Война XXI века - или чего хочет достичь Россия
Павел Казарин анализирует особенности войны, которые ведет против Украины ее экзистенциальный враг - Россия. Нам отказывают в праве не существование , но не путем физического уничтожения. Уничтожить следует меньшинство, а большинство должно подчиниться русской силе.
Советский кинематограф культивировал одну-единственную войну - Вторую мировую. В которой полутонов не существовало, это была война на уничтожение.
Проблема только в том, что такие войны это исключение, а не правило.
Большинство войн преследуют более утилитарную цель. Страны сражаются за зоны влияния и доступ к ресурсам. В этом смысле Украина не исключение. Потому что российское вторжение - при всей своей жестокости и безнравственности - тоже имеет мало общего со Второй мировой.
Кремль не преследует цели физического уничтожения жителей покоренных территорий. Москву вполне устроит, если украинцы согласятся с тем, что они часть триединого русского народа. Если они согласятся с русской версией истории, принесут присягу на верность «духовным скрепам» и откажутся от каких-либо претензий на суверенитет.
Кремлевское условие очень простое. Признайте, что вы «русские», и получите все, что накопила империя в последние столетия своего существования. Откажитесь от идентичности и обретете право на Чайковского, Пушкина, Лермонтова и Толстого. А вашу национальную культуру мы готовы сохранить на уровне фольклора. С непременными шароварами и культом Переяславской рады.
В этом смысле проблематика нынешней войны сосредоточена не вокруг нижних ярусов пирамиды Маслоу, а ближе к верхним. Война идет не за физическое выживание, а за вопросы, связанные с самоидентификацией и самоактуализацией.
Обыватель предстал перед сложным выбором. На одной чаше весов у него угроза бытовому комфорту и расходы госбюджета, всеобщая тревожность и риски для жизни в случае новой мобилизации. А на другой чаше - категории независимости и суверенитета, символический контур и национально-освободительная борьба. Первые категории понятны и ощутимы, поскольку касаются первых двух уровней пирамиды Маслоу. Другие категории абстрактны и условны, так как относятся к последним этажам этой же классификации. Тот, кто до них не добрался, - вряд ли готов заранее согласиться с их значимостью.
Как следствие, обыватель прекрасно понимает, какие расходы сопутствуют войне. Но в то же время он не полностью улавливает, что именно он получит вместе с победой. Классическая история о синице в руках и журавле в небе. Которого, вдобавок, еще нужно уметь разглядеть.
И это принципиальный момент. Если повестку власти формирует социология, то руководство страны всегда будет сосредотачиваться на тактических вопросах. Неотложное не предполагает стратегии. Правильные решения не обязательно будут популярны.
Именно в этом уязвимость демократии перед авторитарными режимами. Потому что русская верхушка не зависит от настроений своих избирателей. Она может позволить себе не оглядываться на чужие желания и сосредоточиться на своих собственных. Она может позволить себе не сдерживаться в выборе средств и методов и растягивать войну против Украины на годы и миллиарды.
А каждое украинское руководство каждый раз вынуждено сдавать тот же экзамен. На последовательность и дальновидность. Здравый смысл и ответственность. Ибо слишком большой соблазн - уступить меняющееся желание и бросить в печку истории все, что может подарить стране шанс на будущее.
Схватились - желудок, пустой давно,
И верности тяжеловес.
/Владимир Маяковский/
Тут Казарин точно подмечает проблему демократии. Большинство населения всегда предпочитает выгоды сегодня туманным обещаниям на завтра. Нужен особый и редкий талант (т.н. "харизма"), чтобы 40 лет водить народ по пустыне, обещая реки, что текут молоком и медом (лидер "моисеева типа" по классификации Макса Вебера). На такое способны единицы. А средний лидер должен постоянно оглядываться на популюс и того более на охлос. Но диктатор может оглядываться куда меньше демократического лидера, которому чрез год-два нужно идти на выборы и побеждать.
Потому, что Россия обещает дешевый газ и уголь, разрешение транспортных и ряда торговых проблем прямо завтра. А демократический путь обещает трудные и мучительные реформы (почти всякое лечение даже минеральными водами вначале приводит к ухудшению) - и лишь там, в прекрасном далеко появятся прекрасные плоды. Но топать туда - 10-15 лет. А Россия все обещает завтра.
Правда ценой отказа от свободы и от своих предков. Признайте себя Иванами родства не помнящими и что вы как украинцы вообще не существуете - и все будет о-кей.
Фактически нам предлагают геноцид украинцев. Ибо геноцид это не обязательном массовое убийство людей - это по определению убийство народа, а народ можно уничтожить, и не убивая всех его представителей или даже не убивая большинство из них. Империи в процессе своего становления уничтожили массу народов, но вовсе не всех их представителей убили - большинство приняло веру обычаи и язык победителей - так исчезли десятки народов и племен в процессе становления Китая и России, Британии и США.
НО Россия пытается отгеноцидить 40-миллионный народ в XXI веке и в центре Европы - а это уже редкость. И если говорить честно - с самого начало смотрится бредово. Потому что нам не надо выбирать между смертью стоя и жизнью на коленях, такой жестокий выбор ,типичный для империй
прошлых веков, перед украинцами не стоит.
Да, будем жить немножко легче или немножко трудней. И да, какое-то количество из нас в этой борьбе погибнут. Но меньше, чем от ковида - даже если Россия попытается организовать массированное вторжение - все рано до 250 000 избыточных смертей дело не дойдет. Каждая смерть ужасна - но такова плата за то, чтобы быть самим собой и уважать самого себя.
Русские с нас требую платы за наше человеческое достоинство и самоуважение. И платить им надо кровью - они иначе не понимают, такова исторически сложившаяся русская ментальность - им нужна чужая кровь.
Так сложилась их и наша историческая судьба.
География тоже бывает судьбой.
Постпиграф
Тетя Песя, ошибаются все, даже Бог. Почему он поселил евреев в России? Почему он не поселил их в Швейцарии,где ихокружал бы гористый воздух и сплошные французы?
/Исаак Бабель/
И разве к украинцам это тоже не относится? Я давно исследую параллели межу судьбами евреев и украинцев и про Израиль на Днепре написал еще в конце нулевых.