Темные зеркала
Профессор-американист Европейского университета о культурных истоках кризиса в отношениях России и США
ИВАН КУРИЛЛО
На протяжении многих десятилетий Россия и США играют друг для друга роль «конституирующего другого», той страны, сравнение с которой формирует представление о самом себе. Этот социокультурный механизм заставляет видеть в другом противоположность себе, приписывать ему те черты, от которых стремишься избавиться в собственном обществе. Описание другого есть одновременно описание самого себя: описывая Россию как авторитарную страну, американцы тем самым утверждались в собственной демократичности, а рисуя жителей США как сосредоточенных только на зарабатывании денег, русские подтверждали собственное превосходство в духовности.
В российской и советской истории были периоды хорошего отношения к США. Они приходились либо на время больших войн, в которых страны всегда выступали как союзники, либо на времена экономических реформ, когда российское руководство видело в Америке источник технических инноваций и повышения производительности труда. Так случалось во времена строительства железных дорог Николаем I, индустриализации 1930-х, реформ Никиты Хрущева, «ускорения и перестройки» Михаила Горбачева, экономических реформ начала 1990-х и, наконец, «модернизации» Дмитрия Медведева.
Напротив, каждый раз, когда в России торжествует реакция или контрреформы, когда государственная власть от модернизационных устремлений поворачивается к задачам сохранения стабильности, Соединенные Штаты оказываются угрозой. В такие периоды пропаганда стремится маргинализовать внутреннюю оппозицию, привязывая ее к «подрывному влиянию» Соединенных Штатов и рисуя сами США как темную враждебную силу. Часто этот период приходится на окончание правления того или иного руководителя страны. Отношения с США портились в последние годы правления Николая II, в последние годы сталинской эпохи и при позднем Брежневе. Похожие изменения мы наблюдаем и сегодня: из государственных программ пропали реформы и модернизация, а во внешней политике США вновь стали угрозой.
Отношение к США менялось особенно резко в критические моменты внутриполитической истории нашей страны. Знаменитая «мюнхенская речь» Путина 2007 г. была произнесена в начале последнего года его второго президентского срока и ознаменовала поиск новых оснований для сохранения власти после окончания конституционных ограничений. Новое резкое усиление антиамериканизма в пропаганде пришлось на протестную зиму 2011-2012 гг., подвергнувшую сомнению легитимность власти.
Эта цикличность «официального отношения», транслируемого пропагандой, - первая составляющая российского антиамериканизма.
Особенностью советского периода было сосуществование двух образов Америки: страны - «вероятного противника», в военной терминологии, и страны, в которой осуществлены мечты, невозможные в СССР. Недоступные США становились вариантом утопии, страны, в которой осуществились мечты.
Момент «открытия Америки» оказался для многих разочарованием - она оказалась не той Америкой, о которой мечталось. Из этого разочарования вырос свой вариант критического взгляда на США, причем его носителями стала заметная часть интеллектуалов, ранее возлагавших на Америку большие надежды.
Нынешнее российское руководство спровоцировало собственные культурные войны в 2012 г.: неожиданный поворот руководства страны к «традиционным ценностям» развязал общественные конфликты вокруг положения женщин и ЛГБТ-сообщества, роли церкви и современного искусства, либерального образования и взгляда на собственную историю. В этот ряд вписывается и отношение к США как воплощению всего противоположного этим традиционным ценностям. Угроза, исходящая от США, сейчас рисуется не столько военной, сколько культурной.
Неудивительно, что культурные войны, бушующие в двух странах, отрицательно влияют на состояние российско-американских отношений, сковывая возможности совместного решения проблем. Однако собственно содержательные противоречия в этих отношениях носят вторичный характер. Как бы ни были велики расхождения двух стран по поводу Украины или Сирии, они не идут в сравнение с кризисами времен холодной войны, которые получалось преодолеть предыдущему поколению политиков. Напротив, период внутренних культурных войн благоприятен для изменения представлений о другом (которые, в свою очередь, могут повлиять на выбор той или иной политики по отношению к нему).
Трамп не случайно так настойчиво пытается улучшить отношения с Россией; вопреки подозрениям его критиков, я не вижу в этом какой-то личной его зависимости от Кремля. Дело скорее в том, что для американского президента улучшение отношений с главным американским другим станет козырем в его домашних культурных войнах. Трамп заимствовал свой предвыборных лозунг «Вернем Америке величие» у самого популярного республиканского президента последних десятилетий - Рональда Рейгана - и надеется, как его предшественник, перевернуть все выстроенные на десятилетиях вражды культурные стереотипы, совершив прорыв в отношениях с Россией. Его партнер в Кремле, конечно, не Горбачев, однако любой российский руководитель может понять, чем он может помочь Трампу выиграть его внутриполитические битвы и почему такая победа окажется полезной для российско-американских отношений.
Сочувствуя моим американским друзьям - демократам, не берусь оценить, насколько тяжелые последствия принесет победа Трампа для внутреннего развития США. Однако шаги навстречу Соединенным Штатам, сделанные российским руководством, заставят Кремль скорректировать и свою позицию в наших культурных войнах - и это было бы хорошим побочным результатом.
Я ощутимо сократил статью, но только чтобы подчеркнуть центральный тезис.
И как мне кажется. просто необходимо внести некоторые уточнения, автор безусловно о них знает, и их избегает лишь в угоду текущему моменту.
Он прав, да и никто с таким не спорит, что Россия испытывает регулярные колебания между стремлением к "догоняющей модернизации" и стремлением к "возвращению к корням" - это стало уже общим местом, одной волною накатило, другой волною унесло.
И, соответственно, в российском дискурсе менялся образ - но не Америки, а Запада в целом. Америка тут выходит на первый план только с началом ХХ века, когда становится символом и образцом новейшего техницизма, а утверждается главной позиции уже после Второй мировой - как признанный лидер Запада уже не только в техническом, но и в культурном, и в политическом и в военном отношении.
И тогда же она становится Утопией для недовольных и обетованной Землей свободы. Но мне кажется несколько ложным упускать из виду, что при этом всегда Россия конфликтует и борется политически и культурно с Западом, т.е. это цивилизационный конфликт, а какая страна в данный момент презентует Запад - дело сложившихся обстоятельств.
Но разумеется для нынешнего поколения символ и лидер Западной цивилизации это США.
Разумеется во время крупных военных конфликтов текущие военные союзы выходят на первый план, все остальное - на второй, и по отношению к союзникам/противникам риторика определяется минутой: то мы за Германию против Англии, то мы за Англию и США против фашистов - исчадий ада.
Но это в данном контексте не в счет. И в остальное время автор прав - когда Россия делал модернизационный рывок, Запад описывался в ярко-позитивном ключе, антизападников вытесняли на маргинес, а во времен реакции преобладали патриоты-почвенники, православие и народность, а США конечно же прекрасный символ прогнившегно и бездуховного Запада (в середине ХIХ века и Франция прекрасно сыграла эту роль в "Зимних заметках о летних впечатлениях", кстати советую прочесть тем, кто не читал но патриотичен).
И можно отметить, что модернизационные рывки бывали обычно кратки, а периоды консервативного застоя длительны. Соответственно периоды доминирования антизападного, а в последние 70 лет - антиамериканского дискурса, оказались намного длиннее. И сейчас российская пресса выполняет прежде всего ту же функцию - подробно рассказывает потребителю насколько уродлива, жестока, несправедлива Америка и гейропа,насколько лжива американская пресса и т.п.
И подобной информацией переполнены главные информационны каналы - каналы ТВ. И возникает вопрос - каким же видит себя русский в таком зеркале? Если и не прекрасным, то все-таки лучшим: чсамым честным. сочувствующим и справедливым народом в мире, готовым всегда прийти на помощь. И живущим пусть и не самой богатой но вполне достойной жизнью. А если и победней Америки - то зато без геев, без тотальной лжи и без ограбления слабых.
Теперь вопрос - а что же привлекает к такой России Трампа? Если отказаться от конспирологии, находящей конкретные мотивы особых отношений в прошлом Трампа,останется вполне объективная общность - общность взгляда на мир.
Трамп традиционалист а его избиратель - еще бóльший традиционалист. Им обоим не по душе геи и равенство прав, и им обоим - и Трампу и его избирателю - не нравится ситуация, при которой идеальным кандидатом на занятие любой должности, а прежде всего в госструктурах оказывается чернокожая одноногая лесбиянка. Его избиратель - реднек, белый, трудяга - и он не понимает, почему черный гей должен иметь преде ним преимущество и почему через границу лезут эти латиносы, а потом садятся на велфер, и мы должны их кормить.
Но такой умеренный расизм, плюс шовинизм "великой страны", по определению имеющей право решать судьбы соседей и вмешиваться в их дела, так же как сексизм, мачизм, культ силы, презрение к геям и чувство превосходство над иными нациями - все это в равной степени близко и Трампу, и Путину, и значительной части российской пропаганды.
И все это дружно осуждается как американскими либералами, так и прогнившей Европой. И стоит ли поражаться тому, что Трампу нравится Путин, а ЕС сильно не нравится? Тем более, что им нужно еще и приплачивать, а они при этом, получая деньги Америки и живя за ее счет, брезгливо морщат нос от некоторых речей и еще более - от манер Трампа.
Понятно что он их терпеть не может и понятно, что Путин ему нравится - не по службе, а по душе.
Только эта дружба вряд ли окажется намного более длительной, чем дружба других духовных братьев: Сталина и Гитлера
ИВАН КУРИЛЛО
На протяжении многих десятилетий Россия и США играют друг для друга роль «конституирующего другого», той страны, сравнение с которой формирует представление о самом себе. Этот социокультурный механизм заставляет видеть в другом противоположность себе, приписывать ему те черты, от которых стремишься избавиться в собственном обществе. Описание другого есть одновременно описание самого себя: описывая Россию как авторитарную страну, американцы тем самым утверждались в собственной демократичности, а рисуя жителей США как сосредоточенных только на зарабатывании денег, русские подтверждали собственное превосходство в духовности.
В российской и советской истории были периоды хорошего отношения к США. Они приходились либо на время больших войн, в которых страны всегда выступали как союзники, либо на времена экономических реформ, когда российское руководство видело в Америке источник технических инноваций и повышения производительности труда. Так случалось во времена строительства железных дорог Николаем I, индустриализации 1930-х, реформ Никиты Хрущева, «ускорения и перестройки» Михаила Горбачева, экономических реформ начала 1990-х и, наконец, «модернизации» Дмитрия Медведева.
Напротив, каждый раз, когда в России торжествует реакция или контрреформы, когда государственная власть от модернизационных устремлений поворачивается к задачам сохранения стабильности, Соединенные Штаты оказываются угрозой. В такие периоды пропаганда стремится маргинализовать внутреннюю оппозицию, привязывая ее к «подрывному влиянию» Соединенных Штатов и рисуя сами США как темную враждебную силу. Часто этот период приходится на окончание правления того или иного руководителя страны. Отношения с США портились в последние годы правления Николая II, в последние годы сталинской эпохи и при позднем Брежневе. Похожие изменения мы наблюдаем и сегодня: из государственных программ пропали реформы и модернизация, а во внешней политике США вновь стали угрозой.
Отношение к США менялось особенно резко в критические моменты внутриполитической истории нашей страны. Знаменитая «мюнхенская речь» Путина 2007 г. была произнесена в начале последнего года его второго президентского срока и ознаменовала поиск новых оснований для сохранения власти после окончания конституционных ограничений. Новое резкое усиление антиамериканизма в пропаганде пришлось на протестную зиму 2011-2012 гг., подвергнувшую сомнению легитимность власти.
Эта цикличность «официального отношения», транслируемого пропагандой, - первая составляющая российского антиамериканизма.
Особенностью советского периода было сосуществование двух образов Америки: страны - «вероятного противника», в военной терминологии, и страны, в которой осуществлены мечты, невозможные в СССР. Недоступные США становились вариантом утопии, страны, в которой осуществились мечты.
Момент «открытия Америки» оказался для многих разочарованием - она оказалась не той Америкой, о которой мечталось. Из этого разочарования вырос свой вариант критического взгляда на США, причем его носителями стала заметная часть интеллектуалов, ранее возлагавших на Америку большие надежды.
Нынешнее российское руководство спровоцировало собственные культурные войны в 2012 г.: неожиданный поворот руководства страны к «традиционным ценностям» развязал общественные конфликты вокруг положения женщин и ЛГБТ-сообщества, роли церкви и современного искусства, либерального образования и взгляда на собственную историю. В этот ряд вписывается и отношение к США как воплощению всего противоположного этим традиционным ценностям. Угроза, исходящая от США, сейчас рисуется не столько военной, сколько культурной.
Неудивительно, что культурные войны, бушующие в двух странах, отрицательно влияют на состояние российско-американских отношений, сковывая возможности совместного решения проблем. Однако собственно содержательные противоречия в этих отношениях носят вторичный характер. Как бы ни были велики расхождения двух стран по поводу Украины или Сирии, они не идут в сравнение с кризисами времен холодной войны, которые получалось преодолеть предыдущему поколению политиков. Напротив, период внутренних культурных войн благоприятен для изменения представлений о другом (которые, в свою очередь, могут повлиять на выбор той или иной политики по отношению к нему).
Трамп не случайно так настойчиво пытается улучшить отношения с Россией; вопреки подозрениям его критиков, я не вижу в этом какой-то личной его зависимости от Кремля. Дело скорее в том, что для американского президента улучшение отношений с главным американским другим станет козырем в его домашних культурных войнах. Трамп заимствовал свой предвыборных лозунг «Вернем Америке величие» у самого популярного республиканского президента последних десятилетий - Рональда Рейгана - и надеется, как его предшественник, перевернуть все выстроенные на десятилетиях вражды культурные стереотипы, совершив прорыв в отношениях с Россией. Его партнер в Кремле, конечно, не Горбачев, однако любой российский руководитель может понять, чем он может помочь Трампу выиграть его внутриполитические битвы и почему такая победа окажется полезной для российско-американских отношений.
Сочувствуя моим американским друзьям - демократам, не берусь оценить, насколько тяжелые последствия принесет победа Трампа для внутреннего развития США. Однако шаги навстречу Соединенным Штатам, сделанные российским руководством, заставят Кремль скорректировать и свою позицию в наших культурных войнах - и это было бы хорошим побочным результатом.
Я ощутимо сократил статью, но только чтобы подчеркнуть центральный тезис.
И как мне кажется. просто необходимо внести некоторые уточнения, автор безусловно о них знает, и их избегает лишь в угоду текущему моменту.
Он прав, да и никто с таким не спорит, что Россия испытывает регулярные колебания между стремлением к "догоняющей модернизации" и стремлением к "возвращению к корням" - это стало уже общим местом, одной волною накатило, другой волною унесло.
И, соответственно, в российском дискурсе менялся образ - но не Америки, а Запада в целом. Америка тут выходит на первый план только с началом ХХ века, когда становится символом и образцом новейшего техницизма, а утверждается главной позиции уже после Второй мировой - как признанный лидер Запада уже не только в техническом, но и в культурном, и в политическом и в военном отношении.
И тогда же она становится Утопией для недовольных и обетованной Землей свободы. Но мне кажется несколько ложным упускать из виду, что при этом всегда Россия конфликтует и борется политически и культурно с Западом, т.е. это цивилизационный конфликт, а какая страна в данный момент презентует Запад - дело сложившихся обстоятельств.
Но разумеется для нынешнего поколения символ и лидер Западной цивилизации это США.
Разумеется во время крупных военных конфликтов текущие военные союзы выходят на первый план, все остальное - на второй, и по отношению к союзникам/противникам риторика определяется минутой: то мы за Германию против Англии, то мы за Англию и США против фашистов - исчадий ада.
Но это в данном контексте не в счет. И в остальное время автор прав - когда Россия делал модернизационный рывок, Запад описывался в ярко-позитивном ключе, антизападников вытесняли на маргинес, а во времен реакции преобладали патриоты-почвенники, православие и народность, а США конечно же прекрасный символ прогнившегно и бездуховного Запада (в середине ХIХ века и Франция прекрасно сыграла эту роль в "Зимних заметках о летних впечатлениях", кстати советую прочесть тем, кто не читал но патриотичен).
И можно отметить, что модернизационные рывки бывали обычно кратки, а периоды консервативного застоя длительны. Соответственно периоды доминирования антизападного, а в последние 70 лет - антиамериканского дискурса, оказались намного длиннее. И сейчас российская пресса выполняет прежде всего ту же функцию - подробно рассказывает потребителю насколько уродлива, жестока, несправедлива Америка и гейропа,насколько лжива американская пресса и т.п.
И подобной информацией переполнены главные информационны каналы - каналы ТВ. И возникает вопрос - каким же видит себя русский в таком зеркале? Если и не прекрасным, то все-таки лучшим: чсамым честным. сочувствующим и справедливым народом в мире, готовым всегда прийти на помощь. И живущим пусть и не самой богатой но вполне достойной жизнью. А если и победней Америки - то зато без геев, без тотальной лжи и без ограбления слабых.
Теперь вопрос - а что же привлекает к такой России Трампа? Если отказаться от конспирологии, находящей конкретные мотивы особых отношений в прошлом Трампа,останется вполне объективная общность - общность взгляда на мир.
Трамп традиционалист а его избиратель - еще бóльший традиционалист. Им обоим не по душе геи и равенство прав, и им обоим - и Трампу и его избирателю - не нравится ситуация, при которой идеальным кандидатом на занятие любой должности, а прежде всего в госструктурах оказывается чернокожая одноногая лесбиянка. Его избиратель - реднек, белый, трудяга - и он не понимает, почему черный гей должен иметь преде ним преимущество и почему через границу лезут эти латиносы, а потом садятся на велфер, и мы должны их кормить.
Но такой умеренный расизм, плюс шовинизм "великой страны", по определению имеющей право решать судьбы соседей и вмешиваться в их дела, так же как сексизм, мачизм, культ силы, презрение к геям и чувство превосходство над иными нациями - все это в равной степени близко и Трампу, и Путину, и значительной части российской пропаганды.
И все это дружно осуждается как американскими либералами, так и прогнившей Европой. И стоит ли поражаться тому, что Трампу нравится Путин, а ЕС сильно не нравится? Тем более, что им нужно еще и приплачивать, а они при этом, получая деньги Америки и живя за ее счет, брезгливо морщат нос от некоторых речей и еще более - от манер Трампа.
Понятно что он их терпеть не может и понятно, что Путин ему нравится - не по службе, а по душе.
Только эта дружба вряд ли окажется намного более длительной, чем дружба других духовных братьев: Сталина и Гитлера