Время лангольеров
Михаил Дубинянский
Большой друг Украины Стивен Кинг придумал лангольеров более тридцати лет назад.
В одноименной повести, опубликованной в 1990 году, лангольеры - это чудовища, пожирающие прошлое и оставляющие после себя небытие. С полчищами таких монстров довелось столкнуться героям Кинга, прошедшим сквозь временную дыру и попавшим во вчерашний день:
Брайан вскрикнул, за его спиной вскрикнул Ник. Они увидели морды приближающихся мячей, чудовищные морды пришельцев с иных планет. Они мерцали и меняли облик, словно лица призраков. Брайан видел крошечные глазки и гигантские рты - пещеры, полные поблескивающих зубов. Они ели на ходу, отхватывая кусочки окружающего их мира
В каком-то смысле большая война - это нашествие таких же лангольеров, безжалостных пожирателей нашего прошлого. Того самого прошлого, которое определяло облик Украины на протяжении десятилетий. День за днем вооруженные до зубов монстры отхватывают от него все новые и новые куски.
Каждый город, разрушаемый российскими оккупантами - это уничтоженная частица украинского прошлого. Это исчезновение привычных улиц и знакомых домов, которые много лет хранили материальную память о прежних временах.
Каждый беженец, вынужденный покинуть страну из-за вражеской агрессии, тоже забирает с собой частицу прошлого. Он увозит свой опыт и свои воспоминания, без которых его бывшее место жительства перестает быть прежним.
И, конечно, какая-то частница прошлого исчезает вместе с каждым украинцем, убитым российскими захватчиками. Сколько бы лет он ни прожил, вместе с ним погибает живая память о минувших днях, и эта потеря всегда невосполнима.
Параллельно с физическим уничтожением украинского прошлого происходит другой, не менее значимый процесс.
Обширный пласт прошлого оказывается токсичным - поскольку так или иначе связывает сегодняшнюю Украину со страной-агрессором. Культовые книги и фильмы прежних лет, популярные телепередачи и музыкальные хиты 1990-х и 2000-х, кумиры детства и юности: теперь слишком многое из этого ассоциируется с нашим врагом и предстает в новом отталкивающем свете.
Вместо обычной ностальгии такое прошлое начинает вызывать отторжение и вытесняется прочь.
Нынешней весной об этом эффекте достаточно эмоционально высказался писатель Ян Валетов:
У моего поколения украли часть молодости, часть памяти, часть мифологии. Украли песни, которые мы пели молодыми. Украли "Вальс-Бостон", "Белорусский вокзал", "Пора-пора-порадуемся"... Все, до чего могли дотянуться, испачкали своими загребущими руками. Слава богу, Высоцкий уже умер, и Галич тоже, а то случилось бы с ними то, что и Юнной Мориц. Как можно смотреть старые "Три мушкетера", видя перед собой свихнувшегося Боярского? Как можно смотреть "Рабу любви" авторства невменяемого Михалкова?
В словах Валетова чувствуется горечь, но ее испытывают далеко не все ровесники писателя. Напротив, для кого-то приход военных лангольеров стал уникальной возможностью: наконец-то свести личные счеты с прошлым. Значительная часть украинского общества рассматривает утрату прошлого как расчистку места для светлого будущего - и принимает этот процесс с энтузиазмом.
Разумеется, наш нынешний опыт не является чем-то уникальным в мировой истории. Достаточно вспомнить, что в 1939-1945 годах такие же полчища лангольеров атаковали Европу, пожирая огромные куски европейского прошлого. Тогдашнее прошлое исчезало вместе с людьми, обреченными на смерть. Вместе с людьми, вынужденными навсегда покинуть родные города. И вместе с людьми, чья репутация была непоправимо погублена войной.
Вторая мировая унесла с собой еврейское прошлое Варшавы, Кракова и Львова. Немецкое прошлое Данцига, Кенигсберга и Бреслау. Итальянское прошлое Зары, Полы и Паренцо. Прошлое, в котором Анри Филипп Петен был французским национальным героем - победителем Великой войны. И прошлое, в котором Кнут Гамсун был норвежской национальной гордостью - лауреатом Нобелевской премии по литературе за 1920 год.
Правда, та же Вторая мировая продемонстрировала, что история не терпит пустоты, и что ни одна страна не может жить с черной дырой вместо прошлого. Если реальное прошлое в значительной степени уничтожено, то его место занимает придуманное прошлое.
Например, послевоенная Франция пришла к фантазийному прошлому, в котором абсолютное большинство французов всегда были борцами с нацизмом и коллаборационизмом, идейными резистантами и убежденными сторонниками де Голля. Хотя реальные настроения и поступки французских граждан в 1940-1943 годах имели мало общего с этой красивой картинкой.
По всей видимости, нечто подобное ожидает и нас. Послевоенная Украина постарается придумать для себя новое прошлое до 2022-го, 2014-го и 1991-го - взамен прошлого, активно пожираемого сейчас, в разгар российской агрессии.
Вероятно, это будет красивое прошлое, в котором подавляющее большинство украинцев всегда исповедовали нынешние патриотические идеалы. Прошлое, в котором у наших соотечественников никогда не было иных приоритетов, кроме борьбы с Москвой. В котором независимая Украина изначально была преемницей УНР, а не УССР. В котором наша страна всегда сопереживала героям Крут и воинам УПА, воспринимала советский режим как оккупационный и последовательно разоблачала кремлевский империализм.
Приметы этого нового прошлого можно наблюдать уже сейчас. Например, когда многие из наших сограждан задним числом называют украинский язык "родным", хотя в своем реальном детстве они произнесли первые слова на другом языке. Когда люди, впервые заинтересовавшиеся личностью Степана Бандеры уже в зрелом возрасте, ощущают себя потомственными бандеровцами, впитавшими ненависть к империи с материнским молоком. Или когда давняя столичная достопримечательность - тоталитарная брежневская "Родина-мать" - получает новое имя и новый герб на старом советском щите.
Но проблема в том, что целиком и полностью уничтожить прошлое не под силу даже лангольерам большой войны. Какая-то часть реального довоенного прошлого избежит их безжалостных зубов и уцелеет. Она сохранится в виде отдельных реликтов, разбросанных по всей стране, и время от времени будет напоминать о себе.
-------------------------------------
А вот тут Дубинянский в точку - как обычно. Тут нет радикальной неожиданности - думают об этом многие. Но есть некая смелость - об этом мало говорят.
Да людям вообще склонна тяга к простоте - вот друг, вот враг. С этим обнимемся - а того убьем. Этому простим воровство, а то и похуже, а тому не простим и опечатки. И война особенно способствует распространению вот такой простоты.
Я об этом писал - хорошо что написал Дубинянский и он хорошо написал. Потому что реальность не такая, она никогда такой не была и никогда такой не будет. Люди принципиально сложны, даже шимпанзе принципиально сложны, а мы еще сложнее.
Нелепо требовать от Пушкина равенства мужчин и женщин, в его время такого понятия не существовало и не могло существовать. Точно так же не следует ожидать от него украинского патриотизма. НО такового нет и у Иисуса. Он в принципе отрицал патриотизм. Так что - не будем евангелия читать и ополчимся на христианство? А для полинного христианина "несть ни еллина, ни иудея".
НИ Пушкин, ни Лев Толстой не были ангелами. А Достоевский так просто негодяем был. И это ни в малейшей степени не есть основанием отвергать его наследие - его нужно изучать с теми же основаниями, которые были и до войны. И Пушкина, и Толстого, и Гоголя, и Чехова. И то, что Гоголь и Чехов считали себя украинцами ровно ничего не меняет. Кстати, по моему глубокому убеждению Гоголь писатель украинский, а Чехов русский; так же как для меня зрелый Булгаков "Мастера..." и "Театрального романа" автор явно украинский, а вот Анна Горенко (Ахматова) - автор абсолютно русский, да еще и откровенно антиукраинский, этническое происхождение не самое главное для литератора.
И вообще ценность подлинного произведения искусства не зависит от личности автора. И прелесть Боттичелли никак не зависит от его преданности учению Савонаролы и его сжигание картин. А прелесть Монны Лизы никак не связана с полным равнодушием Леонардо к судьбе республики Флоренция - ему было плевать на политику и он вовсе не был патриотом -ну и что? Творения живут своей жизнью.
И одно можно уже сегодня предсказать - самыми главными гонителями русской культуры будут и во многом уже стали люди, которые еще совсем недавно за рюмкой чая с презрением отзывались о убогости и ничтожестве украинского языка и культуры. И восхищались Москвой - не на камеру конечно, и морщили нос от извечного украинского жлобства.
Эти как раз будут в первых рядах - они уже сегодня туда рвутся, а еще недавно учили упорно украинский и нанимали в учителя Авраменко.
Да часть истории будет очень основательно переписана - так бывает после каждой войны в каждой стране. Как говорили мне болгарские знакомые:"если бы у нас во время войны (Второй мировой) было столько партизан, сколько их сейчас (конец 60-х) нас бы освобождать не пришлось, сами бы справились".
Но в Киеве Пушкинскую улицу и площадь Толстого уже переименовали , а памятник Ленину снесли давно. Что лишь доказывает, что большевик-ленинец из украинского политика не выветрился и еще не скоро уйдет. Т.е. перекрасили лозунги. но методы и ухватки остались прежними. И отличить убежденного свободовца от большевика достаточно трудно.
А теперь людей с нужными значками на груди и нужным знаменем в руках будет вообще очень много. НО с этим ничего не поделаешь. И конечно от человека, который потерял семью или потерял ногу при бомбежках, трудно ожидать объективности к русским. И может это и к лучшему.