Бруно Понтекорво
Когда я был в Москве, время для меня сжалось донельзя. Но я просто не мог не встретиться со своим бывшим научным руководителем, Борисом Лазаревичем Иоффе. Он тоже был занят, поскольку в этот день ему предстояло мероприятие, о котором я расскажу ниже. Поэтому встретились мы в Институте физических проблем на ул. Косыгина: я втиснулся в середину вышеупомянутого мероприятия.
БЛ, как его все называют, как всегда был одет безукоризненно. Ему 86 лет, но он легко проходит 20 километров пешком или на лыжах, в быстром темпе. Я не уверен, что мог бы за ним угнаться. В этот день команда итальянского телевидения, работающая над фильмом о Бруно Понтекорво, брала у него интервью. Живых свидетелей, общавшихся с Бруно Понтекорво по научной линии в 1950х годах, осталось очень-очень мало …
Главный режиссер фильма - Джузеппе Муссардо. Вот он, на снимках. Физики старшего поколения несомненно помнят уникальную историю Понтекорво (умершего 20 лет назад). А для тех, кто не знает, я ее вкратце перескажу, отсылая за подробностями к большой статье в Википедии. Сейчас мне интересна даже не столько сама история, сколько ее завершение.
Итак, Бруно родился в 1913 году в Пизе, в богатой еврейской семье, в которой было 9 детей. Его отца звали Массимо (запомним это). В 16 лет Бруно поступил в университет Пизы, а в 18 лет стал учеником и ассистентом великого Ферми в Римском университете La Sapienza. В 20 лет он с блеском его окончил. В общем, физик-вундеркинд. Во время войны он работал в канадском ядерном центре, а после войны перебрался в Англию, в Харуэлл - туда, где ковался британский ядерный щит.
В 1950 году он с семьей поехал в отпуск в Рим, и исчез с радаров. Детали этой истории не вполне ясны. Может быть, в будущем, найдется историк, который проникнет в архивы КГБ и прояснит их.
Как многие восторженные юноши, Бруно был увлечен не только физикой; он мечтал о справедливом устройстве мира. Он страстно, иррационально, поверил в коммунизм, как светлое будущее всего человечества. КГБ завербовало его не за деньги, а за идею. Судоплатов пишет, что это произошло еще в 1930х, когда Понтекорво работал у Ферми. Мне это кажется маловероятном. Ну кто в КГБ придавал хоть какое-нибудь значение ядерным физикам в 1930х? Скорее всего, его завербовали в конце войны или сразу после. Кстати, 50 лет спустя, в 1980x я еще встречал среди (пожилых) итальянских физиков таких true believers. Конечно, они уже знали про Гулаг и про Сталина, но говорили мне: " Вы в России зае…ли прекрасную идею от начала до конца, но когда наша компартия придет к власти, у нас в Италии все будет по-другому, наш коммунизм будет по-настоящему светлый и справедливый…"
Ну, это я отвлекся. Семья Понтекорво из Рима тайком улетела в Хельсинки. Там в порту их уже ждал советский корабль, который нелегально доставил их в Ленинград. По другой версии, советский консул перевез их через границу, втиснув в багажник машины.
В Советском Союзе Понтекорво поместили в золотую клетку. В Дубне, где ему велено было работать, ему построили коттедж, выбрали его академиком и дали академический продуктовый паек (люди старшего поколения знают, что это такое). Выезжать из Дубны семье Понтекорво было запрещено. Советским коллегам было запрещено называть его имя. Они должны были называть его просто Профессор, с большой буквы. "Профессор сказал…" Эти запреты были сняты только в 1955 году. До сих пор неизвестно, какую секретную информацию привез Понтекорво из Харуэлла. В 1955 году в статье в Правде он все напрочь отрицал.
Вот такого Бруно Максимовича Понтекорво (так его стали звать после 1955) я помню. Он довольно часто приезжал в наш институт на семинары, а я изредка я ездил в Дубну. Последний раз я видел его кажется в 1992 году, за год до смерти, то ли в Риме, то ли в Триесте, сейчас точно не помню. У него была болезнь Паркинсона, ходить самостоятельно он не мог, его под руки поддерживали 2 ассистента.
Борис Лазаревич вспоминал, что в начале 1960х годов Понтекорво ездил в Китай по приглашению чуть ли не Мао Цзе Дуна, и, вернувшись, был в восторге от китайского коммунизма. Иоффе мягко заметил, что такому специальному туристу китайские власти несомненно показали только "золотую обложку", а вовсе не жизнь простых китайцев. Понтекорво обиделся и больше с Иоффе не разговаривал.
Ну а теперь конец истории, о котором мне упомянул БЛ. Перед смертью Понтекорво дал (первое и последнее) интервью - британскому журналисту Чарльзу Ричардсу (Charles Richards). Целиком оно было опубликовано в газете Independent в 1992 году. Здесь я переведу только несколько маленьких кусочков.
В. Как вы сейчас оцениваете тот факт, что посвятили делу коммунизма всю свою жизнь?
О. Попросту объяснить это можно так: я был кретином. Я был полным идиотом … как такое могло произойти ... и все близкие люди вокруг меня … Коммунизм - это религия, со своими мифами и обрядами. У меня напрочь пропала логика. Я ничего не понял даже после вторжения в Венгрию в 1956 году. Даже когда уважаемый Андрей Сахаров пошел против системы, мои взгляды не изменились. Я всегда восхищался им как великим ученым, человеком чести, но тогда я подумал, что Сахаров просто наивен. Видите, оказывается был наивен не он, а я. Мое отношение к коммунизму стало меняться только после вторжения в Чехословакию в 1968 году. После 1968 года я перестал говорить на эту тему. А еще через несколько лет я понял, каким я был идиотом.
Нелегко, наверное, человеку признаться перед смертью, что путеводная звезда, которая вела и грела его всю жизнь, - грубо сделанная фальшивка нечистоплотных людей, если не сказать, преступников.
PS. Понтекорво говорил по-русски с сильным, но совершенно очаровательным итальянским акцентом. Однажды он присутствовал на семинаре в нашем институте. Выступал, кажется, Окунь. После доклада, Понтекорво встал и громко сказал: "Какая мура!" Все слушатели в аудитории остолбенели, а Окунь, слегка позеленевший, спросил: "Бруно Максимович, что вы имеете в виду?"
Оказывается, Понтекорво хотел спросить, какая мораль, т.е. что вытекает из доложенных результатов ...
БЛ, как его все называют, как всегда был одет безукоризненно. Ему 86 лет, но он легко проходит 20 километров пешком или на лыжах, в быстром темпе. Я не уверен, что мог бы за ним угнаться. В этот день команда итальянского телевидения, работающая над фильмом о Бруно Понтекорво, брала у него интервью. Живых свидетелей, общавшихся с Бруно Понтекорво по научной линии в 1950х годах, осталось очень-очень мало …
Главный режиссер фильма - Джузеппе Муссардо. Вот он, на снимках. Физики старшего поколения несомненно помнят уникальную историю Понтекорво (умершего 20 лет назад). А для тех, кто не знает, я ее вкратце перескажу, отсылая за подробностями к большой статье в Википедии. Сейчас мне интересна даже не столько сама история, сколько ее завершение.
Итак, Бруно родился в 1913 году в Пизе, в богатой еврейской семье, в которой было 9 детей. Его отца звали Массимо (запомним это). В 16 лет Бруно поступил в университет Пизы, а в 18 лет стал учеником и ассистентом великого Ферми в Римском университете La Sapienza. В 20 лет он с блеском его окончил. В общем, физик-вундеркинд. Во время войны он работал в канадском ядерном центре, а после войны перебрался в Англию, в Харуэлл - туда, где ковался британский ядерный щит.
В 1950 году он с семьей поехал в отпуск в Рим, и исчез с радаров. Детали этой истории не вполне ясны. Может быть, в будущем, найдется историк, который проникнет в архивы КГБ и прояснит их.
Как многие восторженные юноши, Бруно был увлечен не только физикой; он мечтал о справедливом устройстве мира. Он страстно, иррационально, поверил в коммунизм, как светлое будущее всего человечества. КГБ завербовало его не за деньги, а за идею. Судоплатов пишет, что это произошло еще в 1930х, когда Понтекорво работал у Ферми. Мне это кажется маловероятном. Ну кто в КГБ придавал хоть какое-нибудь значение ядерным физикам в 1930х? Скорее всего, его завербовали в конце войны или сразу после. Кстати, 50 лет спустя, в 1980x я еще встречал среди (пожилых) итальянских физиков таких true believers. Конечно, они уже знали про Гулаг и про Сталина, но говорили мне: " Вы в России зае…ли прекрасную идею от начала до конца, но когда наша компартия придет к власти, у нас в Италии все будет по-другому, наш коммунизм будет по-настоящему светлый и справедливый…"
Ну, это я отвлекся. Семья Понтекорво из Рима тайком улетела в Хельсинки. Там в порту их уже ждал советский корабль, который нелегально доставил их в Ленинград. По другой версии, советский консул перевез их через границу, втиснув в багажник машины.
В Советском Союзе Понтекорво поместили в золотую клетку. В Дубне, где ему велено было работать, ему построили коттедж, выбрали его академиком и дали академический продуктовый паек (люди старшего поколения знают, что это такое). Выезжать из Дубны семье Понтекорво было запрещено. Советским коллегам было запрещено называть его имя. Они должны были называть его просто Профессор, с большой буквы. "Профессор сказал…" Эти запреты были сняты только в 1955 году. До сих пор неизвестно, какую секретную информацию привез Понтекорво из Харуэлла. В 1955 году в статье в Правде он все напрочь отрицал.
Вот такого Бруно Максимовича Понтекорво (так его стали звать после 1955) я помню. Он довольно часто приезжал в наш институт на семинары, а я изредка я ездил в Дубну. Последний раз я видел его кажется в 1992 году, за год до смерти, то ли в Риме, то ли в Триесте, сейчас точно не помню. У него была болезнь Паркинсона, ходить самостоятельно он не мог, его под руки поддерживали 2 ассистента.
Борис Лазаревич вспоминал, что в начале 1960х годов Понтекорво ездил в Китай по приглашению чуть ли не Мао Цзе Дуна, и, вернувшись, был в восторге от китайского коммунизма. Иоффе мягко заметил, что такому специальному туристу китайские власти несомненно показали только "золотую обложку", а вовсе не жизнь простых китайцев. Понтекорво обиделся и больше с Иоффе не разговаривал.
Ну а теперь конец истории, о котором мне упомянул БЛ. Перед смертью Понтекорво дал (первое и последнее) интервью - британскому журналисту Чарльзу Ричардсу (Charles Richards). Целиком оно было опубликовано в газете Independent в 1992 году. Здесь я переведу только несколько маленьких кусочков.
В. Как вы сейчас оцениваете тот факт, что посвятили делу коммунизма всю свою жизнь?
О. Попросту объяснить это можно так: я был кретином. Я был полным идиотом … как такое могло произойти ... и все близкие люди вокруг меня … Коммунизм - это религия, со своими мифами и обрядами. У меня напрочь пропала логика. Я ничего не понял даже после вторжения в Венгрию в 1956 году. Даже когда уважаемый Андрей Сахаров пошел против системы, мои взгляды не изменились. Я всегда восхищался им как великим ученым, человеком чести, но тогда я подумал, что Сахаров просто наивен. Видите, оказывается был наивен не он, а я. Мое отношение к коммунизму стало меняться только после вторжения в Чехословакию в 1968 году. После 1968 года я перестал говорить на эту тему. А еще через несколько лет я понял, каким я был идиотом.
Нелегко, наверное, человеку признаться перед смертью, что путеводная звезда, которая вела и грела его всю жизнь, - грубо сделанная фальшивка нечистоплотных людей, если не сказать, преступников.
PS. Понтекорво говорил по-русски с сильным, но совершенно очаровательным итальянским акцентом. Однажды он присутствовал на семинаре в нашем институте. Выступал, кажется, Окунь. После доклада, Понтекорво встал и громко сказал: "Какая мура!" Все слушатели в аудитории остолбенели, а Окунь, слегка позеленевший, спросил: "Бруно Максимович, что вы имеете в виду?"
Оказывается, Понтекорво хотел спросить, какая мораль, т.е. что вытекает из доложенных результатов ...