Юваль Ной Харари: это государственный переворот
По поводу происходящего сегодня в Израиле в стране можно услышать самые разные мнения. Тем более, что поведение обеих политических сил сознательно ведет к расколу и противостоянию граждан, исповедующих разные политические позиции.
НО лично для меня особое значение имеет позиция известного ученого, историка и футуролога Юваля Харари, одного из наиболее читаемых и публикуемых израильских авторов вообще, если судить по Украине то безоговорочно самого читаемого израильского автора.
https://detaly.co.il/eto-nastoyashhij-perevorot-izrail-skatyvaetsya-k-diktature
--------------------------------------------------------
То, что делает нынешнее правительство - это не судебная реформа, это государственный переворот. История знает два вида подобного способа смены власти. Один из них - это «переворот снизу». Его легко распознать. Например, в какой-то банановой республике властолюбивый генерал Стронгмен решает захватить власть. Горожане встают утром, а на улицах города танки! Бронетанковый батальон окружает здание парламента и обстреливает элегантное сооружение. Рота десантников штурмует дом премьер-министра, надевает на него наручники и заключает в подвал военной тюрьмы. Вторая рота десантников захватывает центральную телерадиовещательную станцию, и в восемь утра перепуганные граждане смотрят по телевизору увенчанного золотыми медалями генерала Стронгмена, авторитетным голосом объявляющего, что «во благо народа» он он берет власть в государстве.
Как правило, когда мы говорим о государственном перевороте, мы подразумеваем именно этот способ смены власти. Но существует и другой - «переворот сверху». Его труднее распознать. Он происходит, когда правительство, созданное абсолютно легитимным путем, грубо нарушает все установленные законом границы и пытается приобрести неограниченную власть. Это старый трюк: сначала закон используется для того, чтобы получить необходимую силу, а потом эта сила используется для того, чтобы исказить закон.
Трудно понять, когда начинает происходить «переворот сверху». На первый взгляд, все идет, как обычно. На улицах нет танков, и увешанный медалями генерал не врывается в телевизионный эфир. Переворот происходит в тиши кабинетов, где готовятся законы и подписываются указы, позволяющие правительству делать все, что угодно, и разрушающие систему сдержек и противовесов. Правительство, разумеется, не сообщает, что оно совершает переворот. Оно утверждает, что производит ту или иную реформу «во благо народа». Но как можно сказать наверняка - реформа это или переворот?
Самый простой способ узнать это - задать вопрос: что сейчас ограничивает власть правительства? Реформа означает произведение значительных изменений системы при сохранении действующих ограничений. После реформы правительство не может делать все, что вздумается. Зато после переворота правительство получает неограниченную силу. Если переворот удался - значит, у правительства нет никаких ограничений.
Применив этот способ, легко прийти к выводу: то, что происходит сейчас в Израиле, это - переворот, а не реформа. Правительство пытается сбить граждан с толка, смещая центр общественной дискуссии в сторону сложных юридических вопросов - например, каким должен быть состав комиссии по назначению судей? Ни в коем случае нельзя поддаваться на эти уловки! Вместо этого мы должны упрямо вновь и вновь спрашивать: «Что будет ограничивать власть правительства при новой системе?» Предположим, 61 депутат от правящей коалиции проголосует за лишение арабов избирательного права - предусматривает ли новая система какой-то механизм, способный воспрепятствовать этому?
В других демократиях существуют различные инстанции, способные остановить подобный антидемократический расистский закон. В Израиле такая есть только одна - это Верховный суд. Если 61 депутат кнессета проголосует за лишение избирательного права арабов, или за лишение работников права на забастовку, или за закрытие всех телеканалов, позволяющих себе критиковать правительство, воспрепятствовать этому может только БАГАЦ. Только Высший суд справедливости может отменить подобные законы.
Правительство пытается нейтрализовать этот единственный в своем роде ограничивающий механизм. Сторонники нынешней власти могут заявить, что и после кастрации БАГАЦа останется важный механизм, ограничивающий действия правительства - выборы. Если народу не понравится одно правительство, в ходе следующих выборов он может проголосовать за другое. Но это утверждение не выдерживает никакого испытания реальностью.
Во-первых, этот механизм не предоставляет никакой защиты правам меньшинств. Во-вторых, при новой системе коалиция в составе 61 депутата сможет изменить саму систему выборов и затруднить возможность смены правительства. Если правящая коалиции почувствует опасность проигрыша, что помешает ей запретить оппозиционным партиям участвовать в выборах или придумать какой-то другой трюк, чтобы обеспечить себе победу?
Разумеется, БАГАЦ - это не святыня. Здесь важна суть, а не средство. Если бы правительство, ослабляя БАГАЦ, предложило другие способы ограничения своей власти, можно было бы поверить в то, что оно собирается провести реформу. Но правительство не предлагает никакого альтернативного механизма.
Когда лидеров реформы спрашивают, что ограничит власть правительства при новой системе, они отвечают: «Наша добрая воля. Положитесь на нас». Это - классический ответ диктаторов. Волевой и амбициозный генерал, захватывающий власть с помощью танков, тоже говорит в своем обращении к народу: «Положитесь на меня. Я обеспечу вам защиту. Я о вас побеспокоюсь».
Для граждан не имеет значения, танки или законодательный блиц приводят к тому, что им остается полагаться только на добрую волю властителя. В обоих случаях речь идет о диктатуре. Положение, при котором власть правительства ограничивает исключительно его добрая доля, называется диктатурой.
Но есть и существенная разница между «переворотом снизу», осуществляемым с помощью танков и «переворотом сверху», осуществляемым с помощью законодательного блица. При «перевороте снизу» существуют организованные силы, чьей функцией является его недопущение: это армия, полиция, спецслужбы. Правительство может призвать их на помощь и приказать арестовать волевого и амбициозного генерала. Однако когда переворот производит само правительство, армии, полиции и спецслужбам трудно выступить против, поскольку они привыкли выполнять приказы. В этой ситуации сами граждане должны остановить правительство и помешать ему получить неограниченную власть.
Как мы поймем, что сумели предотвратить переворот и можно прекратить акции протеста, согласившись на тот или иной компромисс? Юридические тонкости имеют большое значение, и у специалистов в этой области будет много работы. Но самый главный вопрос, который мы должны будем задать при обсуждении любого компромисса, звучит так: «Что ограничит власть правительства? Если 61 депутат кнессета захочет лишить избирательного права арабов или закрыть все оппозиционные газеты, или посадить в тюрьму всех женщин, которые носят шорты - какой механизм сможет этому помешать?»
Мы должны будем решительно отвергнуть любой компромисс, не предусматривающий четкого ограничения власти правительства, и мы должны ясно заявить Нетаниягу, Левину, Ротману и компании: остановить переворот - или мы остановим государство.
-------------------------------------------------------
Вполне осознавая разницу масштабов - своего и Харари - я тем не менее позволю себе вставить и свои пять копеек.
В 2010-м году в Украине был осуществлен переворот сверху - именно по сценарию опи санном у Харари. Новый президент Янукович сначала произвел изменения в составе КСУ, добившись смены главы КСУ и его заместителя (тем самым поставив контролирующий законодательную и косвенно исполнительную власть структуру под контроль президента).
А потом подал иск в обновленный КСУ о неконституционности конституционной реформы 2004 года.
КСУ оказался в сложной ситуации.
Он боялся президента,НО! он прекрасно понимал что ОН КАК СУД НЕ ИМЕЕТ ПРАВА ДАЖЕ ЗАПЯТУЮ ИЗМЕНИТЬ В ДЕЙСТВУЮЩЕЙ КОНСТИТУЦИИ. И что любая такая попытка автоматически сделает их соучастниками государственного переворота.
ОН принял решение о неконстиционности процедуры внесения изменений в 2004-м году но сформулировал его следующим образом
2. Закон Украины "О внесении изменений в Конституцию Украины" от 8 декабря 2004 г. № 2222-IV, признанный неконституционным, утрачивает силу со дня принятия Конституционным Судом Украины настоящего Решения.
3. Согласно части второй статьи 70 Закона Украины "О Конституционном Суде Украины" возложить на органы государственной власти обязанность по безотлагательному выполнению настоящего Решения о приведении нормативно-правовых актов в соответствие с Конституцией Украины от 28 июня 1996 года в существующей редакции до внесения в нее изменений Закон Украины "О внесении изменений в Конституцию Украины" от 8 декабря 2004 года № 2222-IV.
Т.е. суд не изменил Конституцию - он обязал Раду вернуть текст конституции к состоянию 1996 года. НО у Януковича не было и 1 процента шансов за то, что Рада конституционным большинством внесет соответствующие изменения.
И он принял феноменальное решение.
На сайте президента появилось сообщение, что с сего дня Конституция действует в редакции 1996 года. Т.е. изменения в текст внес... официальный сайт президента.
Однако с этого дня Янукович действовал именно в рамках Конституции 96 года, которую в действие ВООБЩЕ НИКТО НЕ ВВОДИЛ.
Вот это был тихий "переворот сверху". И мы сегодня все знаем, чем это кончилось для страны. При полном отсутствии институтов, могущих ограничить всевластие президента, эту функцию вынужден был взять на себя народ на Майдане.
А т.к. президент продолжал быковать и устроил бойню на Майдане, правительство бежало, вслед за ним в бега ударился президент. Страна оказалась без власти, а казна абсолютно пустой (все средства украли президент и его окружение, на казначейском счету был сто тысяч гривен, а от золотого запаса осталось менее 10%).
Именно этим обстоятельством воспользовался враг - Путин начал военное вторжение в Украину и аннексировал Крым.
И когда я смотрю на сегодняшнее поведение израильского правительства, я ощущаю определенное родство между их действиями и поведением Януковича в 10-м году. И я боюсь что и продолжение может оказаться схожим.