(no subject)
Я вспомнила
кое-что, и это натолкнуло меня на мысль. Очень контр-интуитивную мысль.
В молодости, когда я, допустим, начала вызывать сексуальное желание у мужчин, я очень скоро пришла выводу, что мне категорически не нравится вызывать сексуальное желание у мужчин. При этом я прекрасно отдавала себе отчёт: нравится мужчинам полезно. Просто полезно. В среднем, ни для кого не секрет, мужчина крупнее и физически сильнее женщины, соответственно очень любой женщине желательно, чтоб её вовремя заметили и не придавили дверью, не зацепили случайно в толпе, не наступили на ногу в общественном транспорте, не переехали на пешеходном переходе по невнимательности… То есть нравиться - это не потому что нужно замуж срочно выйти, а потому что мужчины могут быть до ужаса грубы, невнимательны и пользоваться своими естественными физическими преимуществами, даже не замечая этого.
«Да, я трачу много сил, чтоб выглядеть хорошо.»
При этом… - какой интересный дуализм - мне очень даже нежелательно вызывать в мужчинах сексуальное желание.
Выглядит как отрицание своих устоев? Мне - нет. Не выглядит.
Кстати, если на то пошло, - детей нужно одевать ярко, нарядно, красочно. Всегда. Ребёнок просто обязан вызывать массу восторга своим внешним видом. Просто обязан.
Но я не об этом, это так, отдельно.
Почему я в молодости часто оскорблялась и была неприятно шокирована мужским сексуальным вниманием? Ну, во-первых, на мой взгляд это часто выглядело так себе: по причине, что у меня возникало ощущение, что я, как объект этого, автоматически перевожусь из ранга мыслящего и имеющего свои собственные ценности, на которые стоит обращать внимание, в ранг ценности, которой являюсь предметно я сама по себе, а то что ценным я могу при этом считать - так это желательно убрать.
Это приблизительно такой метафорический диалог:
- Ты представляешь для меня ценность, - говорит мужчина.
- Тогда тебе, наверно, будет интересно знать, что ценным я считаю… - пытаешься сообщить ты.
- А это уже не важно! - отрезают тебе в ответ.
И ты такая: «Фу,» - и - «Буэ.» Потому что понимаешь это слово «ценность» внезапно именно таким, каким его видит оппонент.
Естественно сейчас, когда в силу возраста я уже и забыла, как это вызывать у кого-то сексуальное желание, то о таких вещах теперь я могу только по-старушечьи вспомнить. И сексуальны взгляд, поскольку на меня направленным быть уже не может, теперь не шокирует и даже раздражает.
В доме у бывшей свекрови есть старый кот, у которого гости порой вызывают какое-то подобие этой мужской похоти. С котом проще - его можно брезгливо прогнать и он не почувствует обиду, потому что не прочитает брезгливости. Понятно, что с людьми себя таким образом вести нельзя. И это во-вторых. Ну то есть я себе не разрешаю. Хотя бы ради самозащиты. Потому что речь же идёт о существе, которое крупнее кота, крупнее меня, и, к тому же, обладает достаточной отнюдь не кошачьей проницательностью.
«Эти, блядь, грёбанные конкурсы»
Проблема ещё в том, что сама себе я и в молодости и сейчас морально всё-таки поддерживала контр-аргумент: возможно, мне только показалось, возможно, это могут быть мои личные баги, связанные с моей личной сексуальностью, а на самом деле ничего такого страшного нет, и сексуально желание практически любого мужчины - есть нечто чрезвычайно комплиментарное и поэтому желаемое. Пока вдруг вчера, когда я про эти свои молодые размышления вспоминала, до меня вдруг дошло. Ба! Да ведь это и есть природа гомофобии! Мужчина, осознавая суть своего личного сексуального влечения, совершенно не готов, чтоб такой же самый порыв и намерение было направлено в его сторону, потому что и сам считает его от-вра-ти-тель-ным. Отдельный мужчина, конечно. Не всякий.
«Похоже, мне не показалось»
кое-что, и это натолкнуло меня на мысль. Очень контр-интуитивную мысль.
В молодости, когда я, допустим, начала вызывать сексуальное желание у мужчин, я очень скоро пришла выводу, что мне категорически не нравится вызывать сексуальное желание у мужчин. При этом я прекрасно отдавала себе отчёт: нравится мужчинам полезно. Просто полезно. В среднем, ни для кого не секрет, мужчина крупнее и физически сильнее женщины, соответственно очень любой женщине желательно, чтоб её вовремя заметили и не придавили дверью, не зацепили случайно в толпе, не наступили на ногу в общественном транспорте, не переехали на пешеходном переходе по невнимательности… То есть нравиться - это не потому что нужно замуж срочно выйти, а потому что мужчины могут быть до ужаса грубы, невнимательны и пользоваться своими естественными физическими преимуществами, даже не замечая этого.
«Да, я трачу много сил, чтоб выглядеть хорошо.»
При этом… - какой интересный дуализм - мне очень даже нежелательно вызывать в мужчинах сексуальное желание.
Выглядит как отрицание своих устоев? Мне - нет. Не выглядит.
Кстати, если на то пошло, - детей нужно одевать ярко, нарядно, красочно. Всегда. Ребёнок просто обязан вызывать массу восторга своим внешним видом. Просто обязан.
Но я не об этом, это так, отдельно.
Почему я в молодости часто оскорблялась и была неприятно шокирована мужским сексуальным вниманием? Ну, во-первых, на мой взгляд это часто выглядело так себе: по причине, что у меня возникало ощущение, что я, как объект этого, автоматически перевожусь из ранга мыслящего и имеющего свои собственные ценности, на которые стоит обращать внимание, в ранг ценности, которой являюсь предметно я сама по себе, а то что ценным я могу при этом считать - так это желательно убрать.
Это приблизительно такой метафорический диалог:
- Ты представляешь для меня ценность, - говорит мужчина.
- Тогда тебе, наверно, будет интересно знать, что ценным я считаю… - пытаешься сообщить ты.
- А это уже не важно! - отрезают тебе в ответ.
И ты такая: «Фу,» - и - «Буэ.» Потому что понимаешь это слово «ценность» внезапно именно таким, каким его видит оппонент.
Естественно сейчас, когда в силу возраста я уже и забыла, как это вызывать у кого-то сексуальное желание, то о таких вещах теперь я могу только по-старушечьи вспомнить. И сексуальны взгляд, поскольку на меня направленным быть уже не может, теперь не шокирует и даже раздражает.
В доме у бывшей свекрови есть старый кот, у которого гости порой вызывают какое-то подобие этой мужской похоти. С котом проще - его можно брезгливо прогнать и он не почувствует обиду, потому что не прочитает брезгливости. Понятно, что с людьми себя таким образом вести нельзя. И это во-вторых. Ну то есть я себе не разрешаю. Хотя бы ради самозащиты. Потому что речь же идёт о существе, которое крупнее кота, крупнее меня, и, к тому же, обладает достаточной отнюдь не кошачьей проницательностью.
«Эти, блядь, грёбанные конкурсы»
Проблема ещё в том, что сама себе я и в молодости и сейчас морально всё-таки поддерживала контр-аргумент: возможно, мне только показалось, возможно, это могут быть мои личные баги, связанные с моей личной сексуальностью, а на самом деле ничего такого страшного нет, и сексуально желание практически любого мужчины - есть нечто чрезвычайно комплиментарное и поэтому желаемое. Пока вдруг вчера, когда я про эти свои молодые размышления вспоминала, до меня вдруг дошло. Ба! Да ведь это и есть природа гомофобии! Мужчина, осознавая суть своего личного сексуального влечения, совершенно не готов, чтоб такой же самый порыв и намерение было направлено в его сторону, потому что и сам считает его от-вра-ти-тель-ным. Отдельный мужчина, конечно. Не всякий.
«Похоже, мне не показалось»