Герой Австралийских заповедников
ВВС
Австралийскую мускусную утку трудно с кем-то спутать: у самцов под клювом имеется больой черный зоб, а во время брачного периода они распространяют вокруг себя терпкий запах мускуса. А уж утку по имени Риппер вы и подавно сразу узнали бы по тому, как она, вернее он (самец все таки), сквернословил.
Риппер жил в Австралии, в заповеднике Тидбинбилла под Канберрой, и превосходно имитировал звук захлопывающейся двери, но его визитной карточкой была фраза you bloody fool - (англ. чертов дурак).
У кого именно он научился этому ругательству, осталось загадкой, но, вероятно, так ворчал себе под нос смотритель вольера, в котором вылупился из яйца и потом подрастал юный Риппер (дело было в начале 1980-х).15 лет спустя, в том же заповеднике (вот чудное место!), появился другой уникум, тоже самец мускусной утки, который, правда, не ругался, но имитировал голос совершенно другого вида - тихоокеанской черной утки.
К сожалению, как это бывает в Австралии, все тщательно задокументированные подробности жизни говорящих уток сгорели во время очередного лесного пожара, случившегося в заповеднике Тидбинбилла в 2003 году. Поэтому ученым остается только догадываться о многих деталях.
До сих пор способность к воспроизведению человеческой речи считалась присущей только высшим интеллектуалам среди птиц: попугаям и врановым. Утки точно к таковым не относятся. А вот ругаться как оказалось вполне способны и вообще обладают способностью к звукоподражанию.
В принципе тенденция в изучении поведения животных формулируется так: очень многие способности животных куда более распространены, чем мы полагали ранее. Так способность узнавать себя в зеркале сначала приписывалась только человеку, потом человеку и человекообразным обезьянам, потом к ним присоединились слоны - а сегодня известно, что такой способностью обладают и некоторые муравьи. Эта способность ассоциировалась у психологов с наличием самосознания. Но с обнаружением ее у муравьев насчет самосознания пришлось передумать.
Т.е. грубо говоря мы тут понимаем как Сократ только то, что мало что понимаем