Дорогой Бог, у меня есть вопросы!
Полтора года я посвятила исследованию христианства. Я читала Библиию, читала катехизис, "Цветочки св. Франциска Ассизского", св. Августина, Мейстера Экхарта (последние двое, кстати, весьма интересны с точки зрения философии). Читала я и Гезе Вермеша, и Умберто Эко - эти двое оказались мне наиболее близки, погуда не углубляются в высоты философии, а рассуждают языком, понятным всяким недоумкам от естественных наук. И, пожалуй, их я ещё почитаю впредь, потому что история и религиоведение показали себя штуками действительно интересными.
Но в Иран через две недели со мной поедет книга астрофизика Карла Сагана "Мир, полный демонов: Наука как свеча во тьме" и, скорее всего, "Хаос" Джеймса Глейка. А сайчас я читаю "Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман", читаю уже давно, но не потому, что тяжело читать, а потому что хочу растянуть удовольствие, настолько книга хороша. И мне от этого так хорошо и приятно.
Не то, чтобы я претендовала на лавры Ричарда Докинза - вообще-то, мне он не очень импонирует своей агрессивной позицией - но прямо сейчас я активно выплёвываю из себя христианскую философию. Это нормальное явление. На мой взгляд, это наиболее эффективный способ понять какую-либо позицию: попытаться её воспринять, попробовать с нею пожить, а потом уже разбираться. Не стоит быть скорым на осуждение человека, пока ты не влез в его ботинки и не походил в них хоть немного, то же самое и с идеями.
А христианство ведь идейная система весьма и весьма интересная. Более двух тысяч лет назад на свет появился еврейский мальчик, ставший, затем, еврейским харизматиком, набравший сотню учеников, выведший две заповеди, которые поставил выше всех других: возлюби господа своего всем сердцем и возлюби ближнего своего как самого себя. Потом уже его ученики своей сравнительно небольшой сектой откололись от иудаизма (причём даже не целой сектой - кусок остался внутри, правда, быстро зачах). Передавшие своё учение грекам и прочим неиудейским народам. В конце концов это учение разраслось настолько, что стало одной из ведущих мировых религий и послужило одним из истоков второй. То, что выросло из учения этого простого харизматика порождало на протяжении истории и до сих пор порождает множество вопросов и противоречий, будоражит уму мыслителей, порой вызывает целые войны (хотя, будем честны, во всех этих войнах всегда имелась гораздо более матералистическая подоплёка). Даже сегодня людям очень весело спорить, кто лучше передаёт и сохраняет учение этого самого иудйского философа, хотя, будем честны, в любом из существующих учени на сегодняшний день от того, что говорил Иисус осталось с гулькин нос.
У меня, разумеется, нет совершенно никаких претензий к тому, что говорил Иисус, да, даже в нагорной проповеди, это было актуально веками и, во многом, остаётся актуальным и по сей день. У меня вообще нет претензий к христианству - это очень хорошая философская система для тех, кто хочет простых правил и простых ответов. Она помогает людям найти причины быть добрее, если они не могут отыскать эти причины внутри себя самих. Она, как бревно для утопающего, помогает остаться на плаву, когда кажется, что твой мир рушится. Она позволяет не рухнуть в пучину безумия, когда твой разум выступает против тебя: не зря в психиатрических больницах служат службы, не зря психиатры не редко контактируют со священниками. В этом она помогла и мне, должна признаться. Как говорил один профессор, для думающего человека не так уж и плохо разок за жизнь перенести шуб шизофрении. А чем влюблённость так принципиально отлична от шизы?
Поэтому я не хочу и не буду, и не могу плеваться в христианство ядом, как я иногда это делаю, но скажу одно: несмотря на то, что христианство предоставляет достаточную интеллектуальную свободу, ограничения всё же ощущаются. Всё же, как и любая религия, христианство просит верить в иррациональные вещи, верить без доказательств, без объяснений и эмерических примеров. А что вы ждали? В этом заключается вся суть религии. Основываясь на этой слепой вере, не на знании, современное христианство просит соблюдать ряд ограничений. Один исследователь начитал их более 700, включая забрасывание камнями прелюбодеев. Разумеется, современное христианство не требует, и Иисус не требовал. Первоочередными он, по видимому, считал две указанные выше. Вероятно, не меньшее значениие он придавал и десяти заповедям Моисея: не сотвори себе кумира, не произноси имя Господа всуе, помни день субботний, почитай отца и мать твою, не убий, не прелюбодйствуй, не укради, не лжесвидетельствуй, не желай чужой жены и чужого добра тоже не желай. Наравне с этим христианство проповедует милосердие, помощь ближнему, любовь, всепрощение и много других хороших вещей.
Но, на мой взгляд, христианство - это всё-таки не для тех, кто будет стучаться в небо с требованием "Дорогой Бог, у мня есть вопросы!". И это относится не только к христианству, но и ко всем религиям вообще. Именно поэтому, наверное, большинство учёных в сфере естественных и точных наук либо агностики, либо атеисты. Здесь актуален научный скептицизм: то, что я не могу объяснить и доказать должно быть подвергнуто сомнению. На мой взгляд, тут просто невозможно иначе - это черевато скатыванием в средневековье. Очень сложно подружить в своём сознании научный скептицизм и религию, я пыталась. Христианство просит верить, скептицизм требует знать, извлекать данные из анекдотов противно. Ты можешь хотеть верить, но в твоей голове всегда буде сидеть червь, требующий эмперических данных. Ты не сможешь следовать принципам, если не объяснишь их значимость с точки зрерия эмперики. У меня не вышло объяснить все основополагающие принципы. А как ты можешь считать себя настоящим христианином, если не хочешь их соблюдать?
Основным органом, определяющим форму и наполнение христианства в данный момент времени является сообщество всех, кто считает себя христианином и тот, кого они считают среди себя наиболее авторитетной фигурой, то есть, церковь и её глава. Церковь определяет самое важное в христианстве. Невозможно быть христианином отдельно от христианской церкви. Церковь волнует и всегда волновало, кто что ест и кто с кем спит. Церковь выступает против абортов. Церковь выступает против эвтаназии. Церковь выступает против контрацепции, да, и в рамках борьбы с распространением ВИЧ тоже. Лично я не могу согласиться с такой позицией. И тут я вынуждена сознаться в том, что, с моей точки зрения, ставит под вопрос всё, что написано в этой статье с точки зрения моего же взлелеянного научного скептицизма: конфликт интересов.
Итак, я, научный скептик и агностик, заявляю конфликт интересов.