(no subject)
Из Хелен Девитт
РД в основном самоучка.
РД прочёл платоновского "Георгия" ещё до приезда в Оксфорд и принял его близко к сердцу, поскольку принимал близко к сердцу всё. В "Федре" говорится, что у оратора Горгия по любому поводу наготове то сжатые, то беспредельно пространные речи, а в "Горгии" сказано, что никому не превзойти его по кратости выражений. Сократ, однако, знает единственный способ отвечать на вопрос, на одни вопросы можно ответить одним словом, на другие пятью тысячами, и философ, в отличие от оратора или политика, никуда торопиться не станет. Это поставило перед РД ужасную дилемму. Он скупил прошлые работы, опубликованные в "Юниверсити пресс" + теперь расхаживал туда-сюда, разглагольствуя перед ХК: Для ответов на все интересные вопросы требуется минимум по три часа, а остальные так глупы, что невозможно отвечать разумно, как разумно ответить на глупый вопрос? И он рвал на себе волосы и твердил Что же мне делать?
ХК удивился. [...]
Он сказал: А что ты сдавал на повышенном уровне?
РД: Я не хочу об этом.
ХК: А на обычном?
РД: Я не хочу об этом.
ХК: Но какие-то экзамены ты же сдавал?
РД: Ну ещё бы не сдавал. Страшно вспомнить. Куча задач на деление столбиком. Я не хочу об этом.
Деление столюбиком? спросил ХК.
РД: Я НЕ ХОЧУ об этом. И он всё расхаживал по комнате отдыха и в отчаянии цитировал "Горгия" и вскрикивал Что же мне делать?
ХК сказал: Ты играешь в шахматы?
Что? спросил РД.
[...]
РД расставил фигуры. РД играл белыми.
ХК поставил таймер и сказал: 20-минутная игра.
А РД сказал: Я так не играю.
ХК: Каждому по 10 минут.
И РД сказал: Это же глупо.
[...]
РД знал много ответов на сицилийскую защиту, но неясно, что он успеет развить за оставшееся время; задумавшись над этим вопросом, он даже не передвинул коня на с3, и тут включился таймер, РД передвинул коня на с3, а ХК сказал:
Извини. Игра окончена.
[...]
РД расставил фигуры. [...] Он играл чёрными. На сей раз он разыграл защиту, которую знал лучше всего, и миттельшпиль, о котором прочёл у Кереса с Котовым, и эндшпиль сыгрался сам.
Он сказал: Шах и мат. И ещё сказал: Я понимаю, что ты делаешь, но это глупо. Это разные вещи.
[...]
РД сказал: Это разные вещи.
Они играли до 2:00 ночи. РД твердил Это разные вещи, но уже смеялся, потому что по большой части выигрывал. Ты, наверное, думаешь, что ХК поддавался, но нет. В отличие от РД, ХК не донимали сократические колебания, зато спортивный дух его был так беспредельно силён, что действовал схожим образом; ХК понимал, что, если РД не будет рядом, он лишится честной конкуренции, + если предоставить РД в одиночестве слагать сократические ответы на горгарианские вопросы, РД совершенно точно рядом не будет. И поэтому, [...]
РД ответил, что это какой-то бред, но едва отмахнулся, ему пришло в голову, что, вообще-то, и впрямь можно начинать дискуссию о влиянии Гомера на Вергилия с сицилианской защиты.
[...]
Нет, сказал РД, встал и обхватил голову, свернув руки кренделем. Он походил туда-сюда + наконец сказал: Да, ТЕПЕРЬ я понял. Он сказал: Не надо ДОКАЗЫВАТЬ ВСЁ придумываешь какой эндшпиль хочешь сыграть вводишь дебют который к нему ведёт ОТСЫЛКОЙ например чёрные играют необычную версию новоиндийской защиты вводишь миттельшпиль тоже в основном ОТСЫЛКОЙ...
Может, так надо, а может, и нет, но у РД сложилось впечатление, что так надо, и, опираясь на [дебют] [миттельшпиль] эндшпиль, он получил стипендию, и они с ХК были друзьями + соперниками. ХК заставлял его гонятся за премиями, потому что, если ХК получал премию, которой не добился РД, такая премия не в счёт, + ему приходилось играть с РД в шахматы, чтоб уравновесить влияние Сократа, успевшего снова завладеть душою РД. Приходилось играть в шахматы, чтобы уравновесить влияние Френкеля.
[...]
А Френкель однажды сказал на лекции, что учёный должен, взглянув на слово посреди абзаца, тотчас вспомнить другой абзац, где оно встречалось; ХК это замечание не смутило, а РД принял близко к сердцу, и чем больше работал, тем больше тексты походили на поля айсбергов, и всякое слово вздымалось снежной горою, и под водой леденела гигантская масса перекрёсных ссылок. И к сократическому нежеланию отвечать на любой вопрос прибавилось теперь убеждение, что в любой лингвистический анализ истинный учёный тащит целый айсберг.
[...]
ХК и РД уже доучились до истории и философии. ХК хотел поменять специализацию + учить арабский + ослеплять Восточный факультет, а РД принял близко к сердцу не только слова Френкеля и Сократа, он также принял близко к сердцу слова Виламовица и страдальчески поведал, что Виламовиц утверждал, будто изучение истории и философии - важнейший элемент Altertumswissenschaft, и что же мне делать? ХК сказал, что надо учить арабский и ослеплять Восточный факультет, но РД сказал, что суть предмета в изучении эффективных методов рассуждения о предмете. Неизвестно, произвело ли это впечатление на ХК. Он был не из тех, кто всё принимает близко к сердцу, но в нём силён был спортивный дух, и ему не улыбалось идти на курс, где не будет конкуренции.
Миновали семь семестров, и настала пора финальных экзаменов, последних на курсе. РД пришёл к ХК. РД полагал, что, два с половиной года потратив на изучение эффективных методов аргументации, низко отбрасывать их, точно какой-то 19-летний первокурсник, который в философии ни в зуб ногой, но, с другой стороны, подозревал, что не всё понимает, поскольку экзамены-то эти придуманы философами и историками, а студентам их полагается сдавать. Он ходил туда-сюда, говорил о Сократе + Виламовице + Моммзене и ждал, когда ХК достанет шахматную доску, + ХК, разумеется, достал шахматную доску.
Ни слова не говоря, они принялись играть. Таймер сработал, не успел РД сделать пятый ход. ХК снова завёл часы + расставил фигуры. РД подпёр голову рукой.
Он сказал: Это разные вещи.
Он сказал: Это что, никогда не КОНЧИТСЯ?
ХК сказал: Тебе больше не придётся сдавать экзамены.
ХК сказал: Ну, может один.
Что? спросил РД.
Всех святых! сказал ХК, который надеялся стать самым молодым стипендиатом последнего столетия.
РД сказал: Я так больше не могу. Я не могу так с ФИЛОСОФИЕЙ. Я не могу за полчаса написать какую-то ерунду и сказать, что меня ЗАСТАВИЛИ.
ХК сказал: Дебют миттельшпиль эндшпиль.
РД сказал: Я больше не могу. В отчаянии он сказал: Что же мне делать?
ХК расставил фигуры. Завёл часы. РД поднял голову. Он перестал твердить что же мне делать. Он играл быстро и уверенно. Выиграл за 23 хода и сказал
Но это разные вещи.
[...]
Первый экзамен был - работа по Платону и Аристотелю.
РД Надел чёрный костюм и белый галстук. Надел мантию. Айсберги расплющивали его. За плечом безмолвно стоял Сократ. РД молча смотрел на бумажный лист.
Подняв голову, он обнаружил, что за экзаменуемыми надзирает Дж.Х., человек, который вот уже 20 лет работал над монографией о 10-й книге "Государства". В те дни человек мог быть лучшим платоником своего поколения и 20 лет не публиковаться. На экзамене был вопрос о 10-й книге "Государства". И РД понял, как поступить.
Он написал: Мне не хватит самонадеянности за 40 минут совершить то, что мистеру Дж. Х. не удалось за 20 лет. Это заняло у него минуту. Однако отсюда следовало, что мистер Дж. Х. напрасно задал им эту работу, + за 2 часа 57 минут РД пришёл к выводу, что оскорбительнее будет скрыть от философа своё представление о правде, чем сдать блокнот с этой фразой.
[...]
ХК в тот год сдал экзамены лучше всех, а РД не получил диплома.
РД в основном самоучка.
РД прочёл платоновского "Георгия" ещё до приезда в Оксфорд и принял его близко к сердцу, поскольку принимал близко к сердцу всё. В "Федре" говорится, что у оратора Горгия по любому поводу наготове то сжатые, то беспредельно пространные речи, а в "Горгии" сказано, что никому не превзойти его по кратости выражений. Сократ, однако, знает единственный способ отвечать на вопрос, на одни вопросы можно ответить одним словом, на другие пятью тысячами, и философ, в отличие от оратора или политика, никуда торопиться не станет. Это поставило перед РД ужасную дилемму. Он скупил прошлые работы, опубликованные в "Юниверсити пресс" + теперь расхаживал туда-сюда, разглагольствуя перед ХК: Для ответов на все интересные вопросы требуется минимум по три часа, а остальные так глупы, что невозможно отвечать разумно, как разумно ответить на глупый вопрос? И он рвал на себе волосы и твердил Что же мне делать?
ХК удивился. [...]
Он сказал: А что ты сдавал на повышенном уровне?
РД: Я не хочу об этом.
ХК: А на обычном?
РД: Я не хочу об этом.
ХК: Но какие-то экзамены ты же сдавал?
РД: Ну ещё бы не сдавал. Страшно вспомнить. Куча задач на деление столбиком. Я не хочу об этом.
Деление столюбиком? спросил ХК.
РД: Я НЕ ХОЧУ об этом. И он всё расхаживал по комнате отдыха и в отчаянии цитировал "Горгия" и вскрикивал Что же мне делать?
ХК сказал: Ты играешь в шахматы?
Что? спросил РД.
[...]
РД расставил фигуры. РД играл белыми.
ХК поставил таймер и сказал: 20-минутная игра.
А РД сказал: Я так не играю.
ХК: Каждому по 10 минут.
И РД сказал: Это же глупо.
[...]
РД знал много ответов на сицилийскую защиту, но неясно, что он успеет развить за оставшееся время; задумавшись над этим вопросом, он даже не передвинул коня на с3, и тут включился таймер, РД передвинул коня на с3, а ХК сказал:
Извини. Игра окончена.
[...]
РД расставил фигуры. [...] Он играл чёрными. На сей раз он разыграл защиту, которую знал лучше всего, и миттельшпиль, о котором прочёл у Кереса с Котовым, и эндшпиль сыгрался сам.
Он сказал: Шах и мат. И ещё сказал: Я понимаю, что ты делаешь, но это глупо. Это разные вещи.
[...]
РД сказал: Это разные вещи.
Они играли до 2:00 ночи. РД твердил Это разные вещи, но уже смеялся, потому что по большой части выигрывал. Ты, наверное, думаешь, что ХК поддавался, но нет. В отличие от РД, ХК не донимали сократические колебания, зато спортивный дух его был так беспредельно силён, что действовал схожим образом; ХК понимал, что, если РД не будет рядом, он лишится честной конкуренции, + если предоставить РД в одиночестве слагать сократические ответы на горгарианские вопросы, РД совершенно точно рядом не будет. И поэтому, [...]
РД ответил, что это какой-то бред, но едва отмахнулся, ему пришло в голову, что, вообще-то, и впрямь можно начинать дискуссию о влиянии Гомера на Вергилия с сицилианской защиты.
[...]
Нет, сказал РД, встал и обхватил голову, свернув руки кренделем. Он походил туда-сюда + наконец сказал: Да, ТЕПЕРЬ я понял. Он сказал: Не надо ДОКАЗЫВАТЬ ВСЁ придумываешь какой эндшпиль хочешь сыграть вводишь дебют который к нему ведёт ОТСЫЛКОЙ например чёрные играют необычную версию новоиндийской защиты вводишь миттельшпиль тоже в основном ОТСЫЛКОЙ...
Может, так надо, а может, и нет, но у РД сложилось впечатление, что так надо, и, опираясь на [дебют] [миттельшпиль] эндшпиль, он получил стипендию, и они с ХК были друзьями + соперниками. ХК заставлял его гонятся за премиями, потому что, если ХК получал премию, которой не добился РД, такая премия не в счёт, + ему приходилось играть с РД в шахматы, чтоб уравновесить влияние Сократа, успевшего снова завладеть душою РД. Приходилось играть в шахматы, чтобы уравновесить влияние Френкеля.
[...]
А Френкель однажды сказал на лекции, что учёный должен, взглянув на слово посреди абзаца, тотчас вспомнить другой абзац, где оно встречалось; ХК это замечание не смутило, а РД принял близко к сердцу, и чем больше работал, тем больше тексты походили на поля айсбергов, и всякое слово вздымалось снежной горою, и под водой леденела гигантская масса перекрёсных ссылок. И к сократическому нежеланию отвечать на любой вопрос прибавилось теперь убеждение, что в любой лингвистический анализ истинный учёный тащит целый айсберг.
[...]
ХК и РД уже доучились до истории и философии. ХК хотел поменять специализацию + учить арабский + ослеплять Восточный факультет, а РД принял близко к сердцу не только слова Френкеля и Сократа, он также принял близко к сердцу слова Виламовица и страдальчески поведал, что Виламовиц утверждал, будто изучение истории и философии - важнейший элемент Altertumswissenschaft, и что же мне делать? ХК сказал, что надо учить арабский и ослеплять Восточный факультет, но РД сказал, что суть предмета в изучении эффективных методов рассуждения о предмете. Неизвестно, произвело ли это впечатление на ХК. Он был не из тех, кто всё принимает близко к сердцу, но в нём силён был спортивный дух, и ему не улыбалось идти на курс, где не будет конкуренции.
Миновали семь семестров, и настала пора финальных экзаменов, последних на курсе. РД пришёл к ХК. РД полагал, что, два с половиной года потратив на изучение эффективных методов аргументации, низко отбрасывать их, точно какой-то 19-летний первокурсник, который в философии ни в зуб ногой, но, с другой стороны, подозревал, что не всё понимает, поскольку экзамены-то эти придуманы философами и историками, а студентам их полагается сдавать. Он ходил туда-сюда, говорил о Сократе + Виламовице + Моммзене и ждал, когда ХК достанет шахматную доску, + ХК, разумеется, достал шахматную доску.
Ни слова не говоря, они принялись играть. Таймер сработал, не успел РД сделать пятый ход. ХК снова завёл часы + расставил фигуры. РД подпёр голову рукой.
Он сказал: Это разные вещи.
Он сказал: Это что, никогда не КОНЧИТСЯ?
ХК сказал: Тебе больше не придётся сдавать экзамены.
ХК сказал: Ну, может один.
Что? спросил РД.
Всех святых! сказал ХК, который надеялся стать самым молодым стипендиатом последнего столетия.
РД сказал: Я так больше не могу. Я не могу так с ФИЛОСОФИЕЙ. Я не могу за полчаса написать какую-то ерунду и сказать, что меня ЗАСТАВИЛИ.
ХК сказал: Дебют миттельшпиль эндшпиль.
РД сказал: Я больше не могу. В отчаянии он сказал: Что же мне делать?
ХК расставил фигуры. Завёл часы. РД поднял голову. Он перестал твердить что же мне делать. Он играл быстро и уверенно. Выиграл за 23 хода и сказал
Но это разные вещи.
[...]
Первый экзамен был - работа по Платону и Аристотелю.
РД Надел чёрный костюм и белый галстук. Надел мантию. Айсберги расплющивали его. За плечом безмолвно стоял Сократ. РД молча смотрел на бумажный лист.
Подняв голову, он обнаружил, что за экзаменуемыми надзирает Дж.Х., человек, который вот уже 20 лет работал над монографией о 10-й книге "Государства". В те дни человек мог быть лучшим платоником своего поколения и 20 лет не публиковаться. На экзамене был вопрос о 10-й книге "Государства". И РД понял, как поступить.
Он написал: Мне не хватит самонадеянности за 40 минут совершить то, что мистеру Дж. Х. не удалось за 20 лет. Это заняло у него минуту. Однако отсюда следовало, что мистер Дж. Х. напрасно задал им эту работу, + за 2 часа 57 минут РД пришёл к выводу, что оскорбительнее будет скрыть от философа своё представление о правде, чем сдать блокнот с этой фразой.
[...]
ХК в тот год сдал экзамены лучше всех, а РД не получил диплома.