Позволю себе процитировать классика.
"Спина сорочки, которую можно бы и вовсе не гладить, поскольку ее все равно под пиджаком не
видно, получается очень гладкой и красивой. Но затем идут рукава, грудь,
манжеты, воротничок - словом, все то, что выдумали те люди, кому ни дома, ни
в море не приходилось гладить самим свое белье. И тут начинается что-то
непонятное: чем дольше гладишь, тем больше обнаруживается на рубашке,
казавшейся с виду довольной чистой, плохо выстиранных мест. Одну полу
разглаживаешь, а на другой в это время появляются морщины. Но хуже всего с
воротничком и грудью. Скверно. Пахнет горелой тряпкой и паром, словно в
прачечной. ....
... Кончилось же все тем, что снова выстирал
только что выглаженные рубашки. Сейчас они висят в каюте, и каждый раз, как
я выхожу из нее или вхожу, меня шлепает по носу мокрый рукав."
Юхан Смуул Ледовая книга
видно, получается очень гладкой и красивой. Но затем идут рукава, грудь,
манжеты, воротничок - словом, все то, что выдумали те люди, кому ни дома, ни
в море не приходилось гладить самим свое белье. И тут начинается что-то
непонятное: чем дольше гладишь, тем больше обнаруживается на рубашке,
казавшейся с виду довольной чистой, плохо выстиранных мест. Одну полу
разглаживаешь, а на другой в это время появляются морщины. Но хуже всего с
воротничком и грудью. Скверно. Пахнет горелой тряпкой и паром, словно в
прачечной. ....
... Кончилось же все тем, что снова выстирал
только что выглаженные рубашки. Сейчас они висят в каюте, и каждый раз, как
я выхожу из нее или вхожу, меня шлепает по носу мокрый рукав."
Юхан Смуул Ледовая книга