📖 66 📖
Так прошел еще один месяц. От затапливающей меня боли я не могла ни спать, ни бодрствовать. Дни сливались с ночью. Я почти не выходила из номера, курила по три пачки сигарет в день и мылась только перед сеансами с вами и почти ничего не ела. Только пила крепкий кофе и изредка заваривала себе в кипятке бомж-паек. У меня клочьями лезли волосы, а глаза были хронически красными от слез. Я научилась бесшумно плакать - молча, не всхлипывая, ровно дыша и будучи в состоянии продолжать делать, что делала. Просто по щекам бегут дорожки и все.
[читать дальше]Вы говорили, моя боль происходит от убеждения, что моя мечта о доме и о любящем партнере не сбудется. Я не считала это «убеждением», я считала это правдой - вся моя жизнь была ее доказательством. Вы со мной не соглашались. Вы не считали, что прошлое определяет будущее, и свою Мечту можно реализовать самой - идти в мир и найти и построить все нужное для нее. Часть меня жадно слышала, что Мечта реализуема, но все остальное во мне Вам не верило.
Весной, еще до папиных признаний и начала отношенек с бывшим милым, я мечтала только о том, чтобы уйти от мужа и начать жить самостоятельно. Я видела свой дальнейший путь в жизни в уединении и самодостаточности. Только бы найти работу, чтобы себя кормить и обеспечивать себе крышу над головой. Высшая степень блаженства представлялась мне в том, чтобы жить в старом викторианском доме в окружении викторианской мебели и писать размышления о жизни. В полном, самодостаточном одиночестве. Я планировала осенью поработать над тем, чтобы окончательно вытравить из себя из себя потребность быть любимой, нужной, ценной, испытывать поддержку, заботу. А дальше работать над своей самодостаточностью, чтобы больше никогда ни в ком не нуждаться. Три летних месяца перевернули мне все с ног на голову. Наружу вырвалась острая, глубинная потребность чувствовать любовь, близость, заботу и поддержку, и волчий голод по ним. Несмотря на все мужество, которое потребовалось, несмотря на отчаянную веру, что в_этот_раз_все_получится, меня вскоре размазало об глухую, бескрайнюю, темную стену, на которой большими буквами написано «Тебе. Не. Положено». На ней пятна крови и сломанные ногти от всех предыдущих столкновений с ней. У меня в голове уже не укладывается этот кошмар.
Вы говорили, я нахожусь на развилке, где надо сделать выбор: принять и отгоревать прошлое и отпустить старую боль или оставаться ей верной. Отпустить боль для меня звучало как отказаться от правды. Как можно закрывать глаза на правду? Как можно сделать вид, что стены не существует?
Как-то я читала про осужденного на смертную казнь через инъекцию. Его очень крепко привязали ремнями к столу, потому что он был буйный, дрался и вырывался. Когда по его венам пустили яд, он не подействовал. Осужденный дергался, орал и осыпал всех проклятьями, но никак не умирал. Некоторые свидетели уже начали думать всякое мистическое, пока кто-то не догадался ослабить ремни. Ремни пережимали крупные сосуды, не давая яду распространиться по телу. Как только ремни ослабили, осужденный умер.
Я напоминала себе этого осужденного, не давая яду «ты родилась нелюбимой, живешь нелюбимой и сдохнешь нелюбимой» добраться до моего сердца. Я не хотела ничего строить сама. Я не хотела никуда ходить и что-то делать. Я не хотела принимать факт, что ни папа, ни бывший милый не собираются звать меня обратно. Я чувствовала, стоит мне все это принять - мне конец. Когда я слышала «принять и отгоревать прошлое», для меня оно звучало как «дай яду сделать свою работу».
И еще - как можно строить что-то в жизни, если для этого нужны другие люди? Нет ничего ненадежнее, чем люди. Сегодня ты им важен, они с тобой, дышать без тебя не могут, а завтра они уходят не оборачиваясь. Передумал. Разонравилось. Прошло. Нашлось что-то лучше. Переболел. Перерос. Перевернул страницу. Куда-то все пропало. И общество всегда на их стороне. Считается, они имеют полное право, человек свободен в своем выборе, и надо уважать его личные границы. А те, кого бросили, никаких прав не имеют. Им общество говорит утереться, проглотить, переболеть и не позориться, потому что им никто ничего не должен. И кто на таких условиях по трезву и в здравом уме будет хоть в чем-то важном полагаться на людей?
Кроме того, все внутри меня говорило, что Мечта должна сбываться сама. Когда ты, засучив руки, начинаешь ее своими руками реализовывать, это главный признак, что она тебе не положена. Это значит, ты что-то искусственное создаешь. Когда положено - приходит само. Когда Дом надо строить - значит, в этом мире он не был для тебя задуман, для него мир не отвел и не организовал места. Делать все самой - это значит, никто больше о тебе не думает и не заботится о твоих нуждах. Это подписаться под вердиктом, что ты никому не нужна.
Однажды от бывшего милого поздно ночью по его времени пришло сообщение: «Пожалуй, ты самое лучшее, что встретилось мне в жизни. Последний момент, когда я был счастлив, и был собой - не озлобленным, не ироничным, не ожидающим пиздюлин, не троллящим всех подряд, а просто собой - это было с тобой. А потом хуйня какая-то началась. Мне люди говорят все чаще, в кого ты превратился». Я смогла дышать целых три дня, пока до меня медленно не дошло, что ровным счетом ничего не изменилось. Он не стал появляться чаще или вести себя теплее. То был какой-то единичный приступ сентиментальности по пьяной лавочке. Содрал с не успевших затянувшихся ран кожу, а потом еще и плеснул на них серной кислотой.
Тот, кто знает, что такое, когда тебя бросили, должен знать, как это больно - надеяться. И почему при этом они возвращаются, чтобы просто потешить самолюбие? Они не помнят себя в этой ситуации? Нет ничего сокрушительнее, когда тебя делят на ноль. Бесчеловечно. Никогда этого не пойму.
- Мне кажется, меня невозможно починить, - говорила я Вам. - Я в полном тупике. Мне страшно жить дальше.
- Решение есть, мы его просто еще не нашли, - отвечали Вы.
[читать дальше]Вы говорили, моя боль происходит от убеждения, что моя мечта о доме и о любящем партнере не сбудется. Я не считала это «убеждением», я считала это правдой - вся моя жизнь была ее доказательством. Вы со мной не соглашались. Вы не считали, что прошлое определяет будущее, и свою Мечту можно реализовать самой - идти в мир и найти и построить все нужное для нее. Часть меня жадно слышала, что Мечта реализуема, но все остальное во мне Вам не верило.
Весной, еще до папиных признаний и начала отношенек с бывшим милым, я мечтала только о том, чтобы уйти от мужа и начать жить самостоятельно. Я видела свой дальнейший путь в жизни в уединении и самодостаточности. Только бы найти работу, чтобы себя кормить и обеспечивать себе крышу над головой. Высшая степень блаженства представлялась мне в том, чтобы жить в старом викторианском доме в окружении викторианской мебели и писать размышления о жизни. В полном, самодостаточном одиночестве. Я планировала осенью поработать над тем, чтобы окончательно вытравить из себя из себя потребность быть любимой, нужной, ценной, испытывать поддержку, заботу. А дальше работать над своей самодостаточностью, чтобы больше никогда ни в ком не нуждаться. Три летних месяца перевернули мне все с ног на голову. Наружу вырвалась острая, глубинная потребность чувствовать любовь, близость, заботу и поддержку, и волчий голод по ним. Несмотря на все мужество, которое потребовалось, несмотря на отчаянную веру, что в_этот_раз_все_получится, меня вскоре размазало об глухую, бескрайнюю, темную стену, на которой большими буквами написано «Тебе. Не. Положено». На ней пятна крови и сломанные ногти от всех предыдущих столкновений с ней. У меня в голове уже не укладывается этот кошмар.
Вы говорили, я нахожусь на развилке, где надо сделать выбор: принять и отгоревать прошлое и отпустить старую боль или оставаться ей верной. Отпустить боль для меня звучало как отказаться от правды. Как можно закрывать глаза на правду? Как можно сделать вид, что стены не существует?
Как-то я читала про осужденного на смертную казнь через инъекцию. Его очень крепко привязали ремнями к столу, потому что он был буйный, дрался и вырывался. Когда по его венам пустили яд, он не подействовал. Осужденный дергался, орал и осыпал всех проклятьями, но никак не умирал. Некоторые свидетели уже начали думать всякое мистическое, пока кто-то не догадался ослабить ремни. Ремни пережимали крупные сосуды, не давая яду распространиться по телу. Как только ремни ослабили, осужденный умер.
Я напоминала себе этого осужденного, не давая яду «ты родилась нелюбимой, живешь нелюбимой и сдохнешь нелюбимой» добраться до моего сердца. Я не хотела ничего строить сама. Я не хотела никуда ходить и что-то делать. Я не хотела принимать факт, что ни папа, ни бывший милый не собираются звать меня обратно. Я чувствовала, стоит мне все это принять - мне конец. Когда я слышала «принять и отгоревать прошлое», для меня оно звучало как «дай яду сделать свою работу».
И еще - как можно строить что-то в жизни, если для этого нужны другие люди? Нет ничего ненадежнее, чем люди. Сегодня ты им важен, они с тобой, дышать без тебя не могут, а завтра они уходят не оборачиваясь. Передумал. Разонравилось. Прошло. Нашлось что-то лучше. Переболел. Перерос. Перевернул страницу. Куда-то все пропало. И общество всегда на их стороне. Считается, они имеют полное право, человек свободен в своем выборе, и надо уважать его личные границы. А те, кого бросили, никаких прав не имеют. Им общество говорит утереться, проглотить, переболеть и не позориться, потому что им никто ничего не должен. И кто на таких условиях по трезву и в здравом уме будет хоть в чем-то важном полагаться на людей?
Кроме того, все внутри меня говорило, что Мечта должна сбываться сама. Когда ты, засучив руки, начинаешь ее своими руками реализовывать, это главный признак, что она тебе не положена. Это значит, ты что-то искусственное создаешь. Когда положено - приходит само. Когда Дом надо строить - значит, в этом мире он не был для тебя задуман, для него мир не отвел и не организовал места. Делать все самой - это значит, никто больше о тебе не думает и не заботится о твоих нуждах. Это подписаться под вердиктом, что ты никому не нужна.
Однажды от бывшего милого поздно ночью по его времени пришло сообщение: «Пожалуй, ты самое лучшее, что встретилось мне в жизни. Последний момент, когда я был счастлив, и был собой - не озлобленным, не ироничным, не ожидающим пиздюлин, не троллящим всех подряд, а просто собой - это было с тобой. А потом хуйня какая-то началась. Мне люди говорят все чаще, в кого ты превратился». Я смогла дышать целых три дня, пока до меня медленно не дошло, что ровным счетом ничего не изменилось. Он не стал появляться чаще или вести себя теплее. То был какой-то единичный приступ сентиментальности по пьяной лавочке. Содрал с не успевших затянувшихся ран кожу, а потом еще и плеснул на них серной кислотой.
Тот, кто знает, что такое, когда тебя бросили, должен знать, как это больно - надеяться. И почему при этом они возвращаются, чтобы просто потешить самолюбие? Они не помнят себя в этой ситуации? Нет ничего сокрушительнее, когда тебя делят на ноль. Бесчеловечно. Никогда этого не пойму.
- Мне кажется, меня невозможно починить, - говорила я Вам. - Я в полном тупике. Мне страшно жить дальше.
- Решение есть, мы его просто еще не нашли, - отвечали Вы.