Кризис либеральной идеи. От Адама Смита и через Маркса к Аристотелю
Ярослав Шимов
Межвоенная политика победителей Первой мировой по отношению к Германии была непоследовательной. Веймарскую республику то звали за стол переговоров, то били по рукам экономическими и военно-политическими ограничениями. А когда немецкая политика злокачественно переродилась и к власти в Германии пришли нацисты, западным союзникам потребовалось шесть лет, чтобы сформулировать наконец, где проходит "красная линия", перехода Гитлера через которую они действительно не потерпят.
Аналогично России Ельцина не был предложен официальный, четкий и ясный план сотрудничества, целью которого было бы полноценное российское членство в евроатлантических структурах. А перед Россией Путина, уже открыто заявившей о желании подмять под себя некоторых соседей, не была вовремя проведена "красная линия" - сделали это только в 2014-м, после Крыма, Донбасса и "Боинга". Четкой политической линии по отношению к Кремлю на Западе как не было, так и нет, а в Германии правительство Меркель одной рукой продлевает санкции, а другой дает "добро" на строительство "Северного потока - 2". Определилась разве что Британия, но для этого ей пришлось столкнуться со столь сильными "аргументами", как отравления Литвиненко и Скрипалей.
Неуверенность в себе и разобщенность, которые демонстрируют политические элиты западных стран, тем более удивительны, что противостоят им совсем не Гитлер со Сталиным. Глобальное отступление Запада в последнее десятилетие - следствие не столько объективных проблем, сколько неспособности осмыслить их причины. Западная политическая и интеллектуальная элита по большей части воспринимает происходящее как этакое продолжение "Властелина колец", где эльфы демократии и либерализма бьются с отвратительными национал-популистскими орками. Яркий пример такого мышления - недавнее эссе Энн Эпплбаум, посвященное близкой ей Польше.
Демократию первых двадцати лет после холодной войны Эпплбаум некритически описывает как систему, в которой должное воздавалось самым достойным. Подъем популистов в этой оптике выглядит как какое-то дьявольское наваждение, триумф злобных лузеров, а не естественная реакция на перекосы системы, основанной на растущем неравенстве и на самом деле очень далекой от меритократии.
Неравенство и в самом деле растет: по данным американских экономистов, если в 1980 году в США доходы более бедной половины населения составляли 20% от всего, что заработали американцы, то в 2014-м - лишь 12%. В 1981 году 1% самых богатых жителей США получал в 27 раз больше, чем 50% самых бедных, а в 2016-м - уже в 81 раз. Иными словами, богатые стремительно становятся еще богаче, а бедные - еще беднее.
В Западной Европе ситуация выглядит лучше, но в целом в Евросоюзе неравенство тоже налицо, просто распределено оно географически. После кризиса еврозоны разрыв в доходах между богатым севером и западом ЕС и более бедной южной и восточной периферией заметно вырос. Россия в этом плане ближе к Соединенным Штатам, чем к Европе, "богатейшие россияне имеют такую же (или даже выше) долю национального дохода, как и богатейшие американцы. Неравенство в России гораздо заметнее, чем в Китае и странах Восточной Европы. Состояние богатых россиян в офшорах в 3 раза больше национальных золотовалютных резервов и сравнимо с совокупными финансовыми активами всех россиян внутри страны".
Сожалений по поводу фактического краха системы высказывается в либеральном лагере более чем достаточно, Эпплбаум - лишь один из голосов в этом хоре. Попыток понять случившееся - значительно меньше. А ведь понимание причин поражения - первый шаг на пути к победе.
Сожаления действительно высказываются в изобилии, а насчет анализа скудновато.
Я более нежели отчетливо осознаю всю свою неготовность для построения серьезной теории - ни знаний нужных, ни труда, ни таланта в необходимых количествах я приложить к ее созданию не могу.
Но могу изложить некоторые замечания и некие соображения, которые несомненно получат свою дозу уничтожающей критики
Констатации
Перед нами некая очевидность, понять которую мешают только идеологические шоры.
Фрэнсис Фукуяма констатировал после краха СССР "конец истории". Мысль Фукуямы была простой - борьба тоталитарного социализма с либеральной демократией привела к безусловной победе демократии и на этом наступил конец истории "по Марксу" - т.е. истории смены социально-экономических формаций, причем движущими силами такой смены является конкуренция систем за более высокие экономические показатели и борьба классов.
Интересно тут, что ошиблись оба - Маркс и Фукуяма. Фукуяма потому, что история как оказалось никоим образом не закончилась, более того грозит закончится наиболее радикальным путем - путем уничтожения человечества.
А Маркс оказался неправым в другом. ОН полагал, что более справедливый социальный строй обеспечивает и бóльшую свободу личности, и бóльшую социальную справедливость, и более высокий темп развития производительных сил. Оказалось все немножко не так.
Бóльшая свобода (либерализм) действительно обеспечивает более высокий темп развития производительных сил, тут все верно. И демократия тоже способствует свободе и более устойчивому развитию. Но тут и начинается огромное НО!.
Но в условиях либеральной демократии как оказалось, растет не только экономика, но СОЦИАЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО ТОЖЕ БЫСТРО РАСТЕТ (см. верхний график). Вот как оказалось реальность устроена так. что чем больше экономической свободы - тем быстрее растет экономика, и одновременно тем быстрее растет социальное неравенство. Т.е. марксовы показатели прогресса, которые должны были бы тянуть сообща, в реальности тянут в разные стороны.
Немножко о социальной психологии приматов
И тут нам следует на секундочку оторваться от великолепия абстрактных теорий от Аристотеля и до Маркса (мы к ним вернемся) и поговорить о природе человека. А по своему происхождению (т.е. по своей природе) человек это крупный социальный примат. Именно от них он унаследовал высокую ценность чувства социальной справедливости, тягу к единоличной власти сильного лидера, которому и вменяется в обязанность обеспечение социальной справедливости.
Да, сегодня мы об этом знаем. Если за одну и туже работу одна обезьяна получает виноград, а другая огурец, обиженная швыряет огурцом в экспериментатора. Хотя до этого за такую же работу брала огурец с удовольствием - несправедливо! - почему той дали виноград?
А вот альфа-самка шимпанзе демонстрировала справедливость второго порядка: она, получив виноград, - отказывалась от угощения! - если товарке предлагали огурец. Т.е. она демонстрировала способность быть недовольной несправедливостью, проявленной не к ней, а к другой обезьяне, правда непременно из ее группы. И способны на такое поведение во-первых немногие обезьяны, а во-вторых только и исключительно альфы.
И лучший знаток психологии приматов Франс де Вааль описывает, как работники питомника шимпанзе выбросили охапку свежих молодых листьев, по понятиям шимпанзе - это лакомство. Увидев, что альфа-самец Йерун бежит к ней на полной скорости, делая при этом угрожающие жесты, ни одна из других обезьян не осмелилась приблизиться к листьям. Йерун собрал всю охапку, однако через десять минут каждый член группы от мала до велика получил свою долю трофея. Взрослому самцу не важно, сколько у него имущества. Значение имеет тот, кто распределяет в группе разные вещи.
Т.е. власть в сообществе шимпанзе это не столько возможность есть больше всех, сколько право распределения. И при этом следует вождю распределять справедливо - тот, кто делит несправедливо недолго будет у власти
А теперь давайте посмотрим на наше общество. Как вам кажется, стоит ли удивляться, что в результате работы либерализма и графика распределения богатства, приведенного выше, в обществе становятся популярны те, кто громче всех кричит о несправедливости и обещает, получив власть, установить справедливость (уже давно известно как -нужно все отнять и поделить - это даже Шариков понимал).
И вот возникает один человек, который обещает установить справедливость железной рукой и отнимать несправедливо нажитое силой (как его фамилия - Ленин, Гитлер, Путин, Орбан - какая разница). У него очень большие шансы получить власть. Потому что в нас заложен природой и инстинкт стремление к справедливости и некая доза веры, что наилучшим образом справедливость устанавливает один человек - лидер, альфа! (это природа, а то, что реальность не совсем такова - всего лишь наука). Да и самим лидерам политическим ПОЧТИ ВСЕМ ТОГО ХОЧЕТСЯ - опять-таки природа, но тут она страшна, потому что политики - наркоманы власти.
Циклы
Более того, на начальном периоде такая власть весьма вероятно будет экономически успешна. Потому что будет популярна в народе, возбудит в нем веру и надежду, люди будут энергичней работать и согласятся многое терпеть. Во имя справедливости!
Однако со временем авторитарная власть теряет сначала экономический динамизм, а потом доверие. И при этом первыми это ощущают - утрату доверие и угрозу своим привилегиям как раз люди из ближнего круга. И после отстранения лидера, поскольку они все же не обезьяны, а люди, они ближним кругом решат, что власть должна быть коллективной, например у Политбюро.
О том. как разлагается и загнивает власть узкой группы, - примеров много. Особенно ярко этот процесс проявляется, ес ли узкий круг пополняется путем кооптации - т.е. они сами решают, кто будет следующим членом этого круга взамен выбывшего.
Иразложение власти круга приводит - к выбору из длвух альтернатив: либо снова сильный лидер совсеме возможными угрозами - или к демократии. Либеральная демократия дарует свободу, как легко дышится в освобожденном Арканаре, освобождает производственные силы - и вино сильно подешевело, все движется ускоренно вперед. Все довольны - НО! вскорости обнаруживается, что образовался сильный дефицит справедливости.
А мы долго не хотим терпеть справедливость, мы - крупные высокоразвитые социальные приматы и...
Господа, однако не кажется ли вам, что все это уже было когда-то? И что Аристотель именно такой цикл и описал Диктатура -олигархия - демократия - диктатура....
Да, сегодня мы искушены в экономике, социальной психологии, политологии. социальной инженерии и вообще черт знает в чем.
Но мы остались собой - приматами. Потому что тот же Франс де Вааль заметил, что по части интеллекта инструментального мы очень сильно превосходим шимпанзе, но что касается интеллекта социального тут можно еще и поспорить.
И мы хотим быть счастливыми, а разум может обеспечить благополучие, но не может даровать счастья.
Однако я хотел бы отметить в заключение главную мысль - ведь перед нами очевидное противоречие:
- наивысший темп развития обеспечивает либерализм, прежде всего экономический; должна быть максимально возможная свобода экономической деятельности при максимальной гарантии неприкосновенности частной собственности
- однако он с неизбежностью порождает растущее имущественное, а потом и властное, и наконец социальное (доступ к медицине, образованию, безопасности жизни) расслоение, что воспринимается как несправедливость и порождает недовольство, способное разрушить социальный строй и резко тормозящее скорость роста экономики - ради чего все и затевалось.
Как говорил брат Карл "капитализм сам взращивает своего могильщика" Могильщика, Карл!
Это порождает циклы стабильности-нестабильности с неизбежностью. Это можно смягчить, чередуя у власти избранных демократическим путем либералов-правых и популистов-левых, но при этом удерживать равновесие задача не из простых, и большинство сообществ сваливаются в диктатуру
Такой вот печальный урок истории, Аристотеля и Маркса