(no subject)
боюсь, Стагирит (возможно, и его предшественники) верно нащупал содержание человеческой обязанности, человеческой необходимости. первичной сущностью он называет единичное, частное, индивидуальное. а роды и виды - это вторичные сущности. проблема категорий частного и общего будет находить разное разрешение в тех или иных философских школах, однако онтологический статус единичного категориальным аппаратом Аристотеля заявлен куда уж отчетливо, несмотря на неизбежную размытость границ в его представлениях.
я раньше думал, что задание Адаму наречь животных связано с таксономическими именами. проверил, тому нет оснований. в задании имянаречения не указано "по роду их", как указаны тогдашние таксономические переходы в Шестодневе. стало быть, жесткой привязки нет. и разрешение в пользу имени собственного моя теория находит в завершении 3-й главы Бытия, когда Адам дает имя жене. Ева - не родовое имя, не гендерное имя. это имя абсолютно собственное.
получается, человек сохранил эту свою обязанность наречь имя. наречь имя другому - это значит связать свою жизнь с этим другим. это коммуникативная цепь. ведь так ты делаешь себя должным звать по этому имени. дать имя - это ввести другого в зону своей ответственности. это и есть Р(р)оза Маленького принца, заявившего, что мы в ответе за тех, кого приручили. как и его Л(л)ис. игра имени собственного и имени нарицательного (таксономического) у Экзюпери расписаны явно. но именно в этой игре и обнаруживается деталь единизации другого. безымянное животное, как и безымянный человек - это ничей. а смысл человеского существования - в а) приручении и в б) ответе за прирученного. в этом всем и вся русская литература с маленьким человеком вплоть до "дундука эндокринологического".
это я просто посмотрел фильм-моноспекталь "Коллектор" с Хабенским, где герой Хабенского принимает самое отважное решение в своей жизни - он дает собаке имя и становится ... человеком.
я раньше думал, что задание Адаму наречь животных связано с таксономическими именами. проверил, тому нет оснований. в задании имянаречения не указано "по роду их", как указаны тогдашние таксономические переходы в Шестодневе. стало быть, жесткой привязки нет. и разрешение в пользу имени собственного моя теория находит в завершении 3-й главы Бытия, когда Адам дает имя жене. Ева - не родовое имя, не гендерное имя. это имя абсолютно собственное.
получается, человек сохранил эту свою обязанность наречь имя. наречь имя другому - это значит связать свою жизнь с этим другим. это коммуникативная цепь. ведь так ты делаешь себя должным звать по этому имени. дать имя - это ввести другого в зону своей ответственности. это и есть Р(р)оза Маленького принца, заявившего, что мы в ответе за тех, кого приручили. как и его Л(л)ис. игра имени собственного и имени нарицательного (таксономического) у Экзюпери расписаны явно. но именно в этой игре и обнаруживается деталь единизации другого. безымянное животное, как и безымянный человек - это ничей. а смысл человеского существования - в а) приручении и в б) ответе за прирученного. в этом всем и вся русская литература с маленьким человеком вплоть до "дундука эндокринологического".
это я просто посмотрел фильм-моноспекталь "Коллектор" с Хабенским, где герой Хабенского принимает самое отважное решение в своей жизни - он дает собаке имя и становится ... человеком.