(no subject)
Каждый раз при залогинивании так и тянет поставить галочку на "помнить меня", ну хоть ты запомни, что я тут...=)
А когда-нибудь мне будет под сорок, нет, не Цельсия, все гораздо прозаичнее. Я перестану искать в людях различия и окончательно убежусь, что мир вокруг - всего лишь серая масса, и не буду десятками раз перечитывать одни и те же книги, потому что они все и так мне известны, да и что тут сказать - все одно и то же, одно и то же... И я не буду давить депрессию, которой у меня и так нет уже полтора года, только усталость и повторение - одни и те же слова, одни и те же мысли - сплошное дежа вю, и не стоит сбегать от этого - ведь эта банальность - ты, а где-то есть поезда, уносящие все, что не стоит держать в себе. А я ничего и не держу - скорее придумываю себе умные (на мой взгляд не очень) мысли, пишу себя заново. Будто не было никогда неоновых реклам моей личности, будто я всегда признавала себя именно такой - полой и бессмысленной. А раньше было многое, вот только стоит ли, стоит ли...
И пытаюсь запомнить себя такой, хотя все и так слишком эфемерно, практически пусто.
И никто не сможет спастись от самого себя.
Через два года.
Нет, мы не стали глуше или старше,
мы говорим слова свои, как прежде,
и наши пиджаки темны все так же,
и нас не любят женщины все те же.
И мы опять играем временами
в больших амфитеатрах одиночеств,
и те же фонари горят над нами,
как восклицательные знаки ночи.
Живем прошедшим, словно настоящим,
на будущее время не похожим,
опять не спим и забываем спящих,
и так же дело делаем все то же.
Храни, о юмор, юношей веселых
в сплошных круговоротах тьмы и света
великими для славы и позора
и добрыми - для суетности века.
© Иосиф Бродский, 1960
А когда-нибудь мне будет под сорок, нет, не Цельсия, все гораздо прозаичнее. Я перестану искать в людях различия и окончательно убежусь, что мир вокруг - всего лишь серая масса, и не буду десятками раз перечитывать одни и те же книги, потому что они все и так мне известны, да и что тут сказать - все одно и то же, одно и то же... И я не буду давить депрессию, которой у меня и так нет уже полтора года, только усталость и повторение - одни и те же слова, одни и те же мысли - сплошное дежа вю, и не стоит сбегать от этого - ведь эта банальность - ты, а где-то есть поезда, уносящие все, что не стоит держать в себе. А я ничего и не держу - скорее придумываю себе умные (на мой взгляд не очень) мысли, пишу себя заново. Будто не было никогда неоновых реклам моей личности, будто я всегда признавала себя именно такой - полой и бессмысленной. А раньше было многое, вот только стоит ли, стоит ли...
И пытаюсь запомнить себя такой, хотя все и так слишком эфемерно, практически пусто.
И никто не сможет спастись от самого себя.
Через два года.
Нет, мы не стали глуше или старше,
мы говорим слова свои, как прежде,
и наши пиджаки темны все так же,
и нас не любят женщины все те же.
И мы опять играем временами
в больших амфитеатрах одиночеств,
и те же фонари горят над нами,
как восклицательные знаки ночи.
Живем прошедшим, словно настоящим,
на будущее время не похожим,
опять не спим и забываем спящих,
и так же дело делаем все то же.
Храни, о юмор, юношей веселых
в сплошных круговоротах тьмы и света
великими для славы и позора
и добрыми - для суетности века.
© Иосиф Бродский, 1960