***
Шелестит; водицей хлюпает; замирает; говорит:
боль сама себя баюкает в том же месте, где болит.
Нажимая на зазубрину, на зазубрину свою,
всё быстрее, всё безумнее - баю-баюшки-баю!
Всё запутала; темна была; но кивнула, шелестя:
встань, как прежде, как сомнамбула, чтоб укачивать дитя.
Ай-люли, сражались пугала, на часах светился ноль.
Сердце стукало и стукало,
и само себя баюкало, как безумие и боль.
боль сама себя баюкает в том же месте, где болит.
Нажимая на зазубрину, на зазубрину свою,
всё быстрее, всё безумнее - баю-баюшки-баю!
Всё запутала; темна была; но кивнула, шелестя:
встань, как прежде, как сомнамбула, чтоб укачивать дитя.
Ай-люли, сражались пугала, на часах светился ноль.
Сердце стукало и стукало,
и само себя баюкало, как безумие и боль.