Текст
Вот что: у меня случился короткий период, в котором смешалась ненависть к себе ярость к другим; хотелось послать всех на хуй и прежде всего себя; условно говоря, в применении к ЖЖ я понял, какую же гладкую чушь я здесь писал; в применении к другим сферам тоже проворачивается некоторое понимание, не всегда такое оголтело самокритичное. Оля говорит теперь, что я должен достойно выйти из ситуации; применительно к ЖЖ - я не понимаю: экая важность, ЖЖ - допустим, создать новый журнал. Я поначалу хотел было поступить иначе; в истинном, совершенно не выдуманном для красоты, не накрученном порыве я написал трехстраничное стихотворение; в качестве характерного куска можно привести:
говно
говно
говно
говно,
- и хотел это стихотворение здесь разместить, но это, на самом деле, лишнее, не так ли; какое-то извращенное чувство говорило мне, что я должен быть - без особых на то гонорис-кауз - царь Живиодин; какое-то время люди и вправду раздражали, как ячмень или вывих. Любопытно, что это прошло вчера, во время открытия Биеннале поэтов, когда играли Алексей Айги и 4'33 - и, хотя совершенно ясно, что это не так, было четкое ощущение, что они делают какое-то последнее искусство; под такую музыку мог бы рушиться мир, как в блокбастере 2012, только хорошо бы разрушение было не опошлено кинокамерами.
У меня есть еще один ЖЖ, заведенный задолго до Троллейбусникова; там я много матерюсь, пишу психодел, заставляющий простодушных весело подозревать меня в употреблении веществ, которых я никогда в жизни не пробовал; что касается этого журнала, он теперь станет другим. Удаление - может быть, глупость. Я был действительно тронут тем, что многим, оказалось, есть до этого какое-то дело. Как бы то ни было, для меня это копеечное удаление обозначает границу, которую надо было перейти. Все будет смещаться в ощутимом мной направлении; и никакого блогерства, оцени сиськи мира и счастье just a click away.
Сегодня пасмурно, а сейчас уже и темноникак; в электричке бездушные контролеры говорили «Билеты готовим!»; продавцы истерически несли пятновыводители, стеклорезы с алмазным напылением, в преддверии года тигра календари с Христом и Божьей Матерью, книги: Омар Хайям, где собраны его лучшие рубаи. Мимо проплывали, подрагивая, металлические конструкции депо, с углов освещенные неземным, сгенерированным оранжевым светом.
говно
говно
говно
говно,
- и хотел это стихотворение здесь разместить, но это, на самом деле, лишнее, не так ли; какое-то извращенное чувство говорило мне, что я должен быть - без особых на то гонорис-кауз - царь Живиодин; какое-то время люди и вправду раздражали, как ячмень или вывих. Любопытно, что это прошло вчера, во время открытия Биеннале поэтов, когда играли Алексей Айги и 4'33 - и, хотя совершенно ясно, что это не так, было четкое ощущение, что они делают какое-то последнее искусство; под такую музыку мог бы рушиться мир, как в блокбастере 2012, только хорошо бы разрушение было не опошлено кинокамерами.
У меня есть еще один ЖЖ, заведенный задолго до Троллейбусникова; там я много матерюсь, пишу психодел, заставляющий простодушных весело подозревать меня в употреблении веществ, которых я никогда в жизни не пробовал; что касается этого журнала, он теперь станет другим. Удаление - может быть, глупость. Я был действительно тронут тем, что многим, оказалось, есть до этого какое-то дело. Как бы то ни было, для меня это копеечное удаление обозначает границу, которую надо было перейти. Все будет смещаться в ощутимом мной направлении; и никакого блогерства, оцени сиськи мира и счастье just a click away.
Сегодня пасмурно, а сейчас уже и темноникак; в электричке бездушные контролеры говорили «Билеты готовим!»; продавцы истерически несли пятновыводители, стеклорезы с алмазным напылением, в преддверии года тигра календари с Христом и Божьей Матерью, книги: Омар Хайям, где собраны его лучшие рубаи. Мимо проплывали, подрагивая, металлические конструкции депо, с углов освещенные неземным, сгенерированным оранжевым светом.