделали. Они напилили бамбук (который, естественно, кто-то где-то купил и сюда привез, ибо см. выше - в этом районе не живет ни одна живая травинка). Пилильня, кстати, реально опасная штука, но все держится на самоконтроле, все понимают, что если отрежешь себе пальчик, то до ближайшей больницы пальчик может не дожить.
В бамбуке дрелью насверлили дырочек в узорчик. Узорчики разные, цветочки, сердечки, линии. Готовые бамбуки выставлены на улицу.
Завтра годовщина, и эти светильники будут для небольшого собрания, чтобы родственники погибших и живущие неподалеку могли придти и помолиться. Внутрь бамбука вставляется свеча, и вечером это очень красиво, такие тонкие мелкие огоньки. Меня снова поражает кристально-ясное самоосознание японцев - мы сделаем так, как делали люди до нас в мирное время, мы сделаем по традиции, и мы сделаем это в условиях полнейшей разрухи.
Наша задача: брать каждый бамбук и оклеивать его скотчем, чтобы ветер не задувал свечи. Нас 10, ножниц три пары. Чтобы ускорить процесс, я отрезаю много-много лент скотча и клею его себе на оранжевый костюм, на ноги. Остальные девчонки снимают его с меня резкими рывками как на эпиляции, я кричу "аяяяй!" и все ржут. Непыльная работенка!
Откуда ни возьмись, к нам прибегает местная глухая и начинает трещать с нашими глухими.
Но кроме свечей есть еще и более продвинутый вариант - в бамбук вставляются светодиоды. Но чтобы их тоже изолировать, ребята суют их в бутылки. Тут надо понимать, что бутылок почти 1000 штук. Где вы их взяли?! - изумляюсь я. Да, говорят, ходили к нескольким круглосуточным магазинам и попросили отдать нам использованные, из мусорок.
Потом они их все помыли. И теперь те диоды надо запихать в бутылки, а потом в бамбук.
Японцы визуалы, без картинок ну никак. На доске нарисована схема светильников - сколько привезли бамбука, сколько пилить в сантиметрах, все дела.
Нам дают полотенчики и палочки для еды. о_0
Отрезайте кусочки полотенчика, наматывайте на палочки и протирайте бутылки от влаги изнутри. До нас они уже наделали дырок в крышечках и засунули туда светодиоды, нам останется только навинчивать крышки.
Девушка слева из Токио. У нее свой бизнес по производству натуральных свечей. В частности из бамбука. Она плавит воск в кастрюльке на плитке и заливает его в такие чашечки из бамбука.
Вставляет светильничек и всё, готово. Я выпросила у нее одну свечку и привезла ее домой.
Снова поражаюсь: готовые бутылки они не бросали в мешки и коробки, а складывали рядами, одна к одной. Ох, япончики, уж что-что, а экономить место они умеют.
Неполучившиеся бамбуки иногда идут в костер. Тут как-то сразу привыкаешь к тому, что даже если на базе и есть почти целые стены, все равно вся работа как на улице, ибо в помещениях нет окон и дверей. На девчонке домашний ватничек - тут у моря задувает конкретно.
Перерыв на обед.
4:00. Мы совсем не устали. Кстати, ботинки, которые я купила в спортмагазине, мне реально спасли жизнь. В них теплый валенок внутри, поэтому я совсем не мерзла и могла пройти как танк по любой грязи.
Пора ехать. Поскольку транспортные средства здесь гоняют по бездорожью месяцами, они быстро выходят из строя. Поэтому мы едем забирать наших мужчин, чтобы за ними не пришлось высылать еще одну машину.
Они сегодня строили небольшой домик для рыбаков. Они пока не закончили, и мы решаем пока съездить к печально знаменитой тут школе.
Снова едем мимо чьего-то жилья.
Временное жилье дали на два года. Я очень обижаюсь на это, потому что это нереально восстановиться всего за 2 года после ТАКОЙ беды.
Роберт говорит мне, что, может быть, государство опять спустит все немножко на самотек, как было в Кобэ после тамошнего землетрясения. Он говорит, что кое-где там до сих пор живут во временном жилье, а прошло уже 15 лет. Утешает. То ли меня, то ли сам себя...
Смотри, тихо говорит он мне, на некоторых домах баллончиком нарисована дата. Это дата, когда сюда приходили искать тела. Да, думаю я, тела либо нашли, либо нет, но при таком количестве ненайденных тел и таком движении волны, я уверена, что тут везде под каждой кучей песка части тел.
Живущие в Японии по этой яркой ветряной мельнице, наверное, сразу догадаются, о чем дальше пойдет речь. Такие игрушки ставят там, где погибли дети. Говорят, что когда они крутятся, это дети играют в раю.
Мы приехали к школе. Такой она была.
Эта школа находится совсем рядом с рекой и у горы. Цунами убило тут 70 из 108 детей и 9 из 13 учителей. Они пытались спастись, перебегая мост, но он рухнул в реку и всех унесло. В википедии также есть строка, что один из выживших учителей позже совершил самоубийство.
Журавлики оригами, колокол. У этого алтаря ставит цветы в воду молодой мужчина. Сердце сжимается, когда я думаю, что это, возможно, чей-то папа или брат или сосед.
Я хожу по территории школы. В грязи очень много вещей. Наверное, их не трогают, потому что для кого-то это может быть единственным, что осталось как память.
Что осталось от школы.
Я захожу глубже под обломки и леденею. Откуда это?..
Фотографирую машинально.
Это единственное яркое пятно, что я видела тут за 4 дня. Дружба народов сохранилась.
Наша глухая машет на что-то рукой, я подхожу ближе и отшатываюсь. Не сразу доходит, что это череп какого-то животного.
После этого мы возвращаемся к месту, куда приходят бабульки молиться. Там встречаем дедушку одного из погибших детей и говорим с ним почти час. Точнее, он говорит, а мы слушаем и киваем.
"Все местные знали, что тут опасное место, река. И когда были небольшие толчки, детей всегда гоняли на гору, "поиграть". Когда цунами пришло, преподаватели были не местные и сказали детям ждать в помещении. Время упустили, потом было слишком поздно. Мои дети сюда завтра не придут, они не могут. В клинике останутся."
Мы идем к автобусу. Наши глухие могут жестами коммуницировать на большие расстояния - они по цепочке передают другу другу жест "Каторин" и "плакать".
Совершенно не помню, как закончился этот день.
Первый день в Исиномаки - тут.
Третий день в Исиномаки - тут.