Снова в пути. Агра - Канпур - Варанаси. Часть 2
День 26, 5 ноября, 90 км
Утром посетители храма искренне удивлялись, как мне удалось выжить в эту морозную осеннюю ночь одному, на улице, в палатке. Около +12°С было ночью.
Избавившись от полицейского «хвоста», я первым делом поспешил в туалет. Торговец в уличной лавке подсказал мне некий сарай среди домов. Выходя из сарая, я столкнулся со злобным стариком, который едва ли не тряс меня за грудки, требуя уплатить за посещение его заведения 5 рупий. Туалет оказался платным.
В 8 часов утра Канпур не думал просыпаться. Не проснулся он и в десять, хотя мне позарез нужен был Интернет для оформления визы в Непал. Оказалось, что в воскресенье большая часть заведений города не работает. Sunday и всё тут. Я не стал тратить время на поиски работающего Интернет-кафе или места, в котором мне могли бы предоставить доступ в Сеть, а спешно направился к выезду из города.
Всего по утреннему Канпуру намотал около 20 км. Понравился большой белый храм и старинная, видимо, колониальных времен часовая башня. Посещение этих достопримечательностей я планировал еще дома и не был разочарован увиденным. Чтобы выбраться из Канпура, мне предстояло вернуться на шоссе NH19, с которого я свернул вчера вечером. Путь на шоссе вел через воскресный базар. Улицы индийских городов и в будние дни представляют собой базар, но увидеть настоящий воскресный базар было очень интересно. Увидел редкое для этих мест явление: продавали рыбу. Ароматы валили с ног. Свежая рыба! А в целом, на воскресном базаре все обыкновенно: те же фрукты и овощи, те же горы мусора, свиньи и коровы, бесконечные дорожные заторы.
Выбравшись за пределы Канпура, я обнаружил, что вдоль дороги исчезли фруктовые лавки. Положение спасали лишь бананы, от трех до пяти рупий за штуку. В последние дни бананы составляют едва ли не основу моего рациона. Съедаю их до двух килограммов в день. Дешевые и вкусные, но не всегда крупные. Шкурки скармливаю коровам. В целом, стараюсь разнообразить свой рацион. Покупаю овощи, здесь они тоже недорогие. Особой популярностью среди местных пользуется цветная капуста, которую продают на каждом шагу. Я толку в ней не вижу, поэтому не покупаю.
Вечером, сворачивая на стоянку, спугнул семейство павлинов. Крупные птицы бегали среди невысокой травы, а малыши, убегая от меня, совершали короткие перелеты. После заката взрослые особи забрались на макушку высоковольтной ЛЭП (на высоту около 10 метров) и провели там всю ночь.
День 27, 6 ноября, 105 км
Если вы не знаете, как провести вечер, сварите дешевых индийских макарон. Весь вечер вы будете заняты удалением этих макарон со стенок и дна посуды, в которой они были приготовлены. Я наконец-то нашел в продаже обыкновенный рис и макароны. Давно не встречал их в магазинах, поэтому купил при первой же возможности. И рис, и макароны оказались редкостной дрянью. Макароны нужно варить очень долго, пока они не превратятся в кашу. Рис оказался не фабричного, а кустарного производства: плохо очищен, с камешками и малоприятным ароматом.
Мне пора завязывать с Индией. Я начал понимать это, поскольку все мое восприятие этой страны происходит сплошь через негатив. Здесь не так побибикали, тут не так посмотрели, там не то спросили, и нервы, свернувшиеся пружиной внутри, блокируют восприятие тех положительных сторон Индии, которые в ней, безусловно, есть.
Система жизненных ценностей индийского общества далека от той системы, в которой существуем мы с вами. Здесь близко к норме то, что мы смело назовем сумасшествием, а вектор развития, которым следует индийский человек, мы назовем саморазрушением. Эта страна не то дремлет, держа за губой жевательный табак, не то кубарем катится в бездну. Время рассудит. Куда ни глянь - ужасающая разруха, грязь и беспросветная нищета. Эта картина расходится с представлением о стране с одной из самых стабильно растущих экономик мира, которой является Индия. Человек, который выведет Индию из этой дремоты, станет национальным героем, фигурой более значимой, чем Ганди и Неру.
Второй день я качусь по плоской долине Ганга. Реки не видно, она в семи километрах севернее шоссе, где-то за полями.
Утром прибыл в Фатехпур. Заурядный грязный городок. Днем случайно наткнулся на Интернет в одной из деревень на шоссе, и еще раз попытался оформить визу в Непал. Безуспешно просидел полтора часа. Сайт online.nepalimmigration.gov.np никак не хотел принимать цифры, обозначавшие номер района в Катманду (Waid no.), в котором я якобы планирую жить.
После обеда предпринял сорокакилометровый рывок с целью к вечеру оказаться как можно ближе к Аллахабаду.
Сегодняшний день оказался завершающим в первом месяце моего путешествия. За 27 ходовых дней пройдено 2578 километров пути. Если бы не четыре дня отдыха, то плановые 3000 км были бы достигнуты.
День 28, 7 ноября, 118 км
Столетие Великой Октябрьской Социалистической революции. Интересно, как проходит этот день в России?
Утром въехал в Аллахабад. Интересный и, чувствуется, старинный город на слиянии Ганга и Джамны. Узкие улицы ранним утром были пусты. Транспорт и люди появились позже, часам к десяти. Я до сих пор не могу понять, каким жизненным распорядком руководствуются местные жители.
В Аллахабаде мне во что бы то ни стало нужно было оформить визу. Интернет нашелся быстро, и с третьей попытки непальский визовый сайт пропустил мою анкету. В поле Waid no. я ввел случайное число. Визовую анкету распечатал там же, в Аллахабаде. Осталось приехать с ней на границу и уплатить пошлину в сумме 40$ за 30 дней пребывания в Непале.
Выезжая из Аллахабада, пересек Ганг. Я уже дважды переезжал Ганг, кажется, в районе Мирута. Там воды реки были практически голубыми, Ганг выглядел притягательно чистым. В Аллахабаде река имела коричневатый оттенок. Вдалеке виднелось место слияния с Джамной. Видно, что Ганг сильно разливается в сезон дождей, поднимаясь метра на полтора-два.
Переезжая через Ганг, стал свидетелем странной картины. На мосту остановился мотоциклист. Он швырнул в реку пакет с каким-то хламом (бытовой мусор, ничего особенного), затем одухотворенное лицо, сложил ладони перед лицом, поклонился, спокойно сел на мотоцикл и укатил. Что он хотел? Стало ли реке лучше от этого подношения?
Вечером въехал в густонаселенную территорию в 50 км от Варанаси. Место для ночевки в палатке найти не удалось, поэтому, зацепившись за первого встречного, который проявил ко мне адекватный интерес, я напросился к нему на ночевку. Ехать 12 км до места ночевки пришлось уже в темноте. Мой новый знакомый освещал мне путь фарами своего мопеда. Подгоняемый адреналином, я шел на скорости 35 км/ч.
День 29, 8 ноября, 37 км
Ранним утром в Варанаси устремился нескончаемый поток велосипедистов. Жители окрестных деревень ехали на работу. Вместе с ними въехал в священный для индийцев город и я. Велосипед в Индии по-прежнему является очень популярным видом транспорта. Я встречал школьника, который сказал мне, что он долго копил, чтобы купить хороший велосипед, и что поездкам в школьном автобусе он предпочитает именно велосипед. Кто-то едет один, кто-то везет на багажнике друга или младшего брата/сестру.
Окраина Варанаси богата на всевозможные ремесла. Тут можно встретить целые кузнечные и гончарные артели.
Вдоль дороги расположились мастера плетения, мебельщики, камнерезы, жестянщики. Плоды их труда выставлены на продажу тут же. В Варанаси я впервые увидел, как куют металл женщины. Они машут тяжеленными молотами, пока их мужья вертят на наковальне раскаленную заготовку будущей кирки или топора.
Поселившись в хостеле (350 рупий за ночь), я дождался вечера и направился на набережную Ганга, к тому легендарному месту, где на огромных кострах кремируют тела усопших индийцев. Место жуткое. В принципе, там довольно чисто. Видел я в Индии места более грязные. Откровенных куч мусора нет. Место, как никак, туристическое и священное. Самый неприятный из запахов - запах мочи, которой пропитаны подножия гостиниц, ресторанов и храмов вдоль набережной. Туалеты есть, но особым спросом они не пользуются. Чувствительные туристы ходят по набережной в медицинских масках.
Костры видел, видел тела. До двухсот килограммов дров стоимостью двести рупий за килограмм требуется для сожжения одного тела. Костры горят 24 часа в сутки. Если верить мужичку, который пытался стрясти с меня пожертвования на дрова, ежедневно в Варанаси сжигается две-три тысячи тел. Трупные костровища на набережной расположены на трех уровнях. На каждый из уровней поступаются тела умерших, принадлежащих к особым кастам. Соответственно, внизу, у воды, сжигают представителей низших каст. Есть категории тех, кого сжигать вообще не положено. Это беременные, дети, прокаженные и животные.
Я прошел по набережной около двух километров, от Assi Ghat до тех самых костровищ, где категорически запрещено вести фото- и видеосъемку. Посмотрел на костры и повернул обратно. На закате набережная выглядит довольно скучно, попробую вернуться туда утром.
Утром посетители храма искренне удивлялись, как мне удалось выжить в эту морозную осеннюю ночь одному, на улице, в палатке. Около +12°С было ночью.
Избавившись от полицейского «хвоста», я первым делом поспешил в туалет. Торговец в уличной лавке подсказал мне некий сарай среди домов. Выходя из сарая, я столкнулся со злобным стариком, который едва ли не тряс меня за грудки, требуя уплатить за посещение его заведения 5 рупий. Туалет оказался платным.
В 8 часов утра Канпур не думал просыпаться. Не проснулся он и в десять, хотя мне позарез нужен был Интернет для оформления визы в Непал. Оказалось, что в воскресенье большая часть заведений города не работает. Sunday и всё тут. Я не стал тратить время на поиски работающего Интернет-кафе или места, в котором мне могли бы предоставить доступ в Сеть, а спешно направился к выезду из города.
Всего по утреннему Канпуру намотал около 20 км. Понравился большой белый храм и старинная, видимо, колониальных времен часовая башня. Посещение этих достопримечательностей я планировал еще дома и не был разочарован увиденным. Чтобы выбраться из Канпура, мне предстояло вернуться на шоссе NH19, с которого я свернул вчера вечером. Путь на шоссе вел через воскресный базар. Улицы индийских городов и в будние дни представляют собой базар, но увидеть настоящий воскресный базар было очень интересно. Увидел редкое для этих мест явление: продавали рыбу. Ароматы валили с ног. Свежая рыба! А в целом, на воскресном базаре все обыкновенно: те же фрукты и овощи, те же горы мусора, свиньи и коровы, бесконечные дорожные заторы.
Выбравшись за пределы Канпура, я обнаружил, что вдоль дороги исчезли фруктовые лавки. Положение спасали лишь бананы, от трех до пяти рупий за штуку. В последние дни бананы составляют едва ли не основу моего рациона. Съедаю их до двух килограммов в день. Дешевые и вкусные, но не всегда крупные. Шкурки скармливаю коровам. В целом, стараюсь разнообразить свой рацион. Покупаю овощи, здесь они тоже недорогие. Особой популярностью среди местных пользуется цветная капуста, которую продают на каждом шагу. Я толку в ней не вижу, поэтому не покупаю.
Вечером, сворачивая на стоянку, спугнул семейство павлинов. Крупные птицы бегали среди невысокой травы, а малыши, убегая от меня, совершали короткие перелеты. После заката взрослые особи забрались на макушку высоковольтной ЛЭП (на высоту около 10 метров) и провели там всю ночь.
День 27, 6 ноября, 105 км
Если вы не знаете, как провести вечер, сварите дешевых индийских макарон. Весь вечер вы будете заняты удалением этих макарон со стенок и дна посуды, в которой они были приготовлены. Я наконец-то нашел в продаже обыкновенный рис и макароны. Давно не встречал их в магазинах, поэтому купил при первой же возможности. И рис, и макароны оказались редкостной дрянью. Макароны нужно варить очень долго, пока они не превратятся в кашу. Рис оказался не фабричного, а кустарного производства: плохо очищен, с камешками и малоприятным ароматом.
Мне пора завязывать с Индией. Я начал понимать это, поскольку все мое восприятие этой страны происходит сплошь через негатив. Здесь не так побибикали, тут не так посмотрели, там не то спросили, и нервы, свернувшиеся пружиной внутри, блокируют восприятие тех положительных сторон Индии, которые в ней, безусловно, есть.
Система жизненных ценностей индийского общества далека от той системы, в которой существуем мы с вами. Здесь близко к норме то, что мы смело назовем сумасшествием, а вектор развития, которым следует индийский человек, мы назовем саморазрушением. Эта страна не то дремлет, держа за губой жевательный табак, не то кубарем катится в бездну. Время рассудит. Куда ни глянь - ужасающая разруха, грязь и беспросветная нищета. Эта картина расходится с представлением о стране с одной из самых стабильно растущих экономик мира, которой является Индия. Человек, который выведет Индию из этой дремоты, станет национальным героем, фигурой более значимой, чем Ганди и Неру.
Второй день я качусь по плоской долине Ганга. Реки не видно, она в семи километрах севернее шоссе, где-то за полями.
Утром прибыл в Фатехпур. Заурядный грязный городок. Днем случайно наткнулся на Интернет в одной из деревень на шоссе, и еще раз попытался оформить визу в Непал. Безуспешно просидел полтора часа. Сайт online.nepalimmigration.gov.np никак не хотел принимать цифры, обозначавшие номер района в Катманду (Waid no.), в котором я якобы планирую жить.
После обеда предпринял сорокакилометровый рывок с целью к вечеру оказаться как можно ближе к Аллахабаду.
Сегодняшний день оказался завершающим в первом месяце моего путешествия. За 27 ходовых дней пройдено 2578 километров пути. Если бы не четыре дня отдыха, то плановые 3000 км были бы достигнуты.
День 28, 7 ноября, 118 км
Столетие Великой Октябрьской Социалистической революции. Интересно, как проходит этот день в России?
Утром въехал в Аллахабад. Интересный и, чувствуется, старинный город на слиянии Ганга и Джамны. Узкие улицы ранним утром были пусты. Транспорт и люди появились позже, часам к десяти. Я до сих пор не могу понять, каким жизненным распорядком руководствуются местные жители.
В Аллахабаде мне во что бы то ни стало нужно было оформить визу. Интернет нашелся быстро, и с третьей попытки непальский визовый сайт пропустил мою анкету. В поле Waid no. я ввел случайное число. Визовую анкету распечатал там же, в Аллахабаде. Осталось приехать с ней на границу и уплатить пошлину в сумме 40$ за 30 дней пребывания в Непале.
Выезжая из Аллахабада, пересек Ганг. Я уже дважды переезжал Ганг, кажется, в районе Мирута. Там воды реки были практически голубыми, Ганг выглядел притягательно чистым. В Аллахабаде река имела коричневатый оттенок. Вдалеке виднелось место слияния с Джамной. Видно, что Ганг сильно разливается в сезон дождей, поднимаясь метра на полтора-два.
Переезжая через Ганг, стал свидетелем странной картины. На мосту остановился мотоциклист. Он швырнул в реку пакет с каким-то хламом (бытовой мусор, ничего особенного), затем одухотворенное лицо, сложил ладони перед лицом, поклонился, спокойно сел на мотоцикл и укатил. Что он хотел? Стало ли реке лучше от этого подношения?
Вечером въехал в густонаселенную территорию в 50 км от Варанаси. Место для ночевки в палатке найти не удалось, поэтому, зацепившись за первого встречного, который проявил ко мне адекватный интерес, я напросился к нему на ночевку. Ехать 12 км до места ночевки пришлось уже в темноте. Мой новый знакомый освещал мне путь фарами своего мопеда. Подгоняемый адреналином, я шел на скорости 35 км/ч.
День 29, 8 ноября, 37 км
Ранним утром в Варанаси устремился нескончаемый поток велосипедистов. Жители окрестных деревень ехали на работу. Вместе с ними въехал в священный для индийцев город и я. Велосипед в Индии по-прежнему является очень популярным видом транспорта. Я встречал школьника, который сказал мне, что он долго копил, чтобы купить хороший велосипед, и что поездкам в школьном автобусе он предпочитает именно велосипед. Кто-то едет один, кто-то везет на багажнике друга или младшего брата/сестру.
Окраина Варанаси богата на всевозможные ремесла. Тут можно встретить целые кузнечные и гончарные артели.
Вдоль дороги расположились мастера плетения, мебельщики, камнерезы, жестянщики. Плоды их труда выставлены на продажу тут же. В Варанаси я впервые увидел, как куют металл женщины. Они машут тяжеленными молотами, пока их мужья вертят на наковальне раскаленную заготовку будущей кирки или топора.
Поселившись в хостеле (350 рупий за ночь), я дождался вечера и направился на набережную Ганга, к тому легендарному месту, где на огромных кострах кремируют тела усопших индийцев. Место жуткое. В принципе, там довольно чисто. Видел я в Индии места более грязные. Откровенных куч мусора нет. Место, как никак, туристическое и священное. Самый неприятный из запахов - запах мочи, которой пропитаны подножия гостиниц, ресторанов и храмов вдоль набережной. Туалеты есть, но особым спросом они не пользуются. Чувствительные туристы ходят по набережной в медицинских масках.
Костры видел, видел тела. До двухсот килограммов дров стоимостью двести рупий за килограмм требуется для сожжения одного тела. Костры горят 24 часа в сутки. Если верить мужичку, который пытался стрясти с меня пожертвования на дрова, ежедневно в Варанаси сжигается две-три тысячи тел. Трупные костровища на набережной расположены на трех уровнях. На каждый из уровней поступаются тела умерших, принадлежащих к особым кастам. Соответственно, внизу, у воды, сжигают представителей низших каст. Есть категории тех, кого сжигать вообще не положено. Это беременные, дети, прокаженные и животные.
Я прошел по набережной около двух километров, от Assi Ghat до тех самых костровищ, где категорически запрещено вести фото- и видеосъемку. Посмотрел на костры и повернул обратно. На закате набережная выглядит довольно скучно, попробую вернуться туда утром.