Nausea

[tristizia]

Все ненастоящее выпивало ее, опустошало, отравляло ее сущность. Побыв с чужими людьми в одном пространстве, она делалась мятой и несвежей, грязно-ношеной, прокисшей, с запахом. После таких встреч ей пахло отовсюду, хотелось мыться бесконечно, вывернуть себя наизнанку, выскрести ножом, прополоскать, потом еще прокипятить. Все время кружилась голова, щемился желудок, немели пальцы, упуская руль, стучали виски, першило в горле. Сначала она думала, что так влюбляются. И недоумевала от того, как это отвратительно, влюбляться. Не могла понять, почему же так гадко, так изменно, так не так. Потом, когда ей случилось вправду влюбиться и после даже полюбить, она поняла, что то было совсем не влюбление, а реакция на чужесть и новизну чужести. Настоящая любовь стара и дежавюшна. Она знакома и всегда из прошлого. Из детства. Из сна.

От чужести она спасалась музыкой и водой. Одиночеством. В такие моменты она еще больше любила. Смотрела в дикие, отрешенные, башкирские косульи глаза, тянулась рукой к монитору и боялась притронуться к ним, только гладила взглядом. Слезы. Пальцы. Спасалась. Счастья не осталось. Тошнило только.