Сказка южного моря
*****
В синем - синем море жила влюблённая пара дельфинов. Они вместе резвились в упругих прозрачных струях, перепрыгивая друг через друга. И насвистывали один другому нежные слова, и одаривали жирными и вкусными рыбёшками.
Пришло время, и родился у них детёныш. Это был странный ребёнок. Такой странный, что его папа Боб смертельно обиделся на маму Дуню и перестал приносить во рту своей жене перламутровых рыбёшек. Он больше не хотел плавать с нею бок о бок, свистая и веселясь. Вскоре и совсем затерялся. И тщетно молодая дельфиниха всматривалась в толщу воды и прочёсывала километр за километром морскую стихию. Наверное, она и плакала. Когда плачут дельфины, у них не размажется косметика, - и это удобно. Когда плачут дельфины, никто не заметит их слёз и не утешит. А жаль. Но зачем утешать Дуню?! Ведь никто ей не вернёт прежнего Боба. Не нужен ей такой новый Боб - Боб, отвернувшийся от своего сына.
Обычная история. Так часто случается, и не только у дельфинов, но и у людей. Что же не так было с сыном дельфинов?
У тёмных упругих лакированных мамы и папы родился розовый ребёнок. Ещё и соседка по заливу, вредная дельфиниха Яра, добавила яду:
- Ифь, - просвистала она презрительно, - мама тёмная, папа тёмный, а сыночек розовый!
И взмахнула хвостом, и уплыла. И оставила в растерянности несчастную молодую мамочку.
И только голубая старая черепаха сочувственно и беззвучно жевала вялыми губами, жалостливо смотрела всё повидавшими чёрными глазами. Она была таким же изгоем и знала, каково это. Но опыт 300 лет жизни нашептывал ей, что лучше голубой черепахе и розовому дельфину никогда не плыть в тандеме.
"Жалко малыша, но это не мои проблемы" - цинично решила черепаха, - не хватало, чтоб нас увидели вместе!",
А что могла сказать Дуня? Неужели любимый ей не доверяет?
- Милый, ты только подожди, наш маленький обязательно потемнеет!
А муж и ждать не стал. А малыш и не подумал темнеть…
*****
Приходит время, и маленькие детёныши перестают плавать рядом с мамами. Так бывает не только у дельфинов, но и у людей. Но это не наш случай. Дуня боялась, что кто-нибудь обидит её ребёнка, её Пинки. Стал Пинки настоящим «маменькиным сыночком», но не изнеженным и капризным, а чувствительным и отважным, сострадательным и внимательным.
Но чего ни случается на свете! Ушёл он сам. Блестящей, изящной и игривой была его избранница Фиалка. Настоящая красавица! Как же они с ней веселились! Какие немыслимые проделки выдумывали! Какие выделывали трюки на бис у белых туристических лайнеров! Иногда их забавы были очень опасны и совсем не безобидны. Они заманивали свистом и подмигиванием детей, купающихся на пляже, а потом уносили их далеко в море. Каждый знает, что дельфины разумны. И добры.
Но Фиалка не была доброй. Рядом с нею, ради неё и новых ощущений и благородный юный Пинки готов был стать хоть Карабасом Барабасом. Что же лихие дельфинчики делали с человеческими детёнышами? Нет, они их не убивали, а долго катали на своих спинах, выпрыгивая высоко из воды. Потом возвращали на берег, перепуганных и плачущих. Дети, побывавшие на прогулке с Пинки и Фиалкой, ещё долго боялись воды, даже в чашке.
Голубые дни сменялись фиолетовыми ночами, а юные и глупые дельфины не переставали добывать свою дозу адреналина. Каждый день Пинки, как главный режиссёр или массовик - затейник, предлагал Фиалке новые проделки. Фиалка хохотала и заводилась. Стремительно разрезали дельфинчики своими клювамми упругую воду и неслись навстречу приключениям.
Но однажды Фиалка не одобрила выдумку Пинки. Она сказала, что это пресно. Ей хотелось злых проделок, а Пинки, несмотря на все свои усилия, не мог переступить черту, отделяющую баловство от злодейства.
- Неинтересно - неинтересно - неинтересно , -засвистела она. И промчалась мимо Пинки И стала выпрыгивать яростно из воды, сверкая в лучах утреннего солнца красными бликами на фиолетовой коже, удаляясь в направлении дельфиньей стаи.
Ей преградила дорогу Дуня. Она молчала, но Фиалка поняла немой вопрос.
- Дуня, твой сынок же розовый! - прямо заявила она.
Дуня любила прямых дельфинов. А то начнут свистать вокруг да около. Суди потом и ряди, что имели в виду
- А какого цвета он был, когда вы познакомились? - только грустно спросила она.
Красавица побледнела:
- Да не замечала я, какого он цвета, - и потом тихо,
- Ведь я его тогда любила…
*****
Не хотел Пинки с разбитым сердцем возвращаться к маме. Но, тем не менее, она всегда была рядом, - незаметно сопровождала его, в любую минуту готовая прийти на помощь…
Человек - царь природы, венец творения! Правильно? Да, если этот человек настолько глуп, чтоб не замечать никого, кроме себя на планете Земля. Дельфины имеют свою древнюю культуру и совсем ею не кичатся. Одни дельфины живут эмоциями и действиями, а другие внутренней жизнью, которая намного богаче внешней. Так бывает и у людей. Есть среди дельфинов и много учёных.
Одна успешная и молодая дельфиниха относилась именно к ним - учёным дельфиньего племени. И она заинтересовалась Пинки. Понемногу её научный интерес перерос во что-то более серьёзное. Во всяком случае, так казалось самой учёной девушке Гамме. И, несмотря на то, что более всего в жизни её интересовали исследования животного и растительного мира акватории, она приободрилась и стала искать встреч с розовым дельфином. Была Гамма, хоть строга, но хороша собой той лаконичной красотой, которая отличает деловых дельфинов и людей. Сложения Гамма была спортивного, скупа и быстра в движениях и суждениях.
На этот раз Дуня сразу решила поставить все точки над ё:
- Уважаемая Гамма, зачем тебе мой Пинки, ведь он урод. Ты же заметила, что он розовый?
- Да-да, Дуня, розовый. Конечно, заметила. Но... надо уметь преодолевать себя.
Как это преодолевать? Дуня встревожилась. Но она знала, что скоро Пинки, едва оправившийся от сердечной раны, весело и преданно будет кувыркаться и нырять рядом с Гаммой.
Так оно и случилось. Пинки полюбил. Ему нравилась деловая Гамма. Её ясность мыслей и действий, целеустремлённость и напористость. И ещё нравилось, что больше не надо делать ничего такого, за что бы было стыдно перед мамой Дуней. Как это было с блистательной и злой Фиалкой.
Но недолго ему пришлось веселиться. Ведь у Гаммы был план. Она выискивала на дне самые тёмные водоросли и приносила Пинки на обед. Предполагалось, что Пинки захочет изменить себя, и водоросли ему в том помогут. Не хотел он их есть, ой, совсем это было для него противно. Но что поделаешь?! Любимая так решила, и Пинки с готовностью подчинился. А ночью жена его заставляла загорать в лунном свете, днём же опять запихивала в нестандартного дельфинчика множество полезных и чёрных водорослей. А Пинки не темнел. Только грустнел и скучнел.
Наконец его жизнь стала невыносимой. И не то было плохо, что он подчинялся всем требованиям Гаммы. Совсем страшным был утренний уничижительный взгляд любимой. Как будто б она каждый раз проверяла его на розовость, которая оставалась, к сожалению, константой, а потом низводила его на уровень… Да нет такого уровня, на котором оказывался недодельфин, дурацкий розовый уродец. И он захотел объясниться с Гаммой. Но к счастью, она сама сделала первый шаг:
- Я больше не могу. Всё напрасно. Ты неисправим, я в тебе ошиблась, несчастный Пинки, - сказала она. И по деловому уплыла навёрстывать бесполезно потраченное время.
*****
Не было рядом с Пинки никогда отца. А к чему может привести женское воспитание?!
Слишком чувствительный. Беспредельно самоотверженный. Нежный…
Пинки не видел смысла в дальнейшей жизни. Он больше ничего не хотел и ничего не боялся. И хоть прогулки к пароходам и катерам потеряли для него всякий интерес, он поплыл прямо на корабль и сильно поранил спинной плавник и хвост. «Сейчас меня выбросит на берег, и я умру», - отрешённо подумал он и потерял сознание от боли.
Очнулся Пинки от солнечного света.Плавник и хвост тупо ныли. Рядом он увидел немного неуклюжую дельфиниху. Она улыбалась. «Как у неё это получается с рыбой-то во рту», - вяло подумал Пинки. Вдруг незнакомка всунула переливчатую рыбёшку в рот Пинки и сделала пируэт.
- Привет, моя добыча, - свистнула она,
- Чего лежим, чего хрипим?
Дельфиниха подмигнула круглым непроницаемым глазом.
И, несмотря на беспардонность девицы, Пинки слабо улыбнулся в ответ …
Это была Мася. Пинки больше не собирался влюбляться. Да он бы уже и не смог. Во всяком случае, так казалось самому розовому дельфину. Мася просто всегда была рядом, - смешная и простая, как валенок. Хотя, как ещё посмотреть, и валенки бывают не совсем уж и простые.
Любая ситуация в присутствии Маси обретала всегда определённый - нестрашный, но комичный смысл. С нею и только с нею Пинки был счастлив, как ни один дельфин в мире.
Но Дуня была начеку. Однажды она преградила Масе дорогу и задала свой коронный вопрос:
- Слушай, детка, ты заметила, что мой сын розовый?
- Мамаша, да что вы говорите?! Да вы ж мне Америку открыли, - засвистала - запричитала смешная Мася, - а я думкала, что в горошек. Да не парьтесь! Лишь бы дельфин был хороший!..
Сделано из вот этой моей длинной сказки