Из истории советской разведки
Я к Леониду Млечину как историку отношусь с большим сомнением - он человек чрезвычайно ангажированный и идеологизированный; это не то, что необходимо для хорошего историка, "описывай,не мудрствуя лукаво" - это точно не про него. Но многие вещи у него вполне адекватны, на мой взгляд и приведенный ниже текст из их числа.
Леонид Млечин
Это история о том, как на разведку героев "нашла порча", как бюрократия и подчинение всех сторон жизни партийной бюрократии постепенно уничтожило и романтику подвига за идею, и профессиональные традиции
Почему в двадцатые и тридцатые годы советская военная разведка была самой сильной в мире? Первое поколение разведчиков состояло из людей, родившихся за границей или вынужденно проживших там много лет: они чувствовали себя за рубежом как дома. Это был мир странных, незаурядных, неординарных людей. Романтики, которые запросто убивали недавних коллег, находя успокоение в мыслях о том, что они служат великому делу. Бессребреники, занимавшиеся подделкой казначейских билетов.
Двадцатые и тридцатые годы были временем, когда в разведку шли ради острых ощущений, убегая от серых и пустых будней. Было их совсем немного, но они добились невероятных успехов. Военной разведкой руководил Ян Берзин (настоящее имя - Петерис Кюзис). Он создал сильный коллектив в центре и мощные резидентуры за рубежом. Но серия провалов (неизбежных в этой профессии) привела подозрительного Сталина к мысли, что Берзина следует заменить. А потом начались массовые репрессии.
«Командиры боятся идти в разведку»
Сотрудник Института востоковедения Академии наук Владимир Константинов до войны служил в Японии в военном атташате. В 1938 году его посадили. Незадолго до ареста вызвали к наркому обороны Ворошилову.
- Я минут двадцать докладывал о проведенной в Японии работе, - вспоминал Константинов. - Ворошилов сидел молча, не глядя в мою сторону и не перебивая. Когда я завершил отчет, он после некоторой паузы задал мне один вопрос: «Ну скажи честно, а с японкой ты все-таки хоть раз переспал?» Я бодро ответил: «Нет, товарищ нарком!» - «Ну и дурак, - ласково резюмировал Климент Ефремович. - Можешь идти».
При таких вождях разведку ждет деградация.
На совещании начальствующего состава армии в апреле 1940 года командующий войсками Ленинградского военного округа командарм 2-го ранга Кирилл Мерецков говорил, что офицеры отказываются ездить за границу с разведывательными заданиями:
- Командиры боятся идти в такую разведку, ибо они говорят, что потом запишут, что они были за границей. Трусят командиры.
С ним согласился начальник 5-го (разведывательного) управления Генерального штаба Герой Советского Союза Иван Проскуров:
- Командиры говорят так, что если в личном деле будет записано, что был за границей, то это останется на всю жизнь. Вызываешь иногда замечательных людей, хороших, и они говорят - что угодно делайте, только чтобы в личном деле не было записано, что был за границей.
Сталин сделал вид, что удивлен:
- Есть же у нас несколько тысяч человек, которые были за границей. Ничего в этом нет. Это заслуга.
Проскуров развел руками:
- Но на практике не так воспринимается.
Сталин, конечно, понимал, чего боятся офицеры. Практически все, кто побывал на учебе в Германии, были арестованы как немецкие шпионы.
Критерии качества
Начальник Главного разведуправления генерал-лейтенант Филипп Голиков за три месяца до начала войны, 20 марта 1941 года, представил документ, свидетельствующий о подготовке Германии к нападению на Советский Союз. Но сам же и приписал:
«Большинство агентурных данных, касающихся возможностей войны с СССР весной 1941 года, исходят от англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией… Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, быть может, германской разведки».
Профессор-историк Виктор Анфилов через 20 лет после войны спрашивал маршала Голикова:
- Почему вы сделали вывод, который отрицал вероятность осуществления вами же изложенных планов Гитлера? Вы сами верили этим фактам или нет?
- А вы знали Сталина? - задал встречный вопрос Голиков.
- Видел его на трибуне мавзолея.
- А я ему подчинялся, - сказал бывший начальник военной разведки, - докладывал ему и боялся его. У него сложилось мнение, что пока Германия не закончит войну с Англией, на нас не нападет. Мы, зная его характер, подстраивали свои заключения под его точку зрения.
Три критерия определяют качество разведывательной информации - секретность, достоверность и актуальность.
Поток поступающей в центр разведывательной информации был огромным. Недостатком ее было нежелание резидентур сообщать то, что могло вызвать недовольство Центра. Поэтому картина происходящего в мире искажалась.
Агенты писали то, что хотели видеть курирующие их офицеры. Офицеры, добывающие информацию, в свою очередь, учитывали пожелания резидента. А тот ориентировался на настроения начальства.
Не разведывательная информация была исходным материалом для анализа политических процессов, а собственные представления вождя о мироустройстве. От разведки же требовалось подтвердить правоту его выводов.
Нелегальная работа потому так нравилась начальству, что ему хотелось, чтобы подчиненные не только собирали и анализировали информацию, но и наносили ощутимые удары по врагу. Считалось, что холодную войну можно выиграть с помощью тайных операций. А способность вести подрывные операции на чужой территории рождает иллюзию сохранения великой державы и компенсирует упадок экономической мощи страны.
«Позвоночники»
В позднесоветское время служба в разведке стала завидной, потому что открывала дорогу за границу. «Учиться на разведчика» отправляли родственников или тех, кто подходил по анкете. Разведка изменилась: вместо немногих, кто для нее рожден, - множество офицеров, переведенных из разных родов войск; они просто отбывали номер.
В резидентуры поехали «позвоночники», сыновья и зятья высокопоставленных персон, с которыми очень трудно, потому что никто не желает ссориться с их родителями. Резидент вправе, конечно, убрать слабого сотрудника, склонного, например, выпить. Но когда он это делает, то портит отношения со всеми, кто поставил свои подписи на решении послать этого сотрудника в загранкомандировку, а на бумаге десяток подписей, заверяющих, что сотрудник - замечательный работник, который укрепит работу резидентуры.
Один бывший резидент вспоминал, как среди его подчиненных оказался сын крупного начальника. Однажды ночью он исчез, жена подняла шум. Наутро офицер нашелся, путано объяснил резиденту, что был в плохом настроении, всю ночь колесил по городу, а под утро заснул в машине. Закрыть глаза, чтобы не ссориться с влиятельным человеком? Но резидент подумал, что он не может доверять офицеру, способному выкинуть такой фортель, сообщил в Москву, и того отозвали. Но не все столь решительны.
Воинская система отношений наложила отпечаток и на разведку. Она исключает дискуссии и сомнения относительно приказов начальника. Разумный начальник поощряет споры. Не очень умный запрещает. Что мешает исполнению главной задачи - снабжать политическое руководство страны объективной и осмысленной информацией о происходящем в мире. Любимая среди военных команда «не рассуждать!» в разведке не поощряется, но немногие подвергают сомнению приказы начальства.
Когда разведчика нелегально засылают в другую страну, ему придумывают достоверную биографию. Ее надо подкрепить хорошо изготовленными документами. Профессионалы не отправят на задание нелегала с легендой и документами, которые не выдержат простейшей проверки, и, конечно же, проверят перед вылетом, что там у него в карманах.
Приговор врагу
В пятидесятые годы, после побега разведчика на Запад, перебежчика заочно приговаривали к высшей мере наказания, и отдавался приказ уничтожить предателя. Но совершить убийство в другой стране совсем не просто. В позднесоветские годы такие приказы перестали отдавать, чтобы не рисковать своими разведывательными возможностями, да и репутацией государства.
13 февраля 2004 года в столице Катара джип Зелимхана Яндарбиева взорвали с помощью радиоуправляемого устройства. Яндарбиев, поэт и идеолог чеченского национального движения, стал вице-президентом у генерала Джохара Дудаева, а после смерти генерала руководил Ичкерией. Яндарбиев был главным идеологом отделения от России. Он жил в Катаре с 2000 года.
Полиция обвинила в убийстве первого секретаря российского посольства, а также временно находившихся в стране двух российских граждан. Первый секретарь, обладавший дипломатическим иммунитетом, срочно вернулся на родину. Двух других полиция арестовала. Говорили о том, что они оба - подрывники из военной разведки.
Не согласные с этой версией возражали: профессионалы не попали бы в руки полиции. На что ветераны разведки с горечью отвечали: нынешние начальники, видно, плохо знают внешний мир и отправили за границу боевых офицеров без опыта нелегальной работы, а у полиции в Катаре хорошая английская выучка.
На суде прокурор потребовал смертного приговора. Адвокаты доказывали, что признания обвиняемые дали под пытками. Обоих приговорили к пожизненному заключению. Вызволял их секретарь Совета безопасности Игорь Иванов. Отсидели они меньше года. 23 декабря 2004 года осужденных по делу об убийстве Яндарбиева доставили в Москву самолетом авиакомпании «Россия». С тех пор их никто не видел.
Историю с убийством Зелимхана Яндарбиева историки считают поворотной: выходит, разведка после длительного перерыва вновь приводит в исполнение смертные приговоры, вынесенные врагам государства.
Да, есть несколько моментов, на которых заидеологизированность автора сказывается, однако в целом материал на мой взгляд интересный и поучительный. Я совсем не специалист и не знаток вопроса, нов целом мне кажется. что разложение бюрократической системы управления, сказавшаяся в частности в потоке "позвоночников" в МИД и внешнюю разведку, сильнее испортили службу и больше разрушали ее традиции, чем даже репрессии и несправедливость сталинских времен.
Но это мое частное и малокомпетентное (без иронии) мнение.
А вот важным элементом стал финал текста: когда во главе государства стал оперативный работник среднего звена и среднего уровня, мыслящий опергруппами, начались показательные уничтожения врагов за границей, чего советская разведка со времен Брежнева тщательно избегала.
И еще: количество операций за границей стало массовым. А это означало снижения качества работников.
К тому же прекращение "холодной войны", массовые поездки россиян за границу привели к тому, что за "русскими" на Западе перестали тщательно следить. И это постепенного привело к ощущению безнаказанности, к представлению, что "они там все слабаки и лохи", да еще и продажны к тому же.
И неоправданное ощущение своего превосходства, подогреваемое пропагандой величия, помноженной на невысокий культурный уровень контингента, привело к снижению качества подготовки и проведения операций.
А теперь мы смеемся над секретным агентом, который носит в кармане квитанцию на такси с прямым указанием адреса прохождения службы. Но ведь годами никого не проверяли - так чего стараться? Ну кому придет в голову проверять карманы майора, едущего в Европу, когда туда вылетают сотни тысяч россиян в день - ну кому под силу проверять такую массу?
Разведки тоже вступили в эпоху постправды и всеобщего высшего образования с обязательным соответствующим массовому производству снижением качества как отдельных кадров так и отдельных операций. Я думаю, что это явление всеобщее.
Но - только Россия попыталась сделать спецслужбы чуть ли не основным элементом политики. И теперь пожинает плоды ведомственного подхода к стратегии в политике.