был нездешний, - и как не было.
Оригинал взят у mangusta в был нездешний, - и как не было.
Два дня уже попадаются на глаза песенки его. День рождения у него недавно был, одиннадцатого июня.
Сколько лет уже, как умер, а я его накрепко помню - разворот и взгляд. И как улыбается и ходит босиком по утреннему дому с аккордеоном, распевая про танго фрезерных станков. И много маленьких историй помню из того домика с видом на небо, где мы жили все, молодые, веселые и голодные. Юную скрипачку, стоящую за его плечом, горящую ровным сильным огнем, толпы тусовщиков, забредающих каждый день. Тетрадки его, полные картинок и стихов, которые он постоянно исчеркивал легкой своей рукой. Сказки, которые мы сочиняли про гусеницы-лебеди и феминиста-ясного сокола.
Вот таким он был в том домике, который арендовал Саныч под репетиционную базу, и где жила наша веселая компания -
Справа от холодильника там стою я и докуриваю последнюю папиросу, стараясь не пускать дым в камеру и не ржать.
А в памяти сейчас чаще всего песня прокручивается - "Ладо". Она малоизвестная, и хорошей записи нет, ни одной. И везде текст выложен с неточностями, потому что трудно разобрать. И я очень рада, что в моем маленьком внутреннем квартирнике, который никогда не останавливается, он и сейчас поет ее ее один, под свою гитару, чистым-чистым голосом, каждое слово - как монетка падает, а за окном светит солнце, и лето, и напиться бы этой песней.
Мне кажется, она про сейчас, про летнее время мертвых. И про живых, гуляющих по краю полной луны.
Про зеленые святки.
Негде коню скакать, спасать от злого взгляда.
Терем самой бежать, искать берегом, видишь, -
Черным крылом хлопает дом пустой ставней.
Среди дорог, забитых травой, лихо рядом.
Отпусти, - да чур, лешак, - бежать, - мне всякий путь колом,
А коня Навь в повод ведет - всяк одно, сгинуть.
Черной золой ветер зарой в листве палой,
Среди дорог дороги домой моей нету.
А вода студена, из воды моих рубах просят.
А в Березани лед сойдет - ты меня встретишь.
Чистой водой мчится домой твое ладо.
Среди дорог, забитых травой, мой путь светел.
И вот еще нашла. Люблю, как он ее поет.
Два дня уже попадаются на глаза песенки его. День рождения у него недавно был, одиннадцатого июня.
Сколько лет уже, как умер, а я его накрепко помню - разворот и взгляд. И как улыбается и ходит босиком по утреннему дому с аккордеоном, распевая про танго фрезерных станков. И много маленьких историй помню из того домика с видом на небо, где мы жили все, молодые, веселые и голодные. Юную скрипачку, стоящую за его плечом, горящую ровным сильным огнем, толпы тусовщиков, забредающих каждый день. Тетрадки его, полные картинок и стихов, которые он постоянно исчеркивал легкой своей рукой. Сказки, которые мы сочиняли про гусеницы-лебеди и феминиста-ясного сокола.
Вот таким он был в том домике, который арендовал Саныч под репетиционную базу, и где жила наша веселая компания -
Справа от холодильника там стою я и докуриваю последнюю папиросу, стараясь не пускать дым в камеру и не ржать.
А в памяти сейчас чаще всего песня прокручивается - "Ладо". Она малоизвестная, и хорошей записи нет, ни одной. И везде текст выложен с неточностями, потому что трудно разобрать. И я очень рада, что в моем маленьком внутреннем квартирнике, который никогда не останавливается, он и сейчас поет ее ее один, под свою гитару, чистым-чистым голосом, каждое слово - как монетка падает, а за окном светит солнце, и лето, и напиться бы этой песней.
Мне кажется, она про сейчас, про летнее время мертвых. И про живых, гуляющих по краю полной луны.
Про зеленые святки.
Негде коню скакать, спасать от злого взгляда.
Терем самой бежать, искать берегом, видишь, -
Черным крылом хлопает дом пустой ставней.
Среди дорог, забитых травой, лихо рядом.
Отпусти, - да чур, лешак, - бежать, - мне всякий путь колом,
А коня Навь в повод ведет - всяк одно, сгинуть.
Черной золой ветер зарой в листве палой,
Среди дорог дороги домой моей нету.
А вода студена, из воды моих рубах просят.
А в Березани лед сойдет - ты меня встретишь.
Чистой водой мчится домой твое ладо.
Среди дорог, забитых травой, мой путь светел.
И вот еще нашла. Люблю, как он ее поет.